Ползущие - Аурелио Рико Лопес
- Ни хрена себе, - выдохнул Джейсон, продолжая смотреть.
- Эти существа вполне реальны. В настоящее время всем гражданам рекомендуется оставаться в своих домах. Национальная гвардия уже мобилизована в некоторых районах, и войска со всего мира отзываются для преодоления этого кризиса.
- Джейсон?
Он вздрогнул от звука голоса Дебби позади него. Быстро подав ей знак замолчать, прикрыв рот пальцем, его внимание вернулось к телевизору.
- Пожалуйста, следите за новостями, чтобы получать дополнительную информацию по мере её поступления. Да пребудет с вами Бог и будьте в безопасности, - сказал ведущий, прежде чем на экране снова появился символ системы экстренного вещания.
- В чём дело? - спросила Дебби. - Что-то происходит?
Джейсон откинулся в кресле, гадая, не заснул ли он, и что всё это было ужасным кошмаром.
- Ты бы мне всё равно не поверила, если бы я рассказал тебе.
* * *
Доктор Уитмен открыл ещё одну банку Redbull. Он быстро вздремнул после ухода шерифа Соммерса. Клиника закрылась на день, но этого оказалось недостаточно. Он знал, что ему нужен отдых, но это было открытие всей его жизни. Выпив половину энергетического напитка, он убрал банку в сторону и поднял коготь, который нашёл в останках коровы. Теперь, когда он знал, что это, он также мог представить всё существо. Это был конец ноги сороконожки. Вещь была невероятно большой. Его друг-энтомолог был шокирован этим и сначала подумал, что над ним разыграли шутку. Уитмену потребовалось около часа, чтобы убедить его по телефону, что это действительно не так. Ни у одного из них не было рационального объяснения, как такое могло существовать, но оно, несомненно, имело место. Ответвления такого существа были ошеломляющими. Очевидно, мутировавшая сороконожка была агрессивной. По сравнению с этой штукой гигантская сколопендра казалась плюшевым мишкой.
Однако главные вопросы остались без ответа. Откуда это взялось? Была ли это одинокая мутация или часть нового вида?
Уитмен вздохнул. Ему нужно было заполучить существо, чтобы узнать больше об образце, но это было маловероятной возможностью. Шериф Соммерс не поверит ему, пока не увидит это своими глазами, а это может оказаться фатальным.
При дополнительном осмотре привезённой вчера коровы был обнаружен яд в её крови. Конечно же, внутри когтеобразного придатка была ядовитая железа. Уитмен ещё не проводил тестов на яд. Он был слишком одержим открытием самого существа. Вполне вероятно, что яд был быстродействующим и очень токсичным.
Яд обычной садовой сороконожки редко был смертельным для человека, но яд существа такого размера наверняка был бы смертельным, учитывая агрессивный характер мутации. Даже если бы это было так, шериф всё равно будет занят борьбой с существом.
Уитмен провёл пальцами по твёрдой поверхности когтя. У мутировавшей сороконожки панцирь был настолько прочным, что его было бы трудно остановить даже со стандартным Glock, вроде того, что носил Соммерс. Хуже того, это будет быстро. Так быстро, что Соммерс может даже не успеть вытащить пистолет, если не узнает, с чем ему предстоит столкнуться.
Банка Redbull отскочила от дальней стены комнаты, когда Уитмен бросил её в приступе гнева. Он знал Соммерса много лет и знал, что этот человек может быть упрямым. Однако на этот раз Уитмен знал, что ему нужно убедить Соммерса поверить ему, иначе весь город заплатит за это цену.
Он встал из-за стола и направился в основную часть клиники. В зоне ожидания было темно, и сквозь тьму можно было видеть только блики уличных фонарей. Уитмен никогда не видел, чтобы сороконожки бегали по улице, пока первая не прорвалась через главное окно клиники. Осколки стекла взорвались внутрь, когда вещь приземлилась на пол перед ним. Она поднялась на дыбы, выпуская воздух из своих дыхалец с яростным шипением.
Парализованный страхом, неспособный двигаться, разум Уитмена метался. В конце концов, это не была одиночная мутация! Была не одна мерзость. Только Богу известно, сколько их было. Он начал кричать, но его крик был заглушён одной из ног существа, пронзившей его горло и перерезавшей позвоночник.
* * *
Эллен Траск ворочалась во сне. Даже с лекарствами, которые ей давал персонал больницы, куда её поместили, её кошмары было не остановить. Ей снилось то, что убило бедного Лоусона. Эта милая собака была её жизнью. Во сне она увидела и почувствовала кровь Лоусона на своих руках и размазанную по её щекам и на влажных волосах, когда она прижалась к тому, что осталось от его безжизненного тела.
Она проснулась от криков. Пот залил её кожу и простыни. Ей потребовалось мгновение, чтобы понять, что крики были настоящими, а не её собственными во сне. Крики исходили из коридора за её комнатой. В одном из голосов она узнала Бетти, ночную медсестру, которая должна была присматривать за ней.
Что-то толкнуло дверь в её комнату, приоткрыв её. Свет из коридора попал внутрь. Через щель она увидела, что мимо пробегает мужчина в белом халате. Выражение его лица было выражением полного ужаса.
Эллен натянула простыни до подбородка. Это была детская реакция на ужасы, разворачивающиеся за пределами её комнаты, но это было лучшее, что она могла придумать. Слёзы хлынули и потекли, скользя по изгибам её щёк. Её тело начало трястись от рыданий, когда она изо всех сил пыталась удержаться. Любого шума, который она производила, могло быть достаточно, чтобы позвать к себе монстров. Она знала, что было снаружи. Монстр, убивший её Лоусона, пришёл за ней и привёл с собой на вечеринку других, подобных ему тварей.
Быстрый лязг, цокот, шуршание бесчисленных ног по плитке в коридоре за пределами её комнаты подтвердили ей, что она права. Дверь в её комнату скрипнула, когда что-то, чего она не могла видеть, медленно толкнуло её. Костяшки пальцев побелели, когда она ещё сильнее сжала простыни.
Она услышала, как что-то пошевелилось под её кроватью. Оно издало громкое шипение, напомнившее Эллен проколотую шину. То, что там было внизу, ударилось о нижнюю часть кровати, толкнув её там, где она лежала. В отчаянии она оглядела комнату в поисках чего-то - чего угодно - что она могла бы использовать в качестве оружия, чтобы защитить себя, поскольку её страх медленно трансформировался в гнев.
То, что у неё было под кроватью, являлось причиной, по которой она была здесь, с ней обращались как с сумасшедшей. Она не могла рассказать шерифу о том, что видела. Когда она, наконец, снова смогла говорить, она рассказала об этом своему
