Мария Дубинина - Дзюсан. Академия-фантом

Генри стиснул кулаки, тут же разжал, наблюдая, как мелко, почти незаметно, подрагивают кончики пальцев. Жалкий трус.

– Ладно. Попробую. – Макалистер, не глядя, вернул себе вилку и принялся раскручивать в пальцах. – Я видел родителей Дайске.

Вилка замерла и вновь закрутилась с бешеной скоростью. Генри перестал видеть Кимуру, его место заняло бледное женское лицо с просвечивающим черепом.

– Генри? Генри, что это значит?

Сердце ухало в груди, билось о ребра. Стук крови в ушах заполнил собой все пространство. Знакомое ощущение – паника. Приступ паники посреди светлой просторной столовой.

Вилка замерла, и мужчина обнаружил, что Сората, перегнувшись через стол, положил ладонь на его руку.

– Все в порядке. – Сората заставил его разжать пальцы. – Ты видел родителей Дайске. Что это значит? Продолжай.

Генри успокоился, поднял глаза и увидел в дверях доктора Сакураи.

Женщина кого-то высматривала, ее беспокойный взгляд метался по столовой и не находил искомого. Сакураи приподнялась на носочках, вытянулась, тонкие пальчики оттягивали рукава медицинского халата. Выглядела она до того потерянной, что даже Макалистеру стало ее немного жаль. Сората же сидел к выходу спиной и видеть метания любимой не мог, а Генри не спешил привлекать его внимание.

– Куда ты смотришь? – Кимура нахмурил брови настороженно. Руку убрал, чему Генри несказанно обрадовался. Было бы странно, заметь Кику их держащимися за руки, как парочка на первом свидании. К тому же Генри чувствовал себя уже достаточно хорошо, чтобы не нуждаться в поддержке.

– Никуда. Не обращай внимания.

Кимура не стал оборачиваться, зато Сакураи увидела его, и лишь присутствие Макалистера останавливало ее на месте. Британец с интересом ждал, что она предпримет. Подойдет и уведет Сорату силой, которой в хрупком невесомом тельце и не заподозришь? Нет, собралась уходить.

– Ай, осторожнее! – Руми взмахнула руками. – Все ноги оттоптала.

– Прошу прощения, – безропотно извинилась Кику, и у Руми округлились глаза от удивления:

– Это мои един… любимые туфли! – оскорбленно взвыла Асикага, и Генри сразу догадался по ее интонациям, что та жаждет устроить скандал на пустом месте. – Извинениями не отделаешься.

Кимура обернулся на голоса сразу, вскочил, порываясь побежать за Сакураи. Но Генри, подчиняясь сиюминутному порыву, удержал его за руку.

– Простите, – повторила Кику и попыталась уйти. Протиснулась мимо Руми, и та обиженно крикнула вслед, намеренно громко:

– Трусиха! Беги-беги!

– Пусти. – Сората кинул на британца отчаянный взгляд.

– Ты ее правда так любишь?

Он не ответил. Генри разжал пальцы.

Кимура не успел совсем немного, Генри только поднялся и зло шваркнул тарелку на поднос. А потом услышал грохот.

В дверях Сората столкнулся с Курихарой Хибики и отлетел в сторону, опрокинув ближайший стул, жалобно звякнувший о плитку пола. Хибики никак не отреагировал и направился прямиком к Макалистеру.

– Сэма нигде нет, – заявил он, и Генри отметил, что голос его чуть подрагивает, а дыхание срывается с губ неровно, как после бега. – Вы комендант, вы за нас отвечаете. Вы обязаны… – по телу парня прошла короткая судорога, и он с трудом закончил фразу, – обязаны вернуть его.

Сората уже поднялся на ноги и переглянулся с Генри. Макалистер мигом отбросил прежние тревоги:

– Давай по порядку. Что стряслось с Чандлером?

