Алексей Атеев - Демоны ночи

– Не отвечают, – удрученно сообщил он Кате, – а в редакции сказали: третий день на работе нет.

Катя молча пожала плечами.

Чем больше Никифор Митрофанович звонил, тем сильнее его охватывало непонятное беспокойство. Ему вдруг со всей очевидностью представилось: с Павлом что-то случилось. Почему вдруг он сделал подобный вывод? Откуда возникли эти мысли, он и сам не мог себе ответить. Допустим, не появляется на работе. Ну и что? Загулял. Дело молодое. С кем не бывало. И все же черные мысли не покидали Бурышкина. Некоторое время он молча сидел на продавленном диване, беспокойно лязгал пружинами, потом поднял взгляд на Катю.

– Пропал паренек, – сообщил он.

– Куда пропал?

– Не знаю. Нет его нигде.

– Найдется.

– А если нет?

– Куда ему деться? Хотя, может, те…

– Которые?

– Те, что в квартире были. Могли его за собой утащить.

– В какой квартире? Что ты несешь?!

– Да в той, куда мы все вместе ходили. Или забыл? Где картины в стене показывали.

– Демоны, что ли?

– Пусть демоны. И так назвать можно. Они могли его с собой забрать. В какое-нибудь ихнее место. Помнишь, он рассказывал про дом. Вот, например, туда. Или куда еще. Не знаю. Он им зачем-то нужен. Этим… чертям.

– По-твоему, они там обитают?

– Может быть, и там. Ничего не мешает. Может, где еще. Бурундучок мальчишка простой. Думает: самый умный, а на деле – дурной. Легко всем верит. Одно слово, малая зверушка.

– Дом? Да, он что-то такое рассказывал…

– Ну да. Ему там подсказали, как с нечистиками связаться. Хозяйка… А отвела его туда девчонка. Как-то не по-русски зовут.

– Кажется, Лиля.

– Вот. Точно это имя.

– Да-да. Именно Лиля. А, по его рассказам, работает она в какой-то модной дорогой лавке в Столешниковом. Одеждой торгует.

– Найти можно, – задумчиво сказала шаманка.

– Ну конечно! Найти и расспросить. Возможно, она что-то знает. Наверняка знает. Я немедленно туда еду.

В Столешниковом переулке, несмотря на скверную погоду, было, как всегда, многолюдно. Глазели по сторонам и чему-то хохотали иностранцы, расталкивали толпу могучими плечами в кашемировых пальто крепкие ребятишки бандитского вида, спешили по своим делам, не обращая ни на кого внимания, бизнес-мальчики с суровыми надменными лицами. Неведомо как забредший сюда подвыпивший мужичок деревенского вида таращился на приткнувшиеся у обочины, сверкающие стеклом и никелем дорогие иномарки и восхищенно цокал языком.

Среди всей этой кутерьмы неспешной походкой, по-хозяйски шествовал Никифор Митрофанович. Хотя он давненько не посещал сие место, однако каждый угол, каждый бордюрный камень был ему прекрасно знаком. Сменились вывески, обновились витрины, однако все вокруг дышало неистребимым духом коммерции. Даже при коммунистах это ощущение старозаветным призраком продолжало незримо витать над здешними панелями, а нынче стало вполне реальным и осязаемым.

Бурышкин своим ростом, осанкой и старомодным шиком напоминал парусный фрегат, медленно продвигающийся между расступающимися перед ним яхтами, катерами и пароходами. Облаченный в тяжелое драповое пальто с широким бобровым воротником и в высокую, напоминающую боярскую, шапку из того же меха, он походил на отставного генерала, академика или афериста высокого полета, кем он, по сути, и был.

Перед дверями магазинов он задумчиво останавливался, с минуту изучал вывеску, потом отворял зеркальную дверь и медленно вступал в теплые, благоухающие дорогим парфюмом покои.

Лильку он отыскал за третьими или четвертыми дверьми. Он снисходительно взглянул на скуластое личико, отметил, что девчонка – ничего себе, и, представившись, поинтересовался, как отыскать Павла Мерзлова.

Девушка, казалось, вовсе не удивилась, однако тут же сообщила, что Павла не видела уже больше недели и, где он пребывает в данный момент, увы, не знает.

– А зачем он вам? – полюбопытствовала она.

– Дело в том, – принялся объяснять Бурышкин, – что нас с Павлом объединяет совместная работа.

– Вы тоже в газете трудитесь?

– Нет, отнюдь. Я, скажем так, ученый. Исследователь. – Незаметно для себя Бурышкин стал распускать потрепанный хвост, как престарелый павлин. – Мы с молодым человеком разрабатываем одну малоисследованную тему… э-э… лежащую в плоскости… э-э… психического метагенеза.

– О! – уважительно промолвила девушка. – А я и не знала, что Паша еще и наукой занимается.

– Это я его привлек, – доверительно сообщил Бурышкин. – Паренек он хоть и молодой, но подает определенные надежды.

Лилька согласно кивнула головой.

– Но вот беда, – продолжил Никифор, – исчез мой компаньон. В редакцию обращался, говорят, не появлялся несколько дней, а домашний телефон и вовсе не отвечает. Вот я и забеспокоился: не случилось ли с ним чего.

Девушка печально взмахнула длинными ресницами и пригорюнилась.

– Хотелось бы все-таки его найти, – удрученно заметил Бурышкин.

– Не знаю даже, как вам помочь.

– А вот он рассказывал, что вы как-то ездили в один дом за городом. Не мог он туда отправиться… так сказать, самостоятельно?

Лилька уставила изюмины глаз в потолок и задумчиво округлила ротик.

– Не думаю, – наконец вымолвила она. – Зачем ему туда ездить?

– Ну, не знаю. Мало ли…

– Но Светлана Петровна одного его, без меня то есть, даже и не примет. А если и примет… Нет, вряд ли. Да и с какой стати ему там находиться несколько дней?

Бурышкин неопределенно пожал плечами и расстегнул пуговицы пальто. Разговор затягивался, и ему стало жарко.

– Нет, не может такого быть, – продолжала размышлять вслух девушка. – Что ему там делать без меня?

Никифор молча достал громадный носовой платок в мелкую клетку, снял боярскуя шапку и вытер потный лоб и лицо.

– Может быть, разденетесь? – неуверенно предложила Лилька.

– А удобно ли?

– Почему же нет.

В этот момент дверные колокольчики мелодично звякнули, и в магазин впорхнули две посетительницы. Лилька тотчас отошла от Бурышкина и бросилась им навстречу. Никифор снял пальто и теперь неуверенно держал его в руках, не зная, куда бы пристроить. Дышать стало легче. До него доносились приглушенный говор посетительниц и звонкие ответы девушки, однако смысл разговора он совершенно не улавливал. Какая-то специальная терминология. Стоять надоело, он прошел в дальний угол магазина и уселся на кожаную банкетку. Уходить Никифор пока не собирался. Девушка пару раз бросала на «ученого» беглые настороженные взгляды. Присутствие Бурышкина, видимо, начинало тяготить ее.

Дамы, так ничего и не купив, удалились. Лилька приблизилась к Бурышкину и молча разглядывала его. В глазах девушки явственно читался вопрос: «Когда же вы уберетесь?»