Карен Чэнс - Дочь полуночи

— Так ты собираешься меня убивать или будешь ждать, пока я умру от старости?

Я так и подскочила от этого нежданного вопроса, а рука вампира, которая секунду назад лежала, неподвижная и безжизненная, вцепилась мне в запястье. Я вырывалась, но после этого не могла даже шевельнуться. Я уставилась на свою руку, зависшую в воздухе. Силы, которые никогда раньше не подводили меня, оказались вдруг совершенно бесполезными.

— Ждать придется долго, уверяю тебя.

Яркие янтарные глаза окинули меня с головы до пят.

Вампир легко поднялся, сел и схватил меня другой рукой за шею как провинившегося щенка.

Он улыбнулся, показал полностью вытянувшиеся клыки и спокойно заметил:

— У тебя был шанс. Теперь моя очередь.

Я сопротивлялась, пыталась вырваться из железных объятий, но все было бесполезно. Мне не удавалось даже сдвинуться с места. Я вопила от ярости и страха, но хватка противника все усиливалась, отчего мои крики становились только громче. Чья-то рука зажала мне рот, и я укусила ее. Кто-то выругался, причем по-французски. В данных обстоятельствах этот язык показался мне совершенно неуместным, и это несколько отрезвило меня. Я открыла глаза и увидела склонившегося надо мной Луи Сезара, в синих глазах которого отражалось явное беспокойство.

«Дежавю!»

— Дорина! — Лицо Луи Сезара то расплывалось, то снова обретало четкость.

Похоже было, что он с трудом сохранял спокойствие, но это давалось вампиру куда легче, чем мне.

Первый раз я встретилась с Мирчей примерно в конце семнадцатого века в одном итальянском питейном заведении, а вовсе не в румынском замке. Cetatea Lui Negru Voda, Цитадель Черного воеводы, стала настоящей крепостью Дракулы. Она была возведена в четырнадцатом веке, однако Драко перестроил и расширил замок после возвращения из турецкого плена. Турки отпустили Влада, узнав об убийстве его отца и о том, что Мирчу похоронили заживо вельможи городка Тырговиште, которые хотели видеть на престоле представителя другого семейства. Турки знали, что Влад поднимет восстание, как только доберется до дома, и у жителей Валахии будет чем заняться помимо того, чтобы давать отпор турецкой армии. В этом смысле Драко их не разочаровал.

Он решил, что единственный способ защитить Румынию от внешних врагов и собственных бунтарей — продемонстрировать силу, и в пасхальное воскресенье тысяча четыреста пятьдесят девятого года начал действовать. Драко пригласил вельмож Тырговиште на роскошный пир. Как только они прибыли, их сейчас же схватили и заставили идти пешком пятьдесят миль до города Поенари, расположенного в том месте, где Карпаты из холмов превращаются в настоящие горы. Те, кто пережил марш-бросок, начали возводить для Драко крепость на отвесной скале, нависающей над рекой Аргес. Работа длилась долгие месяцы, пока все парадные одежды вельмож не сгнили и не превратились в лохмотья. Тогда Драко приказал им трудиться голыми. Месить раствор, таскать по крутому склону увесистые камни и бревна оказалось тяжело до невыносимости. Многие погибли от истощения и болезней, однако некоторые выжили. Драко осмотрел новую крепость, решил, что основные работы закончены, и приказал посадить на колья всех этих счастливчиков.

За замком, что не удивительно, сразу же закрепилась определенная репутация. Люди поговаривали, будто по нему бродят привидения некоторых из тех тысяч несчастных, которые здесь погибли. Не исключено, что именно по этой причине туристов, вознамерившихся осмотреть крепость господаря Дракулы, возят в замок Бран, расположенный в Трансильвании, хотя моего дядюшку связывало с этим местом лишь то, что однажды он его осаждал. Бран до сих пор находится в хорошем состоянии, тогда как замок в Поенари превратился в настоящие руины, громадную кучу камня, от которой постоянно отваливаются порядочные куски древнего раствора и падают на головы беспечных туристов.

После посещения Брана людям не снятся кошмары.

— Дорина! Ты в порядке? — Луи Сезар основательно потряс меня.

По его срывающемуся голосу я догадалась, что он задавал этот вопрос уже не первый раз.

Беда была в том, что ответа я не знала. Я целый месяц прожила в состоянии стресса, без Клэр, которая могла бы помочь, к тому же дважды за один день едва не погибла. Даже в прежние времена ночь после подобных переживаний была бы нелегкой. Но раньше мне снились просто кошмары. Сегодняшние же образы казались реальными, перегруженными поразительными подробностями по сравнению с обычными снами.

Может, то заклинание в сочетании с вином пробудило к жизни нечто, давно похороненное в памяти?

Но только в последнем видении нет никакого смысла. Я не бывала в Поенари ни в дни его расцвета, ни позже. А если так, то видение никак нельзя объяснить затянувшимся действием заклинания. Тогда почему я ощущала под пальцами шершавую поверхность камня? Это был кошмар или нечто большее? Если второе, то как мне выяснить это наверняка? Вряд ли можно полагаться на память, подводящую меня, выискивая в ней самой белые пятна.

«Мирча! — подумала я отупело. — Что ты наделал?»

— Дорина!

— Не знаю, — сказала я искренне, не задумываясь, но ответ оказался неверным.

Луи Сезар принялся осматривать простыни. Его руки скользнули по моему телу, выискивая ранения. Я сейчас же вспомнила, что на мне нет ничего, кроме трусиков. Никакого подобия ночной рубашки у меня тоже не осталось, потому что Вонючка прикончил футболку.

Но тут мне на нос упала капля воды, и я поняла, что Луи Сезар выглядел не лучше моего. Волосы у него были мокрые, а единственным предметом одежды служило сырое белое полотенце, небрежно обмотанное вокруг бедер. Я удивилась, с чего он вдруг решил принять душ среди ночи, но тут заметила, как в щель между тяжелыми портьерами пробивался серебристый дневной свет.

«Уже утро!.. Утро того дня, когда я собиралась вернуть Клэр».

Я начала подниматься, но Луи Сезар бросил меня обратно на постель.

— Лежи спокойно, пока я не приведу врача.

— Я в полном порядке.

— Именно поэтому последние пять минут я тебя держу, чтобы ты не пыталась срывать с себя кожу?

— Никакие врачи не сделают больше, чем ты.

— Дорина! Ты нездорова!

— Луи Сезар! Я дампир! Сходить с ума для меня нормально. Такова одна из моих маленьких радостей, совершенно обычных.

Я попыталась подняться, но поняла, что никак не могу.

«Это уже лишено всякого эротизма», — решила я.

— Отпусти меня, черт побери!

Внезапно на Луи Сезара налетел рычащий Вонючка. Он обхватил голову вампира тощими ручками и ножками и вцепился в нее мертвой хваткой, непрерывно издавая мерзкие вопли.