– Его нет в комнате, кровать холодная, – принялся торопливо перечислять Хибики. – Верхняя одежда на месте, обувь тоже. Я обошел всех, к кому он мог пойти, но его никто не видел. Найдите Сэма или…

Губы его дрогнули, скривились, будто он хотел расплакаться, но пересилил себя, повторил упрямо:

– Найдите Сэма.

Беда пришла откуда не ждали. Всмотревшись в побелевшее лицо Курихары, Генри понял, что тот чего-то не договаривает, впрочем, оно рано или поздно все равно всплывет наружу.

– Успокойся, все будет хорошо. – Макалистер положил руку ему на плечо, и тот на удивление стерпел панибратский жест.

Генри постучал по столу, привлекая внимание:

– Минутку, пожалуйста! Все посмотрели на меня, – убедившись, что собравшиеся вняли его словам, продолжил: – Кто-нибудь сегодня видел Сэма Чандлера? Нет? А вчера вечером? Ночью? Не может быть. – Он посмотрел на каждого, но ответа не дождался. – Кто-то же должен был его видеть.

Он немного растерялся, не зная, что еще сказать.

– Я видел.

Кимура нервно провел рукой по волосам, сегодня гладко убранным в тугой пучок.

– Сората?

Казалось, сердце ухнуло, как медный гонг. Кимура прямо встретил его взгляд и повторил:

– Я видел Сэма, вчера, – при этом он чуть дернул бровью, будто намекая на что-то, и Генри его понял. – Около одиннадцати. В коридоре первого этажа.

– Что он говорил? Куда шел? – налетел на него Хибики, сгребая рукой за воротник поварской формы. – Он выглядел расстроенным?

Генри всерьез задумался о том, что он, бывший полицейский, куда в меньшей степени наделен детективным талантом чем любой из местных обитателей. Николь, Сората, Руми, теперь вот и Курихара. Надо было это прекращать.

– Отпусти его. – Он оттащил парня от Кимуры и придавил плечо ладонью. – Сората, кто главный в отсутствие Акихико?

– Хенрик Ларсен, – вместо него ответил Хибики, который уже вроде пришел в себя. – Он почти всегда замещает замдира.

– Отлично. Мы с Соратой идем к нему и просим организовать поиски. Скорее всего, твой приятель опять заигрался. А ты возвращаешься в свою комнату и тихо ждешь новостей. Понял?

Хибики неуверенно кивнул. Макалистер не успел выдохнуть облегченно, как Сората осторожно тронул его за рукав:

– Извини, мне нужно кое-что сделать. Иди без меня.

Он прятал глаза за челкой, и Генри не мог прочитать по его взгляду, что тот скрывает. А предчувствие не обманывало британца – Кимура знал что-то важное, но отчего-то не желал говорить. Неприятное чувство царапнуло под кожей.

– Нет. Думаю, это дело важнее.

Принуждая Сорату, Макалистер не знал, делает ли хуже или лучше, просто доверился интуиции.

Ларсен нашелся в преподавательской. Известие о возможной пропаже ученика его встревожило, и на поиски было выделено несколько рабочих и пара свободных преподавателей. Позже к ним присоединился садовник, тут же прицепившийся к своей драгоценной «фее». Генри старался не терять обоих из виду, отмечая для себя все больше признаков беспокойства у Кимуры. Беспокойства куда более сильного, чем просто тревога за беспутного юного австралийца.

Парк и сад прочесали вдоль и поперек, Генри лично проверил тайную дыру в заборе, про которую, казалось, знал каждый житель Академии, но она выглядела нетронутой – все было так, как оставили они с Соратой после себя. Возвращаясь мыслями к другу, Генри не мог справиться с досадным чувством, будто что-то проходит мимо него, что он упускает из виду нечто важное. Это ощущение возвращалось снова и снова, и Макалистер не помнил, когда оно возникло впервые. Может, оно было с ним всегда, просто британец очень сильно хотел кому-нибудь верить, пусть Кимура и обвинял его когда-то в подозрительности.