Кодзи Судзуки - Спираль

И вдруг Андо понял, чего хочет от него Рюдзи. Но это понимание не принесло ему облегчения. Он догадался обо всем слишком поздно и уже не мог повлиять на ход событий. Единственное, что ему оставалось – это горько засмеяться, так, чтобы его голос слился с голосом смеющегося в вечной темноте Такаямы.

Эпилог

Андо отправился к морю. Сезон дождей еще не кончился, но день выдался на удивление ясный. Ровно два года назад, именно в этот день и именно в этом месте утонул его сын. Однако Андо пришел сюда вовсе не затем, чтобы отметить печальную годовщину. Он ненавидел море, поглотившее его сына, но сегодня не мог не прийти на это памятное место.

Все было не так, как тогда, – море мягко покачивалось, будто дышало. Вокруг – только белый песок и редкие рыболовы со своими удочками. Купальный сезон еще не начался, и на пляже почти никого не было.

Волны лизали берег, который теперь выглядел немного иначе, чем раньше, – совсем недавно здесь построили новый волнорез. И тем не менее Андо чувствовал, что он словно перенесся на два года назад. Пусть все было другим – для него это место осталось точно таким же, каким он запомнил его в тот день. Последние два года словно стерлись из жизни Андо, оказавшись обычным ночным кошмаром.

Андо сидел на парапете и смотрел на пляж. Яркое солнце било прямо ему в лицо. Приложив ладонь козырьком ко лбу, он вглядывался в маленькую фигурку, копошившуюся у воды. Ребенок не заходил в воду – поджав под себя босые ноги, он сидел на песке и копал ямки. Андо не мог отвести взгляд от этой картины.

Вдруг кто-то позвал его по имени. «Наверное, послышалось» – пронеслось у него в голове, но все же он обернулся. По пляжу шел невысокий, крепко сбитый мужчина. Он направлялся в сторону Андо.

На мужчине была полосатая рубашка с длинным рукавом, застегнутая на все пуговицы – до самого верха. Ткань плотно облегала широкую грудь и мощные плечи – казалось, рубашка вот-вот затрещит по швам. Короткая шея торчала поверх тугого воротничка. У мужчины были грубые черты лица. По его лбу струился пот. В руке он держал полиэтиленовый пакет с покупками. Мужчина подошел ближе, и Андо услышал его прерывистое дыхание.

Он узнал этого человека. Последний раз он видел его в октябре, в Палате медэкспертизы.

Мужчина сел рядом с Андо. Теперь они сидели плечом к плечу.

– Привет! Давно не виделись.

Андо не ответил. Он снова, не отрываясь, смотрел в сторону мальчика, играющего у самой воды.

– Ты так неожиданно исчез. Не предупредил меня, не сказал, куда едешь. Разве так поступают с друзьями? – Мужчина достал из пакета жестянку с холодным чаем и, предварительно прочистив горло, в три глотка ее опустошил. Допив чай, он достал из пакета еще одну жестянку и спросил, обращаясь к Андо.

– Хочешь чайку?

Андо молча взял банку, открыл ее и тихо спросил:

– Как ты меня нашел?

– Мияшта сказал мне, что сегодня годовщина смерти твоего мальчишки. Все остальное я додумал сам. Тебя не так уж сложно просчитать, – мужчина ухмыльнулся.

– Что тебе от меня нужно? – сдавленным голосом спросил Андо.

– Дружище, я, между прочим, тащился сюда сначала на поезде, а потом на автобусе. Ты мог бы быть и поприветливей со мной.

– Ты мне не друг, – с отвращением сказал Андо.

– Ого, с каких это пор ты стал таким суровым?

– Суровым? Я от тебя такого не ожидал. Может, ты забыл, благодаря кому ты здесь?

– Не волнуйся, я тебе очень благодарен. Ты сделал все именно так, как я и рассчитывал.

...Он не уставал напоминать Андо, что тот был всего лишь игрушкой в его руках. Еще когда они учились на медицинском факультете, этот парень запросто мог придумать такой код, который ни Андо, ни кто другой никогда бы не разгадал. И точно так же легко он всякий раз расшифровывал вымученные кодировки других студентов. В те времена Андо завидовал ему и восхищался его умом. Но теперь все изменилось. Андо чувствовал, что его использовали и унизили. Он больше не испытывал ни зависти, ни восхищения.

Андо медленно перевел взгляд на человека, которому он собственными руками помог вернуться: в этот мир... на Рюдзи Такаяму. Такаяма смотрел прямо перед собой, и Андо видел только его профиль. А как бы ему хотелось увидеть, что творится у Рюдзи в голове, прочесть его мысли. Он вдруг вспомнил, что еще несколько месяцев назад, в октябре, он прикасался к его мозгу затянутыми в резиновые перчатки пальцами. Впрочем, это не помогло ему разгадать планы Рюдзи, и в результате с помощью нескольких несложных кодов он оказался втянутым в эту игру. Если бы вскрытие Такаямы делал другой врач, ничего подобного бы не произошло.

– Но ведь для тебя тоже все сложилось очень удачно. Разве не так?

– Я не знаю. – Андо действительно не знал.

Мальчик лет четырех, игравший у воды, поднялся с коленок и помахал Андо рукой. В ответ Андо кивнул, словно подзывая сына, и тот, забавно расшвыривал ногами песок, побежал к отцу:

– Папа, я хочу пить!

Андо отдал сыну начатую банку холодного чая. Мальчик тут же поднес ее к губам и принялся жадно глотать чай. Андо смотрел на его худенькую, бледную шею. Он почти что видел, как холодная жидкость течет по маленькому горлу. Его сын, его мальчик, снова был живым – плоть и кровь.

Несколько капелек пота, скатившиеся по детской шее, казались кристаллами, особенно если сравнивать их с испариной, выступившей на лоснящемся лбу Такаямы. Было трудно поверить, что у этих выделений одна и та же природа.

– Привет, братишка. Хочешь еще чайку? – Рюдзи засунул руку в пакет, нащупывая следующую банку.

...Братишка...

Андо чуть не взвыл от бешенства. Но факт оставался фактом: его сын и Рюдзи Такаяма были повторно рождены на свет одной и той же женщиной. Это было ужасно.

Мальчик посмотрел на Рюдзи и помотал головой. Потом, подняв повыше наполовину опустевшую банку с чаем, спросил у Андо:

– Можно, я это допью?

– Конечно, допивай.

Мальчик снова пошел к воде, на ходу допивая остатки чая. Наверное, он хотел поиграть с пустой банкой – насыпать в нее песка или наполнить ее водой...

– Таканори! – крикнул Андо сыну.

Тот обернулся:

– Что, папа?

– Не заходи пока в воду, ладно?

Мальчик ухмыльнулся и пошел дальше.

Впрочем, Андо напрасно беспокоился. Его сын боялся моря, словно он помнил о своей смерти и ни за что не пошел бы в воду один. Андо понимал это, но на всякий случай перестраховывался.

– Симпатичный пацан.

Рюдзи мог оставить свое мнение при себе. Таканори не был «симпатичным пацаном» – он был сокровищем, которое Андо не уберег. И для того чтобы вернуть это сокровище, ему пришлось стать предателем человечества. Андо до сих пор не мог понять, правильно ли он поступил.