Гильермо дель Торо - Штамм. Начало

Фет посмотрел на открытые участки тоннелей под Чёрч-стрит:

– То есть в последние дни строительство под землей не ведется? Новые тоннели не прокладывают?

– Нет.

– И одновременно началась история с крысами?

– Пожалуй. Что-то произошло с этим местом в последние несколько дней. – Кессонщик пожал плечами, протянул Василию белую каску. – Я-то думал, грязная работенка – это у нас. А что тогда говорить о крысоловах?

Василий надел каску. Он почувствовал, как у выхода из тоннеля ветерок поменял направление.

– Знаешь, просто я повернут на гламуре. Жить без него не могу.

Кессонщик оглядел башмаки Василия, сумку, стальной стержень:

– Раньше бывал под землей?

– Куда крысы, туда и я. Под этим городом есть еще один город.

– Это ты мне рассказываешь?! Надеюсь, фонарь при тебе? Хлебные крошки?

– Думаю, свое дело я знаю.

Василий пожал рабочему руку и шагнул в тоннель.

Поначалу тоннель казался чистым, через каждые десять метров его освещала лампа. Василий предположил, что в этом тоннеле проложат рельсы, которые соединят строящуюся станцию подземки с уже действующей линией. Другие тоннели предназначались для подвода воды, электроэнергии, отвода канализационных стоков.

Уходя все дальше, он видел на стенах толстый слой пыли. Место было тихое, напоминающее кладбище. Кладбище, где тела и дома распылили, разложили на атомы.

Василий видел крысиные норы, видел следы, но не самих крыс. Он шебаршил стальным стержнем в норах и прислушивался – ничего.

Лампы освещали тоннель только до поворота, далее лежала черная бархатная темнота. Василий о свете позаботился: в сумке был большой желтый фонарь «Гэррити» на миллион свечей, с ручкой, как у мегафона, и два обычных ручных фонарика «Маглайт». Но искусственный свет напрочь отключал ночное зрение, поэтому охотиться на крыс Василий предпочитал в темноте. Вот он и достал из сумки монокуляр ночного видения, который очень удобно крепился к каске, а опускаясь, оказывался точно перед левым глазом. И если Василий закрывал правый, то тоннель окрашивался зеленым. Крысовизор, так он называл монокуляр. Глазки грызунов блестели на зеленом фоне.

Только не в этот день. Несмотря на все свидетельства присутствия, крысы из тоннеля убежали. Их выгнали.

И вот это Василия удивляло. Он и представить не мог, что такое возможно. Даже если убрать все источники пищи, требовалась не одна неделя, чтобы крысы перебрались в другое место. И уж точно не несколько дней.

Тоннель пересекался с другими, более старыми тоннелями. Василий видел скрытые грязью рельсы, которые не использовались много лет. Характер грунта под ногами изменился: он покинул «новый Манхэттен» – насыпную землю, которую привезли, чтобы на месте болота создать Бэттери-парк, – перейдя в «старый Манхэттен», на основную островную породу.

Василий остановился на очередном перекрестке, чтобы сориентироваться. Он посмотрел в тоннель, который пересекал, через крысовизор и увидел пару глаз. Они блестели, как крысиные, но превосходили их размером и находились высоко над землей.

Глаза эти он видел лишь мгновение, они тут же исчезли.

– Эй! – крикнул Василий, его зов далеко разнесся по тоннелям. – Эй там!

Через мгновение ему ответил голос, эхом отражаясь от стен:

– Кто идет?

Фет уловил нотку страха. В глубине тоннеля вспыхнул фонарь – гораздо дальше того места, где Василий разглядел глаза. Он вовремя поднял монокуляр, спасая свою роговицу. Назвался, включил «Маглайт», зашагал на голос. Примерно в том месте, где мелькнули чьи-то глаза, старый ремонтный тоннель уходил параллельно другому, большому, с рельсовым путем, который, судя по всему, использовался. Крысовизор ничего не показал, никаких ярких пятен, и Василий проследовал к следующему перекрестку.

Там он нашел троих кессонщиков, в больших защитных очках и касках, в куртках, джинсах, высоких ботинках. Работал насос, откачивая воду из ямы. В новом тоннеле ярко горели установленные на треногах галогеновые лампы. Кессонщики сбились в кучку и стояли напрягшись, пока не разглядели Василия.

– Я там видел одного из ваших? – спросил Василий, указав в старый тоннель.

Мужчины переглянулись.

– И что ты видел?

– Кажется, кто-то перебегал тоннель.

Мужчины переглянулись вновь, двое начали собирать вещи. Третий спросил:

– Ты ищешь крыс?

– Да.

– Крыс здесь больше нет, – покачал головой кессонщик.

– Я не собираюсь с тобой спорить, но это практически невозможно. Как они могли исчезнуть?

– Наверное, у них больше ума, чем у нас.

Василий указал в глубину нового тоннеля:

– И куда он ведет?

– Не стоит тебе туда ходить, – покачал головой рабочий.

– Почему?

– Послушай, забудь о крысах. Иди за нами. Мы тут закончили.

В яме еще хватало воды.

– Я немного пройдусь.

– Как хочешь.

Кессонщик выключил лампу, которая крепилась на треноге, забросил рюкзак на плечо и зашагал следом за остальными.

Василий провожал их взглядом, пока они не скрылись за поворотом. Он подождал, когда утихнет грохот, и пошел дальше, пересек рельсы, дал глазам вновь привыкнут к темноте.

Фет опустил монокуляр: все вокруг вновь стало зеленым. Эхо его шагов изменилось, когда он вышел к заваленной мусором платформе. Металлические колонны стояли через равные интервалы. Справа Василий увидел будку ремонтников. Кирпичные стены частично выкрошились. На обращенной к Василию стене кто-то нарисовал горящие башни-близнецы. Около одной было написано «Саддам», около второй – «Гоморра».

На столбе висела табличка с предупреждением для ремонтных рабочих: «БЕРЕГИСЬ ПОЕЗДА».

Столб покосился, поезда здесь давно не ходили, и какой-то умник закрасил второе слово, написав поверх: «КРЫС».

И действительно, это место напоминало крысиный рай. Василий решил осмотреть его в черном свете. Он достал из сумки маленький ультрафиолетовый фонарик и включил его: в темноте вспыхнула синяя лампа. Моча грызунов флуоресцировала благодаря бактериям. Василий прошелся лучом по сухой земле. Следов грызунов хватало, но их самих не было. Наконец луч добрался до лежавшей на боку ржавой бочки. Бочка и земля вокруг светились гораздо ярче, чем любой след крысиной мочи, какой он когда-либо видел. И мочи этой было ой как много. Судя по количеству, крыса была длиной чуть ли не два метра.

Нужду тут справляло, и недавно, крупное животное. Возможно, человек.

Где-то вдали, там, куда уходили старые рельсы, капала вода. Василий уловил шуршание, какое-то движение. Возможно, на него просто начала действовать обстановка. Он убрал фонарь черного света, оглядел окружающую территорию через монокуляр. За одной из металлических колонн он заметил наблюдающие за ним глаза, которые тут же исчезли.