Александр Дюма - Предводитель волков. Вампир (сборник)

Сцена III

Склон горы, усеянный обломками скал. Глубокая ночь.

Жильбер медленно идет с трупом Ратвина на плечах. Он кладет его на выступающую скалу лицом на запад, на мгновение становится на колени рядом с телом и уходит вниз по тропинке. Как только он исчезает из виду, луна заходит за тучи, лишь часть ее диска освещает скалы и вершины гор. Свет становится все ярче и, проникнув в мертвое тело, постепенно, от конечностей, движется вверх. Как только лунный свет достигает лица, глаза трупа широко открываются и он зловеще улыбается. Ратвин садится, затем встает, расправляет огромные крылья и взлетает.

РАТВИН. Ты сдержал свое слово… Спасибо, Жильбер!

Занавес

Действие III 

Сцена IV

Двор замка Тиффо в Бретани.

ЭЛЕН. Хорошие новости, чудесные новости, Ярвик!

ЯРВИК. О, бьюсь об заклад, мадемуазель получила письмо от господина Жильбера.

ЭЛЕН. Именно! Так что, сам понимаешь, Ярвик, не теряя ни минуты…

ЯРВИК. Конечно, каждый должен узнать об этом! Вот будет праздник в деревне, бог ты мой! Не хочу показаться излишне любопытным, но когда прибудет ваш брат, мадемуазель?

ЭЛЕН. Сегодня, друг мой.

Входит Лаенн.

ЛАЕНН. Сегодня? Господин Жильбер прибудет сегодня?

ЭЛЕН. Сегодня утром! Он пишет, что будет здесь вслед за письмом. О милый брат!

ЯРВИК. В таком случае нельзя терять ни минуты… Эй, ребята! Господин Жильбер возвращается! Господин Жильбер возвращается! (Убегает.)

ЛАЕНН. Ну, мадемуазель, еще скажите, что вы не благословенны Богом! Вы ждали господина Жильбера шесть месяцев, не получили ни единой весточки, устали ждать и даже решились устроить завтра свадьбу. И пожалуйста, он приезжает сегодня!

ЭЛЕН. Ты прав, это единственное, чего мне не хватало для