Анна Радклиф - Итальянец

Опускались сумерки, море потемнело и заволновалось, пронзительно кричали чайки, ища свои гнезда в скалах, темная туча над бухтой была вестницей приближающейся грозы. Эллена, на мгновение забыв о собственных невзгодах, от души порадовалась за рыбаков, успевших в гавань до начала бури. Вскоре они будут в тепле и безопасности родного очага. Мысли о мрачном доме снова возвратили ее к действительности, столь безнадежной и безжалостной.

— Увы, у меня нет больше дома, — тихо промолвила она, — никто не встретит меня улыбкой. Я потеряла даже единственного друга, который мог бы спасти меня. Я — одинокий путник на чужом берегу, за каждым шагом которого следит убийца.

Эллена невольно содрогнулась и бросила взгляд назад, но Спалатро исчез, она была одна. Однако надежда убежать погасла, не успев родиться. Впереди она увидела фигуру монаха, он шел ей навстречу по краю моря. Укутанный в темный плащ, он шел, низко опустив голову и глядя под ноги, словно погруженный в глубокую думу.

«Это святой отец, размышляющий о чем-то великом и возвышенном. К кому, как не к нему, могу я обратиться и попросить защиты. Его орден призван защищать обездоленных и несчастных. Кто бы мог подумать, что в этом диком и пустынном месте я неожиданно встречу своего защитника. Его монастырь, должно быть, совсем близко», — обрадовалась Эллена.

По мере того как монах приближался к ней, он все ниже опускал голову и плотнее кутался в плащ. Наконец, почти поравнявшись с ней, он искоса бросил на нее взгляд. Эллену поразило выражение его больших темных глаз, сверкнувших из-под низко надвинутого капюшона. Минуя ее, монах, однако, не выказал ни малейшего удивления или любопытства.

Эллена остановилась, решив дать ему уйти как можно дальше, прежде чем продолжить свой путь к рыбачьему поселку. Сама она не отважилась попросить у монаха помощи. Но через мгновение она услышала шаги за спиной и, обернувшись, увидела, что монах следует за ней. Она снова поймала на себе его странный изучающий взгляд. Его наружность показалась ей неприятной и даже отталкивающей, и Эллена снова не решилась обратиться к нему, более того, она почувствовала, что этого не следует делать. В его высокой и крупной фигуре было что-то пугающее, говорящее о недоброй силе и коварстве. Он следовал за ней еще какое-то время, но вдруг исчез за обломками скал.

Эллена все же решила продолжать свой путь до рыбачьего поселка, пока нет Спалатро. Его исчезновение порядком удивило ее. Но раздумывать было некогда. Однако не успела она сделать и десяти шагов, как монах снова оказался за ее спиной. От неожиданности и испуга она чуть не вскрикнула. На этот раз он как-то особенно долго и внимательно смотрел на нее, замедлив шаги, словно был в нерешительности, но потом быстро прошел мимо. Отчаяние Эллены возрастало — ведь он шел в том же направлении, что и она, и теперь ей было так же страшно следовать за ним, как возвращаться назад. Монах, отойдя на какое-то расстояние, обернулся и вдруг снова пошел ей навстречу. Когда он прошел, она в отчаянии ускорила шаги и почти побежала. Обернувшись, чтобы проверить, не следует ли он за ней, она вдруг увидела, что монах беседует с вновь появившимся Спалатро. Они шли за ней медленно, погруженные в беседу, пока вдруг не заметили, как быстро она удаляется. Спалатро окликнул ее и велел остановиться. Его грозный окрик эхом отозвался в прибрежных скалах, и было в нем столько угрозы, что бедная девушка, взглянув с отчаянием на все еще далекие хижины, замедлила шаги. Вскоре монах обогнал ее, а Спалатро опять куда-то исчез.

Когда монах поравнялся с Элленой, он посмотрел на нее так, что она вся сжалась от страха и даже отшатнулась от него, хотя никаких оснований считать его своим недругом у нее не было. Бедняжка никогда прежде не знала Скедони. Сам монах тоже пришел в сильное волнение, и лицо его потемнело.

— Куда вы идете? — вдруг спросил он сдавленным голосом.

— Кто вы, святой отец, чтобы задавать мне такие вопросы? — в свою очередь спросила его Эллена, стараясь казаться спокойной.

— Кто вы и куда идете? — строго повторил монах.

— Я бедная сирота, — пролепетала Эллена, уже не в силах скрыть свою тревогу. — Если вы тот, кем мне позволяет называть вас ваше платье, друг обездоленных и обиженных, то вы проявите ко мне сострадание.

Скедони ответил не сразу.

— Кого и чего вы боитесь? — наконец спросил он.

— Я опасаюсь за свою жизнь, — нерешительно ответила девушка. Она заметила, как словно тень прошла по лицу монаха.

— Опасаетесь за свою жизнь? — воскликнул он с удивлением. — Кто может покушаться на нее?

Эллену поразило, как он произнес эти слова.

— На жизнь бедной букашки, — вдруг добавил он. — Так кто же пытается раздавить ее?

Изумленная и испуганная его поведением и расспросами, Эллена не смогла вымолвить и слова. Ее поразили не только странные слова монаха, но и тон, каким они были сказаны. Опасаясь надвигающейся грозы и неожиданного попутчика, она поспешила в сторону деревушки.

Монах не отставал и наконец грубо схватил ее за руку.

— Кого вы боитесь? — снова грозно спросил он. — Говорите, кого?

— Я не могу вам этого сказать! — в отчаянии воскликнула девушка, еле удержавшаяся на ногах от его грубого рывка за руку.

— Ах, вот как! — вдруг вскричал он, приходя в еще большее волнение.

В эту минуту лицо его показалось Эллене страшным. Она безуспешно пыталась вырвать из его тисков свою руку, а он молча с угрозой наблюдал за ее тщетными усилиями. Наконец устав, девушка затихла. Глаза монаха, устремленные на нее, приобрели странное застывшее выражение, словно он забыл о ней и был полностью погружен в себя.

— Умоляю вас, отпустите мою руку, — взмолилась Эллена. — Уже поздно, я слишком далеко забрела от дома.

— Это верно сказано, — рассеянно пробормотал монах, не отпуская ее руку. — Очень верно.

— Смотрите, как быстро темнеет, — продолжала уговаривать его девушка. — Меня застигнет буря.

Скедони словно не слышал ее.

— Буря? — рассеянно произнес он. — О, пусть грянет буря! — вдруг воскликнул он, приходя в себя.

Он наконец позволил ей опустить вниз затекшую руку, однако продолжал крепко сжимать ее ладонью. Вдруг он повернулся и пошел в сторону проклятого дома, увлекая ее за собой.

В полном отчаянии Эллена принялась умолять его отпустить ее.

— Прошу вас, отпустите меня. Я так далеко ушла от дома. Близится ночь, меня ждут, и, если я не вернусь, меня будут искать.

— Все это ложь, — внезапно воскликнул монах. — И вы это прекрасно знаете.

— Да, вы правы, — покорно ответила девушка. — У меня нет никого, кто бы мог защитить меня.