Рождение в Аду (ЛП) - Путиньяно Джон

Мэйбелл вскочила и бросилась к двери, но прежде, чем она успела добраться до нее, музыка смолкла. Она выглянула наружу. Уже смеркалось, и скоро должно было стемнеть. Часть ее хотела позвонить в полицию, но все это было таким безумием, что ей казалось, будто она сходит с ума. Она повернулась, чтобы вернуться к дивану, когда три громких стука в дверь чуть не заставили ее выпрыгнуть из собственной кожи.

Ладно, кто-то стучит в дверь. Ничего жуткого, может быть, просто кто-то заблудился. И музыка. Может быть, это была их автомобильная стереосистема. Подойдя ближе к двери, она выглянула в окно, но никого не увидела. Она заколебалась, отвернулась и начала возвращаться к дивану, когда стук возобновился.

Она быстро потянулась к дверной ручке и распахнула ее. На ее крыльце стояли три гигантские лягушки, размером с малышей, и стояли вертикально. Они были одеты в зимнюю одежду, и у каждого в руках был инструмент: труба, банджо и барабан.

Ей казалось, что она сходит с ума. Это не могло быть по-настоящему; должно быть, это розыгрыш. Это, должно быть, костюмы, но они выглядели такими настоящими. Именно тогда трубач заговорил тихим голосом.

- Добрый вечер, Мэйбелл Абернати.

Лягушка говорила. Она стояла, не веря своим глазам, застыв от ужаса, но, тем не менее, испытывая любопытство. Затем заговорил барабанщик.

- Tы - Мэйбелл Абернати, верно?

- Я... я... да, это я.

Все лягушки посмотрели друг на друга, затем снова на Мэйбелл. Следующим заговорил игрок на банджо.

- Здесь, конечно, холодно. Было бы невежливо с моей стороны попросить разрешения согреть наши тела в вашем доме? Мы почти замерзли. И, кроме того, мы здесь, чтобы увидеть тебя.

- Увидеть меня? Кто вы такие?

- Я - Бип, - сказал барабанщик.

- А я -Тип, - подхватил трубач.

- Mожешь звать меня Рип, - наконец сказал банджоист.

Мэйбелл стояла в полном недоумении. Какая сюрреалистическая последовательность событий, и вот она здесь, разговаривает с лягушками, размером с ребенка. Правда заключалась в том, что они казались безобидными, и было бы жестоко оставлять их там. После захода солнца станет особенно холодно.

- Входитe, я думаю.

- Ура! - закричали все трое.

Рип слегка подпрыгнул от радости, и лягушки забрались внутрь.

Они положили свои инструменты на пол и с широко раскрытыми от изумления глазами оглядели ее дом.

- Здесь очень опрятно, - cказал Бип.

Мэйбелл просто не могла отвести от него взгляда. Как это вообще было возможно?

- Что вы делали возле моего дома?

- Прошу прощения за наши манеры, - cказал Тип. - Нас послали сюда, чтобы составить тебе компанию.

- Кто послал?

- Мы не вправе говорить, - вмешался Бип, - но мы здесь для того, чтобы показать тебе, как хорошо провести время.

- Действительно хорошо провести время, - cказал Рип.

Лягушки вернулись к своим инструментам и заиграли оптимистичную песню. Странно, но это произвело на нее опьяняющее действие, и не успела она опомниться, как уже танцевала. Сначала это было медленно, но через несколько секунд она уже кружилась по гостиной, как балерина.

Чем быстрее играли лягушки, тем быстрее она танцевала. Когда они остановились, она сделала то же самое, но как только они начали снова, она уже раскачивала бедрами и кружилась по кругу. От всего этого у нее кружилась голова. Внезапно она почувствовала тошноту.

- Пожалуйста, прекратите.

Лягушки остановились. Они посмотрели на нее в замешательстве.

- Ты хочешь, чтобы мы остановились? - спросил Рип.

- Да, я больше не могу выносить танцы и этот шум. Я думаю, вы злоупотребили гостеприимством.

- Что ж, печально это слышать, - cказал Тип.

- Почему это печально?

- Потому что нам было поручено подбодрить тебя, но вместо этого мы тебя разозлили.

Лягушки отложили свои инструменты и повернулись к Мэйбелл. Выражение их лиц внезапно стало очень угрожающим. С каждым шагом, который они делали вперед, она отступала на шаг, пока не почувствовала стену позади себя.

- Я думаю, у нас нет другого выбора, кроме как наказать неблагодарную.

Они открыли рты, и внутри оказались ряды острых клыков, которых раньше там не было. Их глаза покраснели, а кожа, казалось, засветилась. Они придвинулись ближе. Мэйбелл была прижата к стене без какой-либо возможности сбежать. Пугающие лягушки остановились всего в футе от нее.

- Пожалуйста, не надо...

Все лягушки бросились к перепуганной женщине, вонзая зубы в ее тело. Они отрывали куски мяса, а кровь брызгала во все стороны. Они терзали ее беспомощное тело, как стая волков. Они продолжали откусывать от нее куски, пока она, наконец, не упала на пол.

Мэйбелл плакала, умоляя сохранить ей жизнь. Лягушки не обращали на это внимания. Вместо этого они набросились на нее, кусая за лицо, грудь и шею. После нескольких секунд леденящих кровь криков она обмякла, и все стихло.

Клыки во рту лягушки начали втягиваться. Они взяли свои инструменты и направились к двери, в холодную ночь.

Перевод: Zanahorras

"Правосудие гор"

Дом Эмерсонов пустовал уже некоторое время, с тех пор как мистер Эмерсон убил свою дочь. Некогда великолепная архитектура превратилась в топливо для кошмаров после того, как она погрузилась в полное отчаяние. Он был выставлен на продажу в течение многих лет, но никому не был нужен "Дом убийств". Это не значит, что это было бесцельно. Видите ли, здесь, в горах, система правосудия - это фарс, и если кому-то требовалось настоящее правосудие, они приходили к Бриджитт и ее отряду.

Многие в городе называли это "правосудием гор", и если всплывало твое имя, то отряд Бриджитт приходил к твоей двери, и вскоре ты понимал, насколько ты облажался.

Томас Синклер когда-то был опорой общества, маяком надежды для молодого поколения. Он был учителем в средней школе и даже работал в местной газете, собирая деньги на помощь пострадавшим от урагана. Да, Томас был восходящей звездой, пока не решил вступить в отношения с четырнадцатилетним ребенком.

Отношения продолжались за спиной жены Томаса, Скарлетт, южной красавицы. Однажды вечером к нему пришла девушка по имени Харпер, пообещав романтику. Эти двое встречались несколько месяцев, и в ту ночь она должна была лишиться девственности. Скарлетт была в отъезде, работала на заводе по производству кормов для собак. Харпер попросил Томаса оставить его жену, чтобы он мог быть с ней, и это привело к неприятностям.

- Я же говорил тебе, это неприемлимо. Я не оставлю свою жену.

Она расчувствовалась и в ярости схватила нож и вонзила его в свое собственное разбитое сердце. Скарлетт вернулась домой пораньше, чтобы удивить мужа выигранными подарочными сертификатами на шведский стол "Маунтин Китчен", но когда она открыла дверь и увидела ужас на своей кухне, то сделала единственное, что пришло ей в голову.

Томас был сыном сенатора, и можно было с уверенностью сказать, что судья Босуэлл, его родственник, отпустит его на свободу. Зная это, Скарлетт позвонила единственным людям, на которых она могла положиться в отправлении надлежащего правосудия, - Бриджитт и ее отряду правосудия гор.

Не успел он опомниться, как его заковали в цепи и потащили в заброшенный дом Эмерсонов. Здесь ему предстояло предстать перед судом многочисленныx горожан, набившиxся в главную гостиную. Судьей выступала местная флористка Дэйзи Фалмут. Бриджитт подошла к присяжным из шести человек, держа в руках сотовый телефон.

- То, что у нас здесь есть - это личный сотовый телефон, принадлежащий покойной Харпер Пайн. В нем я нашла несколько тревожных сообщений. Мистер Синклер в текстовой форме несколько раз просил покойную сделать, цитирую, "снимок сисек", на что она в конце концов прислала ему фотографию своей обнаженной груди. После прочтения этих сообщений мне становится ясно, что у мистера Синклера действительно были отношения с молодым подростком. Он забивал ей голову ложью. Он сказал ей, что они вместе убегут в Японию и что он бросит свою жену. Затем, в день встречи, после занятий сексом, мистер Синклер сообщил молодой, впечатлительной девушке, что он не собирается уходить от своей жены. Так как же она это восприняла? Она ударила себя ножом в сердце, и вскоре после этого миссис Синклер, придя домой пораньше, обнаружила плачущего мужа, стоящего над голым мертвым ребенком. Доказательства нельзя игнорировать. Мистер Синклер нарушил свою клятву защищать детей, вступил в сексуальные отношения с ребенком и стал причиной самоубийства этой молодой девушки. Это все, что нужно сказать. Дело закрыто.