Дин Кунц - Фантомы

— Голубушка, не считай, что ты расклеиваешься, если ты...

— Я с тобой, — повторила девочка, отпуская руку Дженни.

— Пошли.

Они вошли в дом.

Остановившись в холле, Дженни посмотрела через открытую дверь влево.

— Винс?

Две лампы освещали теплым золотистым светом каждый уголок в кабинете Винса Сантини, но в комнате никого не было.

— Энджи? Винс? Есть тут кто-нибудь?

Ни один звук не нарушал сверхъестественную тишину, однако сама темнота казалась какой-то настороженной, присматривающейся, выжидающей — словно она была громадным притаившимся зверем.

Гостиная справа от Дженни была погружена в непроницаемый мрак. С противоположной стороны гостиной узкие полоски света проникали сквозь щели неплотно прикрытых дверей, ведущих в другие комнаты, но этот слабый свет не мог рассеять глубокую темноту, царившую по эту сторону дверей.

Дженни нащупала на стене выключатель и включила свет. Гостиная была пуста.

— Вот видишь, — сказала Лиза, — никого нет дома.

— Пойдем посмотрим в столовой.

Они пересекли гостиную, обставленную удобными бежевыми диванами и элегантными изумрудно-зелеными креслами в стиле королевы Анны, с широкими, напоминающими крылья подлокотниками. В углу, возле стены, не бросаясь в глаза, стоял музыкальный центр с проигрывателем и магнитофоном. Отсюда-то и доносилась музыка, которую они слышали: хозяева ушли, оставив стереосистему включенной.

Дженни открыла двойные двери, ведущие в столовую; они слегка скрипнули.

В столовой тоже никого не было, однако горела люстра, освещая необычную сцену. Стол был накрыт к раннему воскресному ужину: лежали четыре большие салфетки, на которых стояли четыре большие мелкие тарелки. Рядом с ними стояли четыре тарелки поменьше, для салата; три из них были абсолютно чистые и блестели, на четвертой лежала порция салата. Около каждого прибора лежали металлические нож и вилка; стояли четыре стакана — два из них были наполнены молоком, один водой, а в четвертом была жидкость янтарного цвета, по-видимому, яблочный сок. В воде и соке плавали лишь чуть-чуть подтаявшие кубики льда. В центре стола стояло то, что было приготовлено на ужин: большая миска с салатом, блюдо с окороком, керамический горшок с запеченным в нем картофелем и большое блюдо с морковью и зеленым горошком. За исключением миски с салатом, все остальные блюда были нетронуты. Окорок уже остыл. Запеченная сырная корочка поверх картофеля была цела, и когда Дженни приложила к горшку руку, то почувствовала, что он еще почти горячий. Все эти блюда поставили на стол не больше часа тому назад; возможно, даже не больше получаса.

— Похоже, они все уходили отсюда в дикой спешке, — сказала Лиза.

— Такое впечатление, что их забрали отсюда вопреки их воле, — проговорила, нахмурившись, Дженни.

Некоторые детали обращали на себя внимание. Например, опрокинутый стул. Он лежал на боку, в нескольких футах от стола. Другие стулья стояли совершенно нормально, но на полу возле одного из них лежали большая раздаточная ложка и двузубая вилка для мяса. На полу, в углу комнаты, валялась смятая в комок салфетка, причем впечатление было такое, что ее не просто уронили, но отшвырнули в сторону. На самом столе была опрокинута солонка.

Все это были мелочи. Ничего особенного. И ничего определенного.

Тем не менее Дженни испытывала беспокойство.

— Забрали вопреки их воле? — удивленно переспросила Лиза.

— Возможно. — Дженни по-прежнему говорила тихо, как и ее сестра. У нее все еще было неприятное ощущение, что рядом с ними постоянно кто-то есть, что он прячется, наблюдая за ними или по меньшей мере подслушивая.

«Ты становишься параноиком», — предупредила она себя.

— Никогда не слышала о том, чтобы похищали сразу целую семью, — сказала Лиза.

— Н-ну... может быть, я не права. Возможно, кто-то из детей внезапно почувствовал себя плохо и они все уехали в Санта-Миру, в больницу. Или что-нибудь еще в этом роде.

Лиза еще раз внимательно осмотрела комнату, прислушалась к стоявшей в доме могильной тишине и почесала голову.

— Нет, я так не думаю.

— Да и я тоже так не думаю, — призналась Дженни.

Лиза медленно обошла вокруг стола, внимательно разглядывая его, словно ожидала найти где-нибудь оставленное семейством Сантини секретное послание. Страх, который она испытывала раньше, теперь явно уступал место любопытству.

— А знаешь, — проговорила она, — мне все это немного напоминает те странные вещи, о которых я читала в одной книжке. Кажется, она называлась «Бермудский треугольник» или что-то в этом роде. Там говорилось о большом парусном судне «Мария Селеста»... Это было в 1870 году или около того... Так вот, «Марию Селесту» обнаружили, когда она дрейфовала в Атлантике, и там тоже стол был накрыт к обеду, но вся команда исчезла.

Судно не было повреждено штормом, в нем не было течи или каких-либо других неисправностей. У команды явно не было никаких причин покидать судно. А кроме того, все спасательные шлюпки были на борту. Горели сигнальные фонари, были нормально подняты нужные паруса, и стол, как я уже сказала, был накрыт. В общем, все было так, как должно было быть, но только все люди с корабля, до последнего человека, куда-то исчезли. Это одна из самых больших загадок на море.

— Ну, я уверена, что в этом-то случае никаких загадок нет, — возразила Дженни, но как-то неуверенно. — Не сгинули же Сантини навечно!

Обойдя половину стола, Лиза вдруг остановилась, глаза у нее широко раскрылись и заморгали:

— А если их и вправду забрали отсюда против их воли, это может быть как-то связано со смертью твоей экономки?

— Возможно. Мы пока слишком мало знаем, чтобы что-нибудь утверждать.

Еще более тихим голосом, чем раньше, Лиза спросила:

— А тебе не кажется, что нам надо было бы найти пистолет или что-либо еще, что стреляет?

— Да нет! — Дженни снова посмотрела на остывающую пищу, на рассыпанную соль, на перевернутый стул и отвернулась от стола. — Пойдем, дорогая.

— Куда?

— Посмотрим, работает ли телефон.

Они прошли через дверь, соединявшую столовую с кухней, и Дженни зажгла свет.

Телефон висел на стене около мойки. Дженни подняла трубку, послушала, постучала по рычагу, но гудка не было.

На этот раз, однако, линия не была совсем мертвой, как в ее собственном телефоне. Здесь были слышны легкий свист и шипение и казалось, что соединение есть, отсутствовал только гудок. Внизу под телефоном была приклеена бумажка с номерами пожарной части и шерифа, однако линия не соединяла.

Дженни уже собиралась было повесить трубку, как вдруг ей показалось, что кто-то на другом конце линии слушает ее.