Таня Хафф - Дым и зеркала

Там, где Хартли убил Бренду.

— Тогда захлопни дверь, и пусть Брианна пописает кому-нибудь на ногу.

Брианна, повисшая на Эми и Зеве, явно заинтересовалась.

Дверь открылась.

Руки не было.

Ли тоже.

— Как думаете, они смогут остановить Ли, если он на них нападет? — спросила Тина, когда шаги стали подниматься по лестнице.

— Зев и Адам с ним справятся, — ответил Питер, опираясь на стойку. — Он просто актер, ради бога.

— Он звезда второго плана, — пробормотал Мэйсон.

— А как насчет того, чтобы подслушивать планы охотников за вампирами?

— Точно.

Тина покрепче сжала Эшли.

— Просто не верю, что вы позволяете девочке смотреть на горящего ребенка.

— Это не настоящий ребенок, — вставил Тони. — Это ребенок-призрак.

— У нее будет душевная травма.

— Возможно, — согласился Питер. — Но пусть лучше она посетит детскую под присмотром, чем потом снова пойдет одна. Думаю, ЧБ предпочтет получить ее обратно в травмированном виде, а не в мертвом.

— У Сырихи не бывает кошмаров, если вы об этом беспокоитесь. Мама говорит, что она как папа — с чувствительностью фонарного столба. — Эшли вывернулась из объятий Тины и сунула руки в карман пиджака Мэйсона. — А я пошла в маму. Из-за этой руки, несущейся ко мне, у меня будут кошмары еще много лет. Очень много. И у меня будет задержка в росте. — Она вызывающе посмотрела на Мэйсона из-под ресниц. — Я очень чувствительна.

Мэйсон кивнул.

— Я тоже. Но я же звезда. Я думал, мы идем танцевать. Почему я связан?

— Тебя поймали охотники на вампиров, — вздохнул Питер, поглаживая салфетку.

— Точно.

Тони пошевелился, чтобы поныли уже другие синяки. И понял, что Маус, который очень тихо лежал под весом трех человек, смотрит на него. Его ресницы слиплись во влажные треугольнички.

— Ты как?

— Ты меня избегаешь.

Не самое подходящее время об этом говорить.

— Неправда.

— Правда.

— Я прямо тут.

Здоровяк вздохнул.

— Не сейчас. Раньше.

— Да не было такого. — Тони поднял голову и обнаружил, что он в очередной раз в центре внимания. — Правда. Не было.

— С тех пор, как я тебя поцеловал.

«Черт».

— Он не в себе.

Питер откинулся назад, скрестил руки и лодыжки.

— А по мне, у него момент просветления.

— Нет уж.

— Я причинил тебе боль? — Нижняя губа Мауса задрожала.

— Нет, — поспешно уверил его Тони. — Ты не причинил мне боли. — И чтобы убедить остальных, — и он меня не целовал.

— Я поцеловал тебя на автобусной остановке?

Сордж хмыкнул.

— На автобусной остановке? Тоже очередной эвфемизм?

— Поцеловал тебя, когда меня захватил Повелитель теней.

«И снова черт».

— Ладно, у него глюки, — вздохнул Тони. И учитывая состояние, в котором находился Маус большую часть ночи — неконтролируемый ужас, истерики, — ему бы поверили, вот только…

— Да, конечно, не веди себя так, будто ты один помнишь Повелителя теней! Ты всего лишь оператор. Я ему нравился гораздо больше.

Нынешнее состояние Мэйсона делало его ненадежной поддержкой, вот только…

— Повелитель теней? — Кейт выплюнула остатки влажной салфетки. — Я помню этого сукина сына!

И Тина, которая по четырнадцать часов в сутки следила за изменениями в диалогах, количеством дублей и их связью, пока полдюжины людей отвлекало ее, а еще дюжина вокруг создавала вокруг нее мир Рэймонда Дарка, сложила кусочки мозаики вместе.

— Интересно, — мягко сказала она, — вспомнили бы этого Повелителя теней Хартли и Ли. Что еще ты нам не рассказываешь, Тони?

— Что еще? — Нападение — лучшая защита. — В смысле, «что еще»?

— Ты не сказал нам, что ты волшебник.

— Я сказал!

— Уже постфактум. А это явно что-то новое, — добавила она, скрещивая руки на груди. — Мне вот интересно, как сюда вписываются эти люди и Повелитель теней.

— Повелитель теней заставил меня поцеловать Тони, — шмыгнул носом Маус.

Сэйлин наконец заинтересовался.

— Оригинально.

— Если Повелитель теней хотел кого-то поцеловать, он должен был поцеловать меня, — негодующе пробормотал Маус.

— Повелитель теней может поцеловать мою задницу, — рявкнула Кейт.

— Тони?

— Я уверен, что и с Мэйсоном, и с Кейт очень приятно целоваться. — Отлично. Юмор не действовал. Тина не собиралась спускать это на тормозах. — Слушайте, это случилось еще весной. Теперь это не имеет никакого значения. — Он взмахнул еще не совсем послушной левой рукой — и просто жест, и напоминание. — Нам надо волноваться о других вещах.

Как раз в этот момент где-то в отдалении хлопнула дверь, и по лестнице затопали. Адам позвал Эми. Потом они оказались в столовой. Потом дверь кладовки открылась. Трое взрослых зашли сами, Брианна повисла на бедре Зева.

— Мы не видели Ли, — начал Адам, ставя лампу на стойку. — А вот эта, — он кивнул в сторону Эми, — пошла прогуляться.

— Я пошла к передней двери, — фыркнула Эми. — Посмотрела, как там Эверетт. Хорошие новости — он еще дышит. Мы вместе прошлись до гримерки Ли. — Она поставила ударение на «вместе» специально для Адама. — Его там нет. — Внезапно осознав, что внимание сосредоточено не на ней, Эми нахмурилась. — Что случилось?

— Похоже, Тони не закончил нам исповедоваться.

Эми посмотрела в его сторону, и Тони пожал плечами, надеясь, что он похож на единственного разумного человека в комнате.

— Тебе что-нибудь говорит фраза «Повелитель теней»? — спросила Тина.

— Мне нет. — Она посмотрела на своих спутников. Адам и Зев покачали головами. Брианна зевнула.

— Мэйсон, Маус и Кейт помнят Повелителя теней.

— Да, а еще они тронулись.

Молодец, Эми. Укажи им на очевидное.

Тина покачала головой, не позволяя закрыть тему.

— Тони практически признался, что тут дело нечисто.

Он признался? Черт, зачем он это сделал?

— Это случилось прошлой весной, — вставил Сордж.

— Последней весной? — Эми закатила глаза. — Прошлой весной было до хрена и больше всяких странностей. До того, как Арра уволилась, у всех были эти непонятные провалы в памяти.

— Не у всех, — задумчиво протянула Тина. — Ли потерял примерно восемь часов, Кейт — почти сорок восемь. Маус сломал челюсть в драке, которую он не помнит. Хартли свалился с платформы, а у Тони был припадок в звуковом павильоне.

— Тони?

И этот припадок мог послужить прекрасным оправданиям. Оставалось только убедить их, что у него тоже потеря памяти. К сожалению, зажегся свет, и Люси Льюис столкнула какого-то безымянного слугу с задней лестницы до того, как он смог начать.