Стивен Кинг - Почти как «Бьюик»

— Возьми с собой собаку, — добавил я.

— Да, хорошо. — Она помолчала. — А как же?.. — Она указала на садовый инвентарь, валяющийся на бетонном полу, инструменты, которыми мы убили чудовище, лежащее у сдвижных ворот и совсем недавно кричащее у нас в головах. Кричащее о чем? Оно просило пощады? Пощадило бы оно одного из нас, если бы мы поменялись местами?

Я так не думаю.., но, разумеется, и не могу думать, не так ли? Потому что предстояло пережить ночь, а потом — вторую, год ночей, десять лет. Потому что предстояло тушить свет и оставаться в темноте. И приходилось верить, что с тобой поступили бы точно так же. Нужно в это верить, иначе непонятно, как жить дальше.

— Не знаю, Ширли. — Внезапно навалилась усталость, а желудок начал проявлять первые признаки недовольства всей этой вонью. — Какая разница, не будет же ни суда, ни расследования, ни-че-го. Возвращайся на рабочее место. Твое дело — обеспечивать связь. Вот и обеспечивай.

Она кивнула.

— Пошли, Мистер Диллон.

Я сомневался, что пес пойдет с ней, но он пошел, чуть ли не тыкаясь носом в коричневые на низком каблуке туфли Ширли. Он продолжал скулить, а перед тем как выйти из двери, вдруг задрожал всем телом, словно его начал бить озноб.

— Мы тоже должны идти. — Джордж повернулся к Эдди. Хотел потереть глаза, понял, что на руках перчатки, сдернул их. — Надо же заняться арестованным.

Эдди посмотрел на него так же удивленно, как и Ширли — на меня, когда я напомнил ей про аварию в Потинвиле.

— Совершено забыл про этого болтливого мерзавца. Он сломал нос, Джордж.., я слышал.

— Правда? — Джордж хмыкнул. — Какой кошмар.

Эдди заулыбался. Чувствовалось, что он хочет подавить улыбку, но она становилась все шире. Улыбка, она помогает. И в тяжелой ситуации тоже. Особенно в тяжелой ситуации.

— Идите, — кивнул я. — Позаботьтесь о нем.

— Пошли с нами. — Эдди мотнул головой в сторону двери. — Негоже тебе оставаться здесь одному.

— Почему? Чудовище мертво, не так ли?

— А вот он — нет. — Эдди указал на «бьюик». — От этого чертова автомобиля можно ждать чего угодно, и он очень даже живой. Или ты не чувствуешь?

— Я что-то чувствую, — признал Джордж. — Может, это реакция на столкновение с этим… — он посмотрел на труп, — ...не знаю, как там его назвать.

— Нет, — возразил Эдди. — То, что ты чувствуешь, исходит от «бьюика», который совсем не покойник. Он дышит, вот что я думаю. Чем бы ни был этот автомобиль, он дышит. Не думаю, что здесь безопасно, Хад. Нам всем лучше уйти.

— Ты преувеличиваешь.

— Хрена с два. Он дышит. Он выдохнул это розовоголовое страшилище, точно так же, как у тебя из носа может вылететь сопля, когда ты чихаешь. А теперь он готовится вдохнуть. Говорю тебе, я это чувствую.

— Послушай, — ответил я, — мне нужна ровно минута, идет? Я только возьму тент и накрою.., вот это. — Я указал на убитое существо. — А с остальным подождем до Тони и Керта. Они — эксперты.

Но Эдди стоял на своем. Не желал меня слушать.

— Нельзя тебе оставаться около этого псевдоавтомобиля, пока он не вдохнул. — Эдди злобно глянул на «бьюик». — И тебе тоже надо бы стоять на этом. Сержант захочет войти в гараж, Керт — еще больше, но ты не должен их пускать. Потому что…

— Я знаю, — прервал я его. — Потому что он готовится вдохнуть, ты это чувствуешь. Тебе пора заводить собственный телефонный номер, начинающийся с восьмисот, Эдди. Ты сможешь заработать кучу денег телефонным гаданием по ладони.

— Пожалуйста, смейся. Ты думаешь, Эннис Рафферти смеется там, где он сейчас? Я говорю тебе, что знаю, и мне без разницы, нравится тебе это или нет. Это дыхание. И так было всегда. На этот раз, когда он вдохнет, вдох будет глубоким. Можешь мне поверить. Позволь нам с Джорджем помочь тебе с тентом. Мы накроем это чудище вместе и вместе выйдем из гаража.

Эта идея показалась мне не из лучших, хотя я и не мог понять почему.

— Эдди, я справлюсь. Клянусь Богом. Опять же, я хочу сделать несколько снимков мистера Инопланетянина, прежде чем он совсем разложится.

— Не будем об этом, — выдавил из себя Джордж. Он заметно позеленел.

— Извини. Я быстро, не волнуйтесь. Идите, парни, займитесь арестованным.

Эдди смотрел на «бьюик», застывший на больших, с белыми боковинами, шинах. Открытый багажник выглядел пастью крокодила.

— Как я его ненавижу. За два цента…

Джордж уже шел к двери и Эдди последовал за ним, так и не сказав, что бы он сделал за два цента. С другой стороны, догадаться труда не составляло.

Запах разлагающегося чудовища с каждой секундой становился все отвратительнее, и я вспомнил про «паффпэк», надетую Кертисом, когда он пошел осматривать «лилию». Я подумал, что маска по-прежнему в будке. «Полароид» точно там лежал, не так давно я видел его собственными глазами.

С автомобильной стоянки до меня донесся голос Джорджа. Он спрашивал Ширли, в порядке ли она. Она крикнула в ответ, что да. А секундой или двумя позже Эдди гаркнул: «ТВОЮ МАТЬ!» Его услышали в соседнем округе. По голосу чувствовалось, что он зол, как черт. Я решил, что арестованный, со сломанным носом, накачавшийся наркотиками, проблевался на заднем сиденье патрульной машины. Что с того? Вымывать блевотину — не самое худшее занятие. Однажды я приехал на место столкновения трех автомобилей в Патчине и посадил пьяного водителя, виновника происшествия, на заднее сиденье своей патрульной машины. Чтобы он не сбежал, пока я ограждал место аварии. Вернувшись, я обнаружил, что этот гад снял рубашку и насрал в нее. А потом, используя один из рукавов как тюбик (чтобы понять, о чем я толкую, представьте себе кондитера, рисующего вензель на торте), написал свое имя на боковых стеклах. Пытался написать и на заднем, да только не хватило специальной коричневой «краски». Когда я спросил, с чего он сподобился на такую гадость, он, прищурившись, посмотрел на меня и ответил: «Это же гадкий мир, патрульный».

Так или иначе, я подумал, что не стоит обращать внимания на крик Эдди, и пошел к будке, не потрудившись взглянуть, что там у него произошло. Откровенно говоря, я не надеялся найти «пафф-пэк», однако она лежала на полке между коробкой с чистыми видеокассетами и стопкой журналов. Какая-то добрая душа даже положила ее в пакет для хранения вещественных доказательств, чтобы уберечь от пыли. Беря маску с полки, я вспомнил, каким смешным выглядел Керт в тот день, когда она впервые оказалась у него на шее, в фартуке парикмахера, синей резиновой шапочке для плавания, красных галошах. Тогда я ему еще крикнул: «Красавчик! Помаши рукой своим поклонникам».

Я накрыл маской рот и нос, практически уверенный, что дышать будет невозможно, однако воздух оказался, конечно, не таким свежим, как после грозы, но вполне пригодный для дыхания. Все лучше, чем вонь в гараже. Схватил старый «полароид» со стены, где он висел на гвозде, вышел из будки. И готов признать, боковым зрением уловил какое-то движение. Может, только намек на движение.