Стивен Кинг - Игра Джеральда

Вой замер вдали и возобновился не сразу. Джесси перевела дух и поняла, что это только собака — возможно, та самая, которая превратила ее мужа в запас мяса для обеда.

Затем звук повторился, и невозможно было поверить, что какое-нибудь существо из реального мира могло издавать такие звуки; наверняка это был Бэнши[16] или вампир, в сердце которого вогнали осиновый кол. Когда вой поднялся до самых вершин, Джесси поняла, почему животное, так воет.

Существо вернулось, произошло то, чего. Джесси так боялась. Собака знала об этом, чувствовала.

Все тело Джесси дрожало. Ее глаза с ужасом уставились в угол, в котором она видела своего посетителя прошлой ночью. В угол, где Оно оставило жемчужную сережку и отпечаток ноги. Было слишком темно, чтобы увидеть эти доказательства его присутствия (да и вообще сомнительно, чтобы они там были когда-либо), но на какую-то секунду Джесси показалось, что она видит само существо, и она почувствовала, как крик ужаса застрял у нее в горле. Джесси зажмурила глаза, потом снова открыла их, и ничего не увидела, кроме колышущихся на ветру деревьев у западного окна. Еще дальше, за качающимися соснами, она разглядела золотую полоску заката на горизонте.

«Сейчас, наверное, — часов семь, но так как еще видны остатки заката, то даже меньше. А это значит, что я пролежала без сознания около часа, самое большее — часа полтора. Может быть, еще не поздно убраться отсюда. Может быть…»

На этот раз собака просто визжала. Джесси захотелось взвыть самой. Она ухватилась за спинку кровати, потому что снова начала качаться, и вдруг поняла, что не помнит, чтобы она вообще вставала. Неужели собака напугала ее до такой степени?

«Возьми себя в руки, девочка, сделай глубокий вдох и возьми себя в руки».

Джесси глубоко вдохнула, запах, витавший в воздухе, ей был знаком. Это был слабый запах воды, преследовавший ее столько лет, — запах, означавший для нее секс, воду и отца, но не совсем такой. К нему примешивался другой запах или запахи — старого чеснока… лука… грязи… немытых ног. Запах отбросил ее назад, в годы детства, и наполнил невыразимым ужасом, который переживают дети, чувствуя незримое присутствие неких безликих, безымянных созданий, терпеливо ожидающих, когда они свесят с кровати руку или ногу. Дул ветер. Хлопала дверь. А где-то поблизости поскрипывали половицы, так всегда бывает, если кто-то хочет беззвучно подкрасться к вам.

«Оно возвращается, — прошептал разум Джесси. Теперь это были все голоса в одном. — Вот что почувствовала собака, вот какой запах уловила ты, вот что заставило скрипеть половицы. Существо, побывавшее здесь минувшей ночью, вернулось за тобой».

— О Господи, пожалуйста, нет, — простонала Джесси. — Нет, Господи. Господи, сделай так, чтобы это было неправдой.

Джесси попыталась сдвинуться с места, но ноги как будто пристали к полу, а левая рука не могла оторваться от спинки кровати. Страх загипнотизировал ее точно так же, как фары автомобиля гипнотизируют кролика, выбежавшего на середину дороги. Она будет стоять здесь, стеная и молясь, пока это создание не подойдет к ней, пока не придет за ней космический ковбой, жрец любви, просто продавец смерти, только вот его чемоданчик наполнен костями и пальцами, а не щеточками для мытья посуды.

Завывания собаки раздавались в воздухе, отдавались в ее голове, Джесси чувствовала, что это сведет ее с ума.

«Я сплю, — подумала Джесси. — Именно поэтому я не могу вспомнить, когда я встала; во сне невозможно помнить все незначительные события, подобные этому. Я потеряла сознание, да — это действительно случилось, но вместо того, чтобы впасть в кому, обморок перешел в естественный сон. И это значит, что кровотечение прекратилось — вряд ли людям, истекающим кровью, могут чудиться кошмары. Я сплю, вот и все. Я сплю и вижу самый ужасный кошмар в своей жизни».

Приятная мысль, но ей не хватает правды. Танцующие на стене тени деревьев были реальными. Таковым же был и сильный запах, доносившийся из глубины дома. Она не спала, и ей необходимо было выбраться отсюда.

— Я не могу двигаться! — запричитала Джесси.

«Можешь, — мрачно возразила Руфь. — Ты избавилась от этих проклятых наручников не для того, чтобы умереть от страха, малышка. Давай, пошевеливайся, мне не нужно рассказывать тебе, как это нужно делать».

— Нет, — прошептала Джесси и легонько ударила правой рукой по спинке кровати. Результатом стал мгновенный взрыв боли. Тиски паники, сжимавшей ее, разбились, как стакан, и, когда раздался леденящий кровь вой собаки, вряд ли Джесси услышала его — ее рука были ближе, и вопила она громче.

«Ты знаешь теперь, что делать, малышка, ведь так?»

Да, пришло время действовать, как игроку в кости; пришло время выбираться отсюда. На какую-то долю секунды Джесси вспомнила об охотничьей винтовке Джеральда, но потом тут же забыла о ней. Она понятия не имела, где могла находиться эта винтовка и была ли она здесь вообще.

Еле двигаясь на дрожащих ногах, Джесси пересекла комнату, по-прежнему балансируя с помощью левой руки. Коридор, ведущий из спальни, напоминал карусель из движущихся теней. Справа была комната для гостей, дверь которой была открыта, а слева находилась маленькая комната, которую Джеральд использовал как кабинет, ее дверь также была открыта. Немного дальше темнела арка, ведущая в столовую и гостиную. Справа виднелась незакрытая дверь черного хода… «мерседес»… и, возможно, свобода.

«Пятнадцать шагов, — подумала Джесси. — Вероятно, даже меньше. Так что иди, о'кей?»

Но она просто не в силах была двигаться дальше. Это могло показаться странным тому, кто не пережил всего, что пришлось вынести ей за последние двадцать восемь часов; спальня представляла для нее некую, хоть и суровую, но все же безопасность. Коридор же… был местом, где кто-то или что-то могло скрываться. Нечто. И вдруг раздался звук, напоминающий стук брошенного камня, — что-то ударилось о западную часть дома, как раз рядом с окном. У Джесси вырвался крик ужаса, потом она поняла, что это всего лишь ветка голубой ели, растущей рядом с террасой.

«Держи себя в руках, — мягко произнесла Сорванец. — Возьми себя в руки и выбирайся отсюда».

Она шла, выставив левую руку вперед, отсчитывая шаги в такт биения сердца. Джесси миновала комнату для гостей на счете «двенадцать». На пятнадцатом она подошла к кабинету Джеральда и тут услышала такое шипение, какое издаст пар, вырываясь из старой батареи. Сначала Джесси не связала звук с кабинетом: ей показалось, что этот звук издала она сама. Затем, когда она подняла правую ногу, чтобы сделать шестнадцатый шаг, шипение стало громче. Теперь звук раздавался более отчетливо, и Джесси поняла, что она не может издавать такой звук, потому что задержала дыхание.