Барбара Хэмбли - Путешествие в страну смерти

Он наклонился, чтобы огладить лоб юноши, лежащего теперь неподвижно. Куски льда, подобные огромным алмазам, отражали и преломляли свет ламп, бросая на стены радужные блики.

— Я легко мог загнать этого Гелге Курта в угол, и все было бы в порядке, не попытайся Кароли принудить Эрнчестера служить своей державе. — В глазах Бея вспыхнула старая ярость. — Держава! Мы тоже когда-то были людьми. Наши грехи — это людские грехи. Усиленные в тысячу раз, но людские. А державы, нации — все это нечеловеческое! Державе все равно, кто ей служит, лишь бы служили! Грехи государства не просто страшнее наших грехов — они иные, совсем иные!.. И ты тоже служил государству. Об этом мне сказал Кароли. Кароли… Он пуст, у него ничего нет внутри, потому что его государство приказало ему стать пустым. Ты знаешь об этом.

— Да, — сказал Эшер. — Знаю.

Бей покачал головой.

— Итак, Кароли пропал. И Гелге Курт захватил еще одну часть города. Боюсь, что он первым встретил Эрнчестера и сделал его пленником, а затем рабом. Я использовал тебя как наживку, чтобы поймать эту женщину. Будь она у меня в руках, Эрнчестер тоже бы никуда не делся… В крайнем случае она бы сама спасла мне Кахлила. Но так не произошло. И вот все кончено.

Во дворе звенело эхо воплей, долетающих из самых дальних уголков Дома Олеандров. Окошки в барабане купола были красны, словно небо наливалось кровью. Бей достал из складок одеяния и бросил Эшеру нечто сверкнувшее на лету, как искра. Ключ.

— Иди, — сказал Бей. — Скоро начнет светать. Они уйдут раньше, а сюда не заглянут вообще. Лестницу никто не увидит, даже если будут стоять рядом. Эту способность я, к счастью, еще не утратил. — Он задумался на секунду и толкнул к Эшеру по полу свою серебряную алебарду. — Ты можешь встретиться и с вампирами, — пояснил он. — Если это будет Гелге Курт — убей его. Не ради меня. Просто он как раз тот, кто готов продаться любой державе. Он — как твой Кароли. Мне нужен был всего один птенец. А им нужны сотни — я даже не желаю знать, для чего. — Бей покачал тяжелой головой и повернулся к тому, что лежал во льду. Голос его стал почти неслышен: — И… спасибо тебе, Шехерезада. Спасибо за помощь.

На секунду Эшер задержался в дверях, оперся на алебарду, дрожа от холода, ибо верхнюю испачканную зловонной слизью одежду он скинул, оставшись в одной рубашке.

«Скольких убил Бей?» — подумал Эшер, глядя на согбенную над грудой льда фигуру. Не меньше, чем война. Кароли на месте Джеймса счел бы это вполне достаточным оправданием и на этот раз был бы совершенно прав.

Болезненно кряхтя, пользуясь алебардой, как костылем, Эшер с трудом спускался по ступеням.

Отголоски во дворе стали громче; доносились они из арки, ведущей к византийскому дворцу. Вопли, треск драгоценной утвари, топот бегущих ног. Дым ел глаза и застилал свет. Надо полагать, часть строения уже горела.

Ослабев, Эшер прислонился к колонне, гадая, хватит ли у него сил выбраться наружу…

Если Гелге Курт станет Мастером Константинополя (а Джеймс знал, что помешать он этому не сумеет), то рано или поздно Кароли (а может быть, и какой-нибудь младотурок) сделают из него новое оружие для грядущей войны.

И начнется другая эпоха.

Рассказать об этом Клэпхэму — тот не поверит. Да и леди Клэпхэм сочтет услышанное плодом горячки. Разумовский? Этот, пожалуй, способен поверить, но у его державы свои интересы. В Индии и в Болгарии…

И зараза начнет распространяться.

Что-то темное мелькнуло в арке и устремилось через двор к лестнице. Приостановилось на миг прямо перед ним — и Эшер понял, кто это. Для турка — высоковат, но, несомненно, турок: черные волосы, крючковатый нос, жесткие усы… по-волчьи блеснули глаза. Эшер не успел даже перехватить алебарду. Вампир просто отшвырнул его с дороги. Боль от удара об стену была такая, словно в бок ударили ножом. Перехватило дыхание. Когда Эшер вновь открыл глаза, вампир уже одолел добрую половину лестницы, двигаясь бесшумно и быстро. В лохмотьях цвета хаки он чем-то напоминал льва.

Я должен его догнать… — угрюмо подумал Эшер, зная, что способен лишь ковылять вверх по ступеням.

И Гелге Курт был не один. За ним стремительно и беззвучно скользнула еще одна темная тень. И за секунду до того, как Эшер узнал в этой тени Исидро — Исидро? — исхудалый, похожий на призрака лондонский вампир в молчании настиг не ожидавшего нападения Гелге Курта и, сбив с ног, вонзил когти в его горло.

Оба покатились вниз по лестнице, как два дерущихся кота, а секундой позже откуда-то взялся еще и третий, которого Эшер узнал сразу, хотя со времени пожара лечебницы в Венском лесу он изменился даже больше, чем дон Симон. Теперь лицо Чарльза казалось опустевшим, а глаза напоминали два кусочка грязноватого голубого льда. Он схватил Исидро за руки, отдирая его от противника. Вскочивший Гелге Курт выхватил из-за пояса солдатский нож и ударил Исидро в грудь, после чего тот вышиб у него лезвие ногой, а затем выскользнул из объятий Эрнчестера…

Оглушительно грянул пистолетный выстрел. Эрнчестер и Гелге Курт замерли, а Исидро осел, простерся на ступенях.

Из-за противоположной части колоннады выступил Игнац Кароли.

— Идемте, — сказал он. В руке его был револьвер армейского образца. Дуло дымилось. — Я его прикончил. Кароли говорил по-немецки.

— Он прикидывается! — Гелге Курт с подозрением смотрел вниз на неподвижно лежащего Исидро. На лице и на горле чужака, там, где прошлись когти дона Симона, мерцала кровь — но ни следа испарины. Вампир даже не задохнулся — строго говоря, он вообще не дышал. — Пулей с нами ничего не сделаешь.

Кароли усмехнулся.

— Мой дорогой Курт, разве вы ничего не слышали о серебряных пулях? Первое средство от нечистой силы. Когда вы станете работать на нас, я вам покажу, как они выглядят.

Глаза Гелге Курта опасно блеснули, но затем он осклабился — демон, подражающий человеку.

— Тем не менее. Шарль…

Чарльз Фаррен, третий граф Эрнчестерский, приложив ладонь ко рту, опустился на колени перед распростертым телом Исидро.

— Симон… — шепнул он, и затаившийся в тени Эшер по голосу его понял, что дело действительно безнадежно. — Симон…

— Пошли, — бросил Гелге Курт Эрнчестеру, и Эшер вспомнил, что столь же бесцеремонно Олюмсиз-бей обращался с Зардалу.

Эрнчестер поднял глаза, лицо его ожило на секунду. Воздух был напоен дурманящим запахом крови.

— Но он… — с запинкой начал Чарльз.

— Пошли!

Гелге Курт не дотронулся до Чарльза, он даже не двинулся, но Эрнчестер вздрогнул. Поднялся и последовал за хозяином. Оба вампира бесшумно скользнули вверх по лестнице.