Александр Черниговский - Еретик. Войны мертвых

Много раз по пути им встречались огромные металлические фигуры, словно вросшие в ниши между окончаниями настенных сюжетов.

‑ Что, это и есть стальные демоны? ‑ Барри заметно поежился. ‑ Знатные ребята. Малышка Бри вряд ли такое осилит.

‑ Если мы все сделаем правильно, нам не доведется познакомиться с этими истуканами поближе, ‑ сказал Фабиан. ‑ Шануры любили строить ловушки на пути к гробницам своих царей, чего не скажешь о местах богослужения. Наверняка они считали, что боги сами покарают нечестивцев, посмевших сунуться в святое место.

‑ И они покарали весь город, ‑ закончил Аннукар.

Фабиан ошибся. Это место кишело ловушками. Стоило наемникам прикоснуться к невидимой плите, мертвая тишина Храма разразилась нестерпимым лязгом. Из стен и потолка один за другим на стальных нитях спустились металлические пауки. Извергая смертоносные лучи, плавящие древние стены, они набросились на них.

Стальные демоны, спавшие в Храме целую вечность, ожили, атакуя пришельцев и загоняя их вглубь пирамиды.

Самострелы Мани наконец нашли свою цель. Но оказались бесполезны против стражей Храма. Свинцовые пули просто отскакивали от древнего металла. Клинок Клариссы, Малышка Бри лишь сбивали их с ног, не оставляя на искусственных членах даже царапин, а копье Корвуса переломилось пополам при первой же атаке.

Фабиан сдерживал смертоносные лучи своей магией, но и его силы были не безграничны. Щит света трещал и искрил, прикрывая соратников, но проседал все сильнее с каждой секундой. Лицо чародея покрылось потом, сосуды на висках и руках вздулись от напряжения.

Сколько они бежали, Аннукар не считал. Он использовал всю силу, что таилась в его немертвом теле, опрокидывая стальных демонов и срывая стальную паутину. Кларисса бежала перед рядом с ним, крича от ярости и боли. Алый луч полоснул ее по плечу, расплавив кольчугу и прочно скрепив металл с плотью.

Воительница на ходу глотала обезболивающее варево, которым их щедро снабдил Фабиан, но оно не помогало. Улучив задержку между атаками врага, Аннукар вскрыл вену и приложил ее к губам возлюбленной. Она жадно впилась в алую струю. Ее рука затянулась уродливым шрамом, но боль прошла и Кларисса с новыми силами ринулась в бой.

Стальные демоны загоняли их в ловушку. Воинам нечего было противопоставить древнему оружию, кроме отчаянной борьбы загнанного зверя. И они шли туда, куда вел их непрекращающийся огонь красных глаз.

Бральди трясло. Его лицо исказилось в нескончаемой ненависти к невидимому противнику.

Кларисса попыталась дотронуться до него, но Ангус тут же одернул ее.

‑ Не мешай ему, ‑ сказал он, держа ее за руку. ‑ Он выдержит.

‑ Ты в этом уверен? ‑ спросил Башет.

‑ У него нет выбора. Если мы прервем его сейчас, он сойдет с ума.

‑ Мы ничем не можем ему помочь? ‑ В глазах Клариссы мелькали… слезы. Помимо ее воли они стекали по щекам вампирессы. Ей было невыносимо больно смотреть, как страдает этот жестокий, напыщенный, самодовольный зверь. Противоречия раздирали ее изнутри.

‑ Ничем, ‑ отрезал Барон.

Кларисса вернулась к Эльзе, сев рядом с ней, и прислонилась спиной к холодному камню башни. Ожидание было невыносимым. Огневолосая шептала ей, что беспокоиться не о чем, Старый Барон победит, обязательно победит. Он покажет миру новый путь, и не стоит проливать слезы попусту. Скоро Кларисса возрадуется.

И ей ничего не оставалось, кроме как доверится пророчеству Эльзы.

Она лежала на его руках, холодная и молчаливая, как он сам. Белоснежные пряди подернулись алым. Все вокруг было залито алым. Корвус, Мани, Хассер, Крепыш Барри… Все были мертвы.

Стальные демоны смотрели на него с потолка сияющими красными глазами, готовые в любой момент с грохотом выпустить всепрожигающие лучи навстречу неприятелю по команде нового повелителя.

‑ Что вы понимаете в древностях! ‑ смеялся колдун, глядя на бывшего соратника безумными глазами. ‑ Смотри, Аннукар, смотри! Вот он, корень всех проблем! И ключ к нашей победе!

В ней не осталось ни капли крови ‑ не проблема, он мог вернуть ее к жизни. Но она бы не простила этого. Бытие вампира… он хотел избавиться от безвременья, чтобы почувствовать себя кем‑то другим, не монстром, что прячется в ночи, желая насытиться каплей чужой жизни. Живым человеком! Разве он помнил, что это такое ‑ за сотни лет любые воспоминания могут потускнеть и кануть в небытие.

‑ Смотри, Аннукар, друг мой! ‑ не унимался итенлиец. ‑ Мы не зря проделали этот весь этот путь! Теперь мы ‑ короли нежити! Повелители мертвых! Ни одна страна не устоит перед напором наших армий!..

Кларисса… Куда делся румянец на твоих щеках… В твоих землях очень мягкое солнце. Ты обещала показать мне его, когда все закончится. Когда я стану человеком. Это была ложь, Кларисса, сплошная ложь, все, до последнего слова! Проклятый колдун поманил меня наживкой, словно какого‑то зверя, пообещал избавление от Жажды! Лжец! Проклятый лжец!

‑ Эй, вампир, ты слышишь меня?! ‑ выкрикнул маг. Он сидел на широком металлическом троне, словно бог войны, демон, насытившийся жертвенной кровью. Прозрачные змеи с носами‑иглами обвивали его тело с головы до ног, впиваясь в измазанную грязью и потом плоть, наполняя жилы своими странными жидкостями. Колдун не чувствовал боли, ликование окончательно убило в нем остатки разума. ‑ Тебе больше не нужно бояться света! Там, где ты пройдешь, его просто не будет! Ты счастлив, друг?!

‑ Друг… ‑ прошептал Аннукар. ‑ Друг, хе… Друзья так не поступают, Фабиан.

‑ Брось, Аннукар! Посмотри на это с другой стороны! Теперь ты сам себе хозяин, ты волен идти, куда вздумается ‑ ничто тебе не мешает, даже солнце! Но все‑таки если тебе нужен стимул к существованию, вливайся в ряды моей армии. Она стоит там, за стенами, готовая к бою, стоит только приказать. А Стальные стражи! Кто сможет противостоять этим машинам?! Куда этим горе‑технократам с их пушками и самострелами! Ты же видел, даже магия для них не помеха, древний металл крепче самого времени!

Вампир медленно положил бездыханное тело возлюбленной, поднялся с колен. Отбросил посеребренный меч, теперь он был абсолютно ни к чему, и выпустил хищные клыки на всю длину. Тусклый свет надписей, начертанных в воздухе непонятным волшебством, отразился в острых когтях кровопийцы. Монстр в человеческом обличье медленно сбрасывал с себя фальшивую шкуру.