Самая страшная книга 2025 - Юлия Саймоназари
– Тяжело в лечении, легко в раю… – выдавил распухшими синюшными губами таксист и подмигнул.
– Ты что тут развалился, масик? – склонилась над ним Катя, терзая идеальным маникюром жировик у него на груди. Половина лица девушки была сплошным фаршем, из выбитого глаза ползла розоватая кашица. Катя выудила из раны сережки и теперь пыталась вдеть их в разорванные мочки ушей.
Жировики росли. Прибывали новые и новые люди. Саша вдруг осознал, что это все пока так – для острастки. Мякотка будет потом.
Антон Темхагин
А те помре?
Свитер противно кололся, и Славка уже подумывал стащить его через голову да закинуть обратно в шкаф, пока папа не видит, но немного не успел.
– Слав, ну чего ты делаешь? – Папа появился из комнаты, на ходу влезая в мятую водолазку. – И так опаздываем.
Он натянул колючий свитер обратно на сына и достал с вешалки курточку. Славка насупился: придется терпеть всю дорогу, под курткой даже не почешешься. Хорошо еще, что в садике можно будет снять – там тепло.
Снять и забыть где-нибудь в шкафчике – лучше померзнуть потом, чем чесаться.
– Давай-давай, шевели булками, Слав!
Папа впихнул его в куртку, застегнул ее только с третьего раза – молнию, как назло, заело. А пока одевался сам, Славка уже успел вспотеть.
В садик ему не хотелось. И пусть, что там сегодня утренник – Новый год же скоро, Дед Мороз придет, елка нарядная. Но Дед Мороз опять будет страшный: с ватной бородой и красными щеками. Борода у него колется, прямо как дурацкий свитер, а шуба пахнет пылью. И на самом деле это их сторож дядя Володя, только переодетый, – Славка его сразу узнал. К тому же он уже взрослый и хорошо понимает: настоящий Дед Мороз к ним в садик не придет. У него и так дел много. Одних подарков сколько разносить…
Мысли о подарках немного развеселили. Ради подарка, если подумать, можно потерпеть и свитер, и дядю Володю, который опять будет приставать со своими стишками. Славик, правда, подготовился – выучил стишок вместе с мамой, но читать его перед всей группой было как-то боязно. А ведь на утренник еще все мамы и папы придут… И этот противный Павлик, который постоянно над ним подшучивает.
Папа тем временем открыл дверь и выпихнул Славку в подъезд.
– Вперед и с песнями, чего заснул?! А, черт, самое главное забыл! Обожди, я сейчас.
Но не успел он вернуться, как опять хлопнул себя по лбу и убежал обратно. До Славки донеслось его рассерженное бормотание.
Жалко, что мамы нет. Она почти каждый день отводит его в садик, а папа редко, только когда у мамы не получается. Вот и сегодня у нее много работы – это она сама так сказала, а папе дали выходной. С мамой они всегда выходят заранее и никогда не опаздывают, но папа все время торопится и постоянно что-нибудь забывает. Как сейчас. И ходит он слишком быстро, Славка за ним просто не поспевает.
– Ну все, полетели! Утренник вечером – ну кто это придумал?!
Папа схватил его за руку, крепко сжал ладошку, и они и вправду полетели: папа бежал, а Славка почти не касался ботинками земли.
На улице валил снег, под ногами забавно скрипело и хрустело, но полумрак навевал тоску. Славка сонно смотрел на фонари – у лампочек красиво кружились снежинки, и казалось, что они сами тянутся к свету, собираясь в стайки, словно крохотные мотыльки.
Нос и щеки сразу защипало от мороза, и Славка поглубже укутался в теплый шарф, который ему еще на прошлый Новый год подарила бабушка. Он таких подарков не понимал: игрушки, конфеты, книжки – это здорово. Но зачем дарить шарф, если… это просто шарф? Правда, сейчас шарф казался хорошей штукой: без него было бы совсем зябко.
Папа тащил его за руку по тропинкам, чуть ли не окуная в сугробы.
– Ах ты ж, уже без пяти! Опаздываем мы, Слав, надо поднажать. Слышишь?
Славка слышал, но поднажать вряд ли смог бы.
Вокруг туда и сюда сновали люди – кто-то шел с работы домой, кто-то забегал по пути в продуктовый. В темноте они все выглядели одинаково, словно большие тени, закутанные в куртки, шубы и пальто. Наверное, если бы среди них шла мама, мальчик ее не узнал бы – промелькнула бы мимо, да вот и все. Хотя… Нет, она-то точно его заметила бы.
Миновали остановку – группа людей как раз вывалилась из теплого салона синенького троллейбуса, выдыхая облака пара. Вот бы и им с папой поехать на троллейбусе – в светлом салоне с печкой не холодно и можно рисовать пальцем на стекле. Но Славка знал, что садик недалеко, как говорит мама, рукой подать. Лучше бы был далеко – тогда пришлось бы меньше идти.
Остановка осталась позади, теперь папа свернул на тротуар вдоль шоссе. Ботинки скользили по дорожке – под шапкой снега коварно пряталась корка льда. Один раз Славка все-таки не удержался и чуть не клюнул носом заборчик у дороги, но папа удержал:
– А ну не падать! Тебе еще перед Дедом Морозом выступать. Давай, Слав, бегом-бегом!
Проскальзывая на льду, они все же добежали до перекрестка. На светофоре впереди светилась красная цифра.
– Да чтоб тебя, ну почему все не вовремя! – буркнул папа и быстро посмотрел по сторонам. – Так, нормально, двинули!
– А мама говорила… – хотел было возразить Славка, но папа отмахнулся:
– Ну-ну, давай, опаздываем же!
Вместе они выбежали на дорогу. Ноги у Славки уже болели, но папа его все время подгонял. Когда до той стороны шоссе оставалось несколько шагов, мальчик все-таки споткнулся и кубарем полетел в грязную снежную кашу. Перед глазами сверкнуло что-то очень яркое, но Славка не успел сообразить, что это такое. А еще он точно слышал громкий звук, однако тот пролетел слишком быстро, чтобы его запомнить.
Кто-то резко рванул его за капюшон и поставил на ноги.
– Ты как, цел?
Папа сидел на корточках рядом и разглядывал сына. Его куртка тоже почему-то была вся в снегу, хотя он и не падал, как Славка. А еще пропала его черная шапка с забавным значком посередине, но папе было как будто не холодно.
– Цел, говорю?
– Цел, – буркнул мальчик, хотя на самом деле ему сильно хотелось разреветься. Ноги ноют, снег залетел за шиворот, а впереди еще этот утренник… Ну почему его мама не
