Алексей Атеев - Кровавый шабаш

Принимать галлюциногены Глафира не прекратила. Втайне от родителей она изредка ездила в Москву, разживалась волшебным грибом и продолжала свои эксперименты. Теперь ей втемяшилось с помощью гриба установить связь с мертвыми. С этой целью она и явилась в тихореченский морг и провела там ночь. Дальнейшее читатель знает.

Глафира не считала себя наркоманкой, полагая, что в любой момент может прекратить прием снадобья.

После посещения морга ей стало казаться, что она вот-вот достигнет желанного мига и обретет наконец то, о чем столь долго мечтала: главное откровение, определяющее общий порядок мироздания. Но эксперимент нужно обязательно продолжить. Первый опыт она сочла удачным. Ведь удалось установить связь с мертвой девушкой! Требовалось подтверждение. И Глафира начала искать дальнейшие возможности с помощью волшебного гриба общаться с мертвыми.

«НАДЕЮСЬ, ВЫ СРАБОТАЕТЕСЬ…»

— Валеев, — высокий блондин лет двадцати пяти протянул Жене руку, — можно просто Альберт. Майор говорил о вас. — Он окинул Женю оценивающим взглядом, чуть задержался на мини. — А вас зовут Евгения Яковлевна?

— Женя. Если вас — Альберт, то меня — Женя.

— Не возражаю. Майор просил ввести вас в курс дела. Вам… — Он запнулся.

— Можно на «ты».

— Ладно. Так проще… Знаешь, я… — Он засмеялся, чуть покраснел. — Я, честно говоря, надеялся сам работать над этим делом. А тут ты…

— Но я не хотела перебегать тебе дорожку.

— Глупости. Немножко неправильно выразился. Понимаешь, я занимаюсь так называемыми «ночными бабочками», проще говоря, проститутками. Вот где они у меня. — Он провел ребром ладони по горлу. — Бессмысленное занятие. Статьи на них нету. Однако публика еще та! Тут тебе и наркотики, и вымогательство, и связи с организованной преступностью. Да и сами они часто становятся жертвами криминала.

— Все это я знаю, — холодно сказала Женя. — Вы… ты, пожалуйста, по делу.

— Так вот. У панельных тоже своя градация имеется. Вокзальные… плечевые. Слышала о таких?

Женя кивнула. Этот Альберт, видно, ее за дурочку принимает.

— Есть еще несколько категорий, — продолжал Альберт, — массажистки, динамист-ки… Это которые клиентов кидают. Синявки, мушки… Вержбицкая принадлежала, видимо, к самой крутой категории…

— Видимо?

— Ну да. Точной информации на ее счет у нас нет. Только отрывочные данные и предположения. Видишь ли, эта группа, к которой принадлежала убитая, практически никаких хлопот не доставляет. Клиентура у них солидная, шума не любит. Поэтому знаем мы о них не так уж много. Известно только, что есть в городе несколько подобных дам. У нас не Москва, не Питер. Но последнее время иностранцы — обычное явление, да и свои денежные мешки появились. Такие, кто любит культурное обхождение: поговорить о литературе, о живописи, пофилософствовать. Отвести, так сказать, душу с интеллигентной дамой. За утехи — одна плата, за культуру — дополнительная и довольно высокая. Случается, нанимают фирмы для важного клиента или для какого-нибудь официального приема. Большинство этих дам владеют иностранными языками, практически все с высшим образованием.

— А Вержбицкая?

— Про нее вообще данных ноль. Только слухи. Про Вержбицкую я узнал случайно. С полгода назад в Тихореченск приезжала делегация из Венесуэлы. Дельцы какие-то. Налаживают торговое партнерство — так теперь говорят. Так вот. Одного из этих венесуэльцев обокрали. Доллары сперли, часы золотые. Он в ванной прохлаждался, а номер был не заперт. Стали копать. Ну и всплыла эта Света. Она при делегации гидом-переводчиком состояла. К краже, естественно, никакого отношения не имела. Воришку мы поймали почти сразу, он часы в скупку поволок… Но гиды представляют то или иное экскурсбюро. И переводчики тоже, а Вержбицкая нигде не числилась. Даже странно. Кроме нее, делегацию сопровождали еще четыре дамы. Две из них относились к той же сомнительной категории.

— Я сегодня как раз побывала у нее дома, — сообщила Женя.

— У кого? — не понял Альберт.

— У Вержбицкой.

— Так ведь квартира опечатана?

— Ну… понимаешь… хотела как лучше…

— Даешь! А майор знает?

— Он меня там и накрыл. Соседка сообщила.

— И что ты отыскала в квартире Вержбицкой?

Женя вспомнила о кассете. Сказать ему? Или лучше майору? Но если парня поставили опекать ее, о кассете он все равно узнает. Тогда и вовсе можно оказаться в дурах.

— Да так, ничего особенного, — сообщила Женя. — Правда, видеокассету нашла.

— А что на ней?

— Не знаю. Но она была спрятана. Во всяком случае, лежала не на виду.

— Так пойдем посмотрим. У майора в кабинете стоит видик.

— Проблемы? — спросил Буянов, увидев на пороге Альберта и Женю.

— Женя кассету обнаружила, — сказал Альберт и посмотрел в сторону видеомагнитофона, — может, глянем?

На экране возникла просторная комната с огромной кроватью. Невнятные голоса, приглушенная музыка… Людей пока не видно. А вот и они! Два мужчины и две женщины в чем мать родила. Объектив неподвижен — видно, снимали скрытой камерой. Мужчины как по команде повернулись. Наплыв на лица.

— Да это же Кудрявый! — указал Буянов на крупного плешивого мужчину. — Точно, он! А второй? Постой, постой… Однако!

— Монаков, — прокомментировал Альберт, — зам прокурора области. Налицо, Николай Степанович, сращивание криминальных и властных структур, и где? В бардаке!

Женщины, видимо, знали, что их снимают, поскольку старались держаться к камере спинами. Однако несколько раз мелькнули и лица.

— Вон та, наверное, Вержбицкая, — сказал Альберт. — Приятная дамочка. А вторую я знаю.

Намерения мужчин на экране стали и вовсе недвусмысленны. Буянов нажал кнопку на пульте.

— Итак?

— Судя по бегущей строке внизу кадра, запись сделана три месяца назад, как раз 8 Марта, в Международный женский день, начало съемки — в девять пятнадцать вечера. Видимо, эти господа пришли поздравить присутствовавших при сем дам. Весьма похвально.

— А через три дня Кудрявого убили, — заметил майор. — Что же получается? Допустим, кто-то устроил эту съемку с целью скомпрометировать Монакова, возможно, он знал, что Кудрявый обречен, потому и подставил его, а девицы эти, несомненно, были посвящены во все. Поэтому Вержбицкую и убили. Убрали, так сказать, лишнего свидетеля.

— Тогда почему пленку не забрали? — Альберт подмигнул Жене. — Если она нашла, так и другой бы нашел.

— Действительно. Логично. Но почему она держала пленку у себя?

— Возможно, это не единственный экземпляр. А может, просто дали ей на хранение.