Дэвид Веллингтон - Тринадцать пуль

— А ну, заткнулись все, черт вас дери, — сказала она им.

Отрывистый смешок заклокотал у нее в горле, словно она смеялась над собой. Некрасиво, подумала она, но ей не хотелось дать им шанс ответить.

Она встала и прошла в конец темного коридора, изредка подсвечивая мини-«мэглайтом», чтоб не сбиться с пути. Этот коридор переходил в другой, пошире, забитый штабелями со стройматериалами — блоками кровельной плитки и аккуратными свертками запасной напольной плитки, стеллажами с досками, с рядами запаянных белых пластмассовых ведер, полных строительной смеси. Сквозь дыру в потолке струился лунный свет, окрашивая все призрачным серебром, но даже в этом жутком свете Кэкстон смогла разглядеть материалы, которые лежали тут годами, закупленные для какого-то проекта, который так никогда и не был начат. Наверное, они планировали заделать дыру в потолке. Дерево было проедено червями, отчего казалось скользким на ощупь, а некоторые ведра проржавели, и из них на пол длинными извилистыми дорожками высыпался белый порошок. Лора осторожно приблизилась, зная, что в тени, сразу за лунным пятном, мог прятаться кто угодно. Она взглянула на порошок, рассыпанный на полу. Ветер, дувший в дыру на потолке, равнодушно разносил его по сторонам. Он медленно заметал цепочку следов. Следопыт из Лоры был никакой, но понять, что следы ног были не больше ее собственных, она смогла. Кроме того, следы были свежими, четкими по форме. Совсем недавно тут прошла босая женщина.

«Лора», — сказал кто-то в комнате рядом с ней. Или их было несколько? Мозг Кэкстон не просто подшучивал над ней, он показывал масштабное лас-вегасовское волшебное шоу. Она ни в чем не могла быть уверена. А то, что она услышала, было скорее похоже на кашель, чем на слово. Пожалуй, даже больше на скрип при усадке дома, чем на кашель. Если бы она не знала точно, она могла бы убедить себя, что это всего лишь ее воображение.

Она проследила взглядом за отпечатками ног до широких двойных дверей, перегораживающих коридор.

Черная надпись на дверях гласила: КЛИНИЧЕСКОЕ ОТДЕЛЕНИЕ. Кто-то оставил ей сообщение — ей нужно было пройти через эти двери. Это была ловушка. Аркли предупреждал ее об этих ловушках. Дрожа сильнее, чем ей бы этого хотелось, Кэкстон шагнула к дверцам и толкнула одну из них, открывая. Она легко качнулась, петли чуть скрипнули.

Комната за ними была похожа на пещеру, и в ней было совершенно темно. Свет фонаря показал, что из нее вынесли все, что можно было вынести. Остались только литые железные каркасы кроватей, выкрашенные отслаивающейся белой эмалью. Их были десятки, может, около сотни. Некоторые были сдвинуты в угол и поставлены одна на другую. Большинство осталось именно там, где они и были, когда санаторий забросили. Они стояли ровными рядами, которые убегали от Лоры в непроницаемую темноту.

Сколько людей, сколько поколений людей умерло в этой комнате? Сколько человек лежало на этих кроватях, выкашливая свои жизни до тех пор, пока кто-нибудь не приходил и не увозил прочь их бездыханные тела? Сколько призраков осталось тут? Отец Кэкстон умер именно так, отрывисто кашляя каждую секунду. Он умер в постели, как…

Что-то легкое и мягкое, как перышко, ударило ее по плечу.

И тогда страх охватил ее. Это ей не показалось, живое, дышащее существо заползло ей на плечи и шею, словно пытаясь найти место, чтобы спрятаться. Кэкстон захотелось сбежать. Ей захотелось кричать. Она попыталась обернуться, но тело ее было полностью парализовано страхом.

Кэкстон застыла на месте и выключила фонарик. Она начала вновь медленно, но сосредоточенно дышать.

«Лора».

Наверное, это ветер шелестел ветвями деревьев. Да, конечно же. Деревья. И она впервые поверила этому. Но когда это повторилось снова и снова, она знала, что это такое. Это был вампир, и вампир этот играл с ней, словно кот с раненым скворцом. Кожа у нее на руках покрылась мурашками.

Вероятно, это была Малверн. Очевидно, купание в крови придало высохшей вампирше достаточно сил, чтобы звать ее, находясь на другом конце санатория. Или же это был другой вампир, неизвестный.

Холодное дыхание коснулось лица Кэкстон, шевельнув ее волосы. До сих пор в коридоре сквозняка не было. Значит, или кто-то где-то открыл дверь, или… или…

Она больше не могла это выносить. Она должна была знать. Лора включила фонарь и в это время заметила белую руку, с которой капало что-то красное. Рука резко отдернулась. Кэкстон ахнула от ужаса и развернулась, пытаясь понять, куда делся обладатель руки. Она ничего не видела. Она снова мигнула светом и выхватила пистолет, приведя его в состояние боевой готовности.

«Три».

Прошла секунда, другая, но ничего не произошло.

Кэкстон хотелось снова включить фонарик. Она говорила себе, что без него только хуже. Вампиры видели живых людей в темноте. Они видели их кровь. Она представила вампира, глядящего на нее в этот самый момент. Видит ли вампир ее напуганное лицо или же только кровь, струящуюся по ее венам? Она подумала, как, должно быть, это выглядело: разветвленная система кровеносных сосудов, которая осторожно удалена хирургическим скальпелем и подвешена к потолку на проволоке. Пустая форма, напоминающая человека: пульсирующий узор, извилистые ярко-красные линии, дрожащие в холодном воздухе.

Наверное, вампир был на расстоянии удара. В любой момент он или она мог накинуться и разорвать Кэкстон на куски. К чему тогда это промедление? Стоять в ожидании собственной смерти, представляя предстоящую боль, было еще хуже, чем просто умереть.

Она включила фонарь и направила его вперед, отважившись показать вампиру себя. Вампир сделал одолжение и шагнул прямо в луч света.

В тридцати футах от нее, а может быть, дальше свет выхватил чуть больше, чем бледный человеческий силуэт. На вампире было надето белое кружевное платье, которое показалось Кэкстон странно знакомым, словно она уже видела его в журнале. Бесцветные руки были покрыты кровью.

Кэкстон уже видела эту картину раньше. В машине, когда она потеряла сознание от страха. Она видела вампира с окровавленными руками, обращенными к ней в мольбе. Теперь он поднял руки, выставив ладони, как будто ловя свет Кэкстон. «Краснота» упала с пальцев. Это была вовсе не кровь, поняла Кэкстон. Это были волосы, клочья коротких рыжих волос.

— Они выпали все разом, Тыквочка, — сказала вампирша, подвигаясь ближе.

Она двигалась так легко, будто скользила по полу.

— Я подумала, может, ты захочешь посмотреть на них, прежде чем они пропадут навсегда.

Кэкстон застыла. Ей казалось, она превратилась в камень. Звук, который она издала, не был именем, это был звук, с которым камни замерзают и трескаются на морозе. Впрочем, он прозвучал так ужасно, потому что был похож на имя Диана.