Алексей Атеев - Карты Люцифера

– И в кого же вы переместились?

– Да в этого же бойца, неужели не ясно? Конечно, вначале я крайне огорчился. Ведь кем было раньше мое новое пристанище? Простым бойцом Красной армии, в недавнем прошлом крестьянином чуть ли не с начальным образованием. Однако верно заметил Наполеон: «В ранце каждого солдата лежит маршальский жезл». Есть интеллект, есть энергия, а дальше уж все зависит от тебя. Карьеру я сделал мгновенно…

– А правда ли, что вы умеете предсказывать будущее? – спросил Артем.

– Ведьма рассказала? – усмехнулся Трофим Петрович. – Она многое про меня знает… Многое, но не все! Впрочем, довольно слов, нужно переходить к делу. Ты, молодой человек, в последнее время, наверное, не раз думал: почему именно с тобой происходят столь странные события?

Артем кивнул.

– И к какому же выводу ты пришел?

Наш герой пожал плечами.

– Иконки эти дурацкие… Думаешь, они мне так уж нужны? Ерунда! Не переношу церковной атрибутики. Просто хотел познакомиться поближе.

– Интересно, для чего?

– В последнее время ощущаю приближение старости. Вот и решил подобрать себе новое тело. Выбор остановился на тебе. Почему? Молод, здоров, неглуп… Есть кое-какой начальный капитал. В общем, ты мне подходишь. Конечно, подобных личностей пруд пруди. И все же есть в тебе, Артем, нечто располагающее… По собственному опыту знаю: чем больше ищешь, тем выбор оказывается неудачнее. Подсказали умные люди… Навели на тебя…

– Кто?!

– Да какая разница.

– Уж не эта ли дама? – Артем посмотрел в сторону профессорши.

– Разумеется, не она. Агния просто статист в этом спектакле. Маленькая актриска на роль без слов. Ей всю жизнь казалось, будто она что-то из себя представляет. А по сути – ничего! Пшик!

Ладейникова молчала.

– И что со мной будет дальше? – нервно произнес Артем.

– Ничего не будет. Телом твоим завладею я…

– А разум?..

– Растворится в моем. Будет загнан в самый отдаленный уголок моего подсознания. Ты знаком с теорией Фрейда? Впрочем, неважно. В моем подсознании существует своего рода островок, на котором гнездятся жалкие обломки личностей тех, чьими телами мне удалось завладеть, начиная с «глухаря». Обычно они дремлют, хотя иной раз подают голоса. Взывают о помощи, ругаются, пытаются выбраться на более высокий уровень. Вот и тебя туда определим. Видишь ли, мне стало скучновато в этой стране, и решил я податься на историческую родину. Но для этого, сам понимаешь, нужно быть шустрым, я бы даже сказал, пронырливым. Вот как ты. Отсюда вывод… – Трофим Петрович хмыкнул и снова потянулся к стакану.

Ярость и отчаяние овладели Артемом. Его хотят уничтожить, завладеть телом… Наш герой на этот раз даже не стал размышлять, возможно ли подобное или ему опять морочат голову. Не помня себя, он схватил со стола «парабеллум» и, даже не глядя в сторону цели, стал судорожно нажимать спусковой крючок.

И вновь комнату наполнила пороховая гарь. Сколько сделано выстрелов? Артем, естественно, их число не считал. Когда он все-таки вновь поднял глаза на Трофима Петровича, тот, как ни в чем не бывало, продолжал сидеть на своем месте. Одна из пуль разбила находившийся в его руке стакан. Остатки коньяка залили белую рубашку, забрызгали лицо. Кроме коньячных пятен, на рубашке были видны следы вхождения пуль. Однако, несмотря на то, что их имелось никак не меньше пяти, видимого действия они, похоже, не возымели.

Это открытие и вовсе ошеломило Артема. Некоторое время он таращился на хозяина дома, ожидая, что он вот-вот рухнет со стула. Однако вместо этого тот достал из кармана брюк носовой платок, вытер лицо, а затем громко и ехидно засмеялся.

– Ну вот, дорогой преемник, все и случилось. Теперь-то я могу открыть основное условие, которое поставил мне нечистый дух. Я могу перейти в тело только того, кто сознательно пожелает убить меня. Вот ты недоумевал: почему в первый раз я перевоплотился именно в глухого? Дело в том, что он пришел меня убить, мстя за погибшего хозяина и его поруганную дочку. Кстати, потом именно она и вытащила меня из петли. Конечно, за все долгое бытие вашего покорного слугу пытались убить не один десяток раз. Однако ни пули, ни клинок, ни яд не брали меня, если я сам того не желал. Но кроме желания требуются еще и карты. Чтобы переход произошел, необходимо присутствие всей колоды целиком. Это своего рода ключ… Впрочем, хватит болтать… Пора перемещаться. Встречай меня, юность!

Артем напряженно смотрел на Трофима Петровича, ожидая чего угодно. И с тем действительно начали происходить непонятные изменения. Однако, видимо, вовсе не те, на какие хозяин дома рассчитывал. Он вдруг начал гримасничать. Бешено завращались глаза, лицо перекосило словно нервным тиком, нижняя челюсть ходила из стороны в сторону.

– Как?!. Почему?! – закричал Трофим Петрович, не понимая к кому обращаясь. – Что происходит?! – Он разорвал рубашку, словно пытаясь преодолеть приступ удушья. Теперь было отчетливо видно, что пули все-таки сделали свое дело – раны уже кровоточили.

Трофим Петрович дернулся и свалился со стула. Он упал на ковер и стал перекатываться из стороны в сторону, не то пытаясь облегчить боль, не то в приступе начавшейся агонии.

– Карты… – прохрипел он. – Карты!.. Они… не… все… наверное… Меня… обманули… Вы… сволочи… обманули…

– Не получилось на этот раз, – равнодушно заметила Ладейникова. – И на старуху бывает проруха.

– Карты… Все ли?.. Погляди… Пересчитывай – бесполезно, – опять встряла профессорша. – Как говорится, факир был пьян, и фокус не удался. Кончился твой долгий век, Трофим…

С лицом Трофима Петровича стали происходить и вовсе странные пертурбации. На смену гримасам пришло совсем уж необъяснимое, с точки зрения здравого смысла, явление. Создавалось впечатление, что само лицо начало вдруг непрерывно меняться, словно у какого-нибудь мультипликационного героя. Нос картошкой неожиданно сделался горбатым, широкие скулы исчезли, сама физиономия вытянулась, волосы из русых превратились в темные… Но и на смену этому лицу пришло иное – худощавое, породистое, с щеточкой усов.

Артем во все глаза следил за происходящим. Потрясенный невиданным зрелищем, он смотрел только на лицевые метаморфозы, не обращая внимания на прочие органы. Однако конечности хозяина дома продолжали жить своей собственной жизнью. Ноги судорожно дергались, как у картонного паяца, руки шарили по ковру.

И дошарились!..

Пальцы Трофима Петровича нащупали никелированный пистолет, с помощью которого еще совсем недавно пытался обороняться его верный клеврет Иван Николаевич. Ухватив пистолет, хозяин дома в последнем осмысленном движении направил его в сторону Артема и Ладейниковой и начал беспорядочно стрелять.