Лана Синявская - Последняя ночь колдуна

Когда Павел, тяжело дыша, оторвался от ее губ, она чувствовала себя изнасилованной. Ей больше не хотелось ни ругаться, ни бороться с ним. От унижения из-под ее плотно сомкнутых ресниц градом лились слезы.

– Пожалуйста… не надо… прошу… – дрожа всем телом, повторяла она, словно в бреду. Ей даже не было стыдно просить его о пощаде. – Пустите меня… не надо!..

Райский разжал руки и немедленно отступил.

– Что с тобой, Глаша? Ты что? – встревоженно спросил он, пораженный ее состоянием.

Глаша вдруг с особой остротой осознала, что стоит перед ним почти голая. Надо прикрыться! Спрятаться! Господи, стыд-то какой!

Спотыкаясь, она рванула к креслу, где была сложена ее верхняя одежда. Ноги у нее дрожали. Она часто моргала, ничего не видя из-за слез. Почти добравшись до кресла, она споткнулась о стул, ударилась и чуть не упала. Райский успел подхватить ее, но она забилась в его руках, охваченная паникой.

– Нет!.. нет…

– Я только хотел… – пробормотал он, немедленно выпуская ее.

Глаша, всхлипывая, схватила свой джемпер, натянула на себя, тут же утерев рукавом слезы.

– Глаша, прости меня… – убитым голосом проговорил Павел. – Я не хотел… Это получилось… случайно, в общем, получилось. А ты что здесь делаешь?! – вдруг заорал он свирепо.

Глаша, вздрогнув, посмотрела в сторону и увидела испуганную донельзя Карину. Сжавшись в комок, она стояла у порога и хлопала глазами.

– Простите! Я не знала, что вы… Что Глафира… – залепетала она бессвязно, прижимая ладони к пунцовым щекам.

– Брысь отсюда! Марш в свою комнату! Спать, я сказал! Немедленно!!! – прорычал Райский, сверкая глазами.

Жалобно пискнув, Карина испарилась.

– Еще раз прошу прощения, – обернувшись к Глафире, мягко сказал Павел.

– Конечно. Только сейчас, пожалуйста, уходи.

– Уже ушел. Обещаю, что больше не попытаюсь приблизиться к тебе, если ты сама не захочешь. Только не сбегай никуда! Обещаешь?

Глаша молчала, низко опустив голову.

– Ну что, обещаешь? – спросил он настойчиво.

– Я постараюсь, – выдавила она.

– Спасибо.

Павел вышел, плотно прикрыв за собой дверь. В полной тишине щелкнул повернувшийся в замке ключ. Глаша со стоном повалилась на кровать. О бриллиантовом крестике никто из них даже не вспомнил.

Глава 31

Ранним утром Глафира выскользнула из дома Райского. Осенний дождь – седая завеса брызг и тумана – встретил ее за порогом.

Глаша любила осень.

Она наслаждалась осенью, как пьянящим вином – светло-золотистым, отдающим запахом яблок, лесной прелой травы и палых дубовых листьев.

Струйка холодного воздуха скользнула ей за воротник и словно принесла очищение от прошедшей ночи. Глаша вздохнула наконец полной грудью.

Улица Сеченова встретила ее тишиной. По щербатому асфальту не ездили машины, навстречу редко попадались прохожие. Глаша неторопливо шла вперед, внимательно вглядываясь в номера домов и все больше удивляясь, что Бэлле понадобилось в таком глухом месте.

Когда она добралась до строения номер десять, вопросов только прибавилось. Нет, это был не покосившийся дом, каких на тихой улочке хватало. Перед ней высился двухэтажный, свежеотремонтированный особнячок, сверкающий новыми стеклопакетами. Под солидной вывеской на мраморном крыльце сиротливо жалась мокрая дворняга. Нотариальная контора, вот что прочла Глаша на вывеске.

Капли дождя стучали по зонту, но Глаша не торопилась подняться по ступенькам. Бэлла перед смертью посещала нотариуса. Неужели это казалось ей настолько важным? Почему? Догадывалась ли несчастная женщина, что ей не суждено покинуть стены больницы, по крайней мере – живой? У Глаши сложилось о Бэлле впечатление как о трезвомыслящей, расчетливой женщине, практически лишенной эмоций. Она не могла не знать, что от такой болезни не выздоравливают. Хотя вот ее сестра утверждала, что смогла полностью излечиться, благодаря своей вере в чудодейственную силу фэн-шуй. Глаша усмехнулась: благодаря ВЕРЕ! Фэн-шуй тут, скорее всего, ни при чем. У Бэллы вера оказалась слабее, она проиграла битву за жизнь или же добровольно выбрала смерть, но перед этим завещала сестре то, что ей самой не принадлежало.

Холл нотариальной конторы по дизайну больше напоминал туристическое бюро, чем серьезное юридическое учреждение. В интерьере главенствовали тона белого песка и лазури, напоминающие скорее о морских пляжах, чем о скучной бумажной волоките. Искусно спрятанная подсветка создавала впечатление, что офис буквально залит солнцем. Очевидно, контора только что приступила к работе, и посетители еще не подтянулись. Симпатичная шатенка за офисным столом безмятежно заканчивала наводить красоту, глядя в маленькое круглое зеркальце. При виде Глаши она быстро сунула зеркальце в стол и профессионально-дружелюбно улыбнулась.

– Добрый день, – пропела она мелодично. – Чем могу служить?

– Мне требуется ваша помощь, – улыбнулась в ответ Глаша.

– Всегда к вашим услугам. В чем вопрос?

– Понимаете, мне требуется информация об одной из ваших клиенток. Бэлла Райская. Она обращалась к вам больше года назад.

Секретарша поскучнела.

– К сожалению, мы не даем подобной информации, – сообщила она официальным тоном, лишь слегка приправленным вежливостью.

– Понимаю. Но клиентке это повредить не может. Она давно мертва. Скончалась в результате болезни, – продолжала Глаша настаивать.

– Вот как? Как, говорите, ее фамилия? Я подумаю, что можно сделать.

– Райская, – с готовностью подсказала Глаша. Девушка кивнула и защелкала клавишами компьютера.

– Вам лучше всего обратиться к Олегу Анатольевичу, – сообщила она, тщательно изучив открывшуюся на экране страничку. Глаша остро пожалела, что не может, в свою очередь, взглянуть на нее. – Пройдите прямо по коридору. Второй кабинет, – сообщила секретарь. – Олег Анатольевич вас примет.

Чувствуя, что от нее попросту избавились, Глаша послушно отправилась в указанном направлении. Бэлла здесь была – это уже обнадеживало. Глаша не переставала надеяться, что с этим визитом связано нечто важное.

За дверью с цифрой «2» Глашу встретил высокий молодой парень. Он ожидал ее, это не вызывало сомнений. Очевидно, секретарь успела предупредить его по внутренней связи.

Парень был в темно-сером костюме-тройке, который придавал ему солидности, и делал вид, что просматривает бумаги в пластиковой папке, но, как только Глаша шагнула в кабинет, уставился на нее с любопытством.

– Вы – Олег Анатольевич, нотариус? – сочла нужным уточнить Глаша, которую сбивала с толку его молодость.

– Вас что-то не устраивает? – спросил парень весело.

– Да нет, просто вы…