Кодзи Судзуки - Спираль

– Ты знаешь, они даже собираются снимать фильм.

– Фильм? По RING-файлам, что ли?

– Ага. Рабочее название «Звонок». И сейчас как раз закончились пробы на роль Садако.

– Пробы? На роль Садако? – Андо поймал себя на том, что, как попугай, повторяет за Рюдзи все его слова.

Такаяма громко рассмеялся.

– Ну конечно пробы. А ты что думал? Кстати, у тебя есть какие-нибудь предположения по поводу того, кто получил эту роль?

Андо давным-давно перестал смотреть телевизор и совершенно не интересовался новостями шоу-бизнеса. Откуда ему было знать, кто получил эту роль?

– Говори уже, – потребовал он.

От смеха Рюдзи чуть не свалился с парапета:

– Ты что, совсем идиот? Ты же прекрасно ее знаешь!

– Неужели... сама Садако?

Теперь, произнеся это имя вслух, Андо вдруг очень ясно понял, что произошло. Садако всегда хотела быть актрисой. Она пошла в театральную студию сразу после школы – к тому времени ей едва исполнилось восемнадцать. И пусть она прозанималась в студии совсем немного, но все-таки у нее была какая-то профессиональная подготовка. Ну и, кроме того, с ее-то экстраординарными способностями ей не составило особого труда очаровать комиссию, включая самого режиссера.

Вне всякого сомнения, это была ее роль – и она должна была сыграть саму себя. Ну конечно! Ведь это даст ей возможность снова спроецировать свои мысли на пленку. И тогда те кадры фильма, которые повторяют «таинственный видеоряд», снова будут нести в себе генную информацию. Значит, видеокассета тоже возродится, но в новом виде, и теперь у нее будет гораздо больший эффект...

Андо не мог сейчас предугадать масштаба трагедии, однако было ясно, что кинотеатр будут посещать и женщины в период овуляции. Значит, всех этих женщин ожидает участь Маи Такано. Через неделю после просмотра фильма каждая из них родит Садако, после чего все они умрут. Их опустошенные тела будут лежать и гнить, как сброшенная змеиная кожа.

Потом в магазинах начнут продаваться видеокассеты с этим фильмом. Их можно будет брать в пунктах видеопроката. Пройдет совсем немного времени, и фильм станут показывать по телевизору. Смертоносный видеоряд будет распространяться в сотни и тысячи раз быстрее, чем раньше, когда он был записан на обычной, ничем не выделяющейся видеокассете.

Садако станет воспроизводиться в бешеном темпе. И все ее новорожденные копии – такие же гермафродиты, как и она, – смогут размножаться своими собственными силами. Садако Ямамура сумела повернуть все таким образом, что мир начал вертеться вокруг нее.

– Понимаешь? Садако теперь будет плодиться с помощью СМИ, – сказал Рюдзи, наконец отсмеявшись, и взглянул на Андо.

– Но они должны же в какой-то момент все обнаружить! И тогда эта затея с фильмом провалится.

...Да и книгу, наверное, тоже запретят. Все экземпляры изымут из обращения и сожгут...

Андо все еще надеялся, что человечество одержит... должно одержать верх в этой борьбе за выживание.

– Не смеши меня. Ты же знаешь, что такое мир шоу-бизнеса и СМИ, – это гигантская машина, и она уже запущена. Огромное количество людей уже заражено вирусом и... страхом. Чтобы обезопасить себя они заключили с вирусом соглашение, и даже если сам фильм не выйдет на экраны, а книга вдруг исчезнет, – есть столько альтернативных путей: видеоигры, музыка, интернет-сайты. Вирус продолжает мутировать. Каждый новый вид носителя информации будет скрещиваться с Садако и производить последующие поколения информационных носителей, а каждая женщина в момент овуляции, которая случайно попадет под влияние любого из этих носителей, в конечном итоге родит Садако...

Андо положил руку на свой нагрудный карман и нащупал сквозь ткань стеклянный пузырек. Эта штука может спасти только от RING-вируса Но она не убережет человечество от влияния мутировавших носителей информации. Если не знаешь, как именно мутировал вирус, то невозможно приготовить вакцину, которая бы этот вирус нейтрализовала. Человечество всегда будет на несколько шагов позади. А потом новый вид – вид Садако – начет теснить человечество, пока окончательно его не уничтожит.

– И тебя это абсолютно не волнует?!

Андо не мог спокойно сидеть и думать о том, что люди один за другим умирают, а на их место – тоже одна за другой – приходят Садако. Но не в его силах было хоть что-нибудь изменить. А Рюдзи, похоже, не мучился по этому поводу. Он активно помогал Садако в ее деле. Но почему?! Андо не мог это понять.

– Просто ты на все смотришь с точки зрения человека. А с точки зрения стороннего, незаинтересованного наблюдателя что происходит? Один человек умирает, и вместо него появляется одна Садако. Один плюс, один минус. В итоге – ноль. Общее количество остается тем же. Так в чем проблема?

– Я отказываюсь это понимать.

Рюдзи неожиданно приблизил к Андо лицо, почти касаясь своим потным лбом его щеки.

– Поздно отказываться, дружище. Ты уже на нашей стороне.

– В каком смысле? Чего ты от меня хочешь?!

– Я? Ничего. Но ты, если хочешь, можешь вмешаться в процесс эволюции. Не каждому выпадает такой шанс...

– Эволюция? Ты называешь это эволюцией?!

Все разнообразие человеческих геномов в конечном итоге сведется к одному-единственному варианту – Садако. Разве это можно назвать эволюцией? С точки зрения Андо это было катастрофой не только для человечества, но и для самого нового вида. Ведь только благодаря разнообразию были люди, которые не умерли от чумы. Даже если наступит новый ледниковый период, то существует вероятность, что некоторые народы – эскимосы, например, – все-таки смогут выжить, но только благодаря разнообразию. А теперь представьте, что это разнообразие исчезнет. Тогда любая катастрофа неизбежно приведет к исчезновению всего вида. То есть достаточно, чтобы у первой Садако Ямамуры был какой-то дефект иммунной системы, – и этот дефект автоматически передастся всем остальным Садако. А это значит, что теоретически все представители нового вида в один прекрасный день могут умереть от обычной простуды.

Андо очень надеялся, что так оно и будет. Единственное, что оставалось людям, – это затаиться и ждать, пока Садако перемрут как мухи сами по себе.

– Ты знаешь, почему происходит эволюция? – спросил Рюдзи.

Андо покачал головой. Вряд ли кто-то из современных ученых мог однозначно ответить на этот вопрос.

Разве что Такаяма. Во всяком случае, говорил он как человек, не допускающий сомнений в собственной правоте:

– Вот, например, глаз. Я понимаю, уважаемый Андо, что подробными объяснениями только оскорблю такого высококлассного специалиста, как вы... – дурашливо начал Рюдзи, но тут же перешел на серьезный тон. – Но согласись, человеческий глаз – это очень сложный механизм. Почти невозможно представить, что роговица, зрачок, глазное яблоко и зрительный нерв – все это результат эволюции обычного фрагмента кожи. Как-то не верится, что подобная эволюция могла произойти случайно, сама по себе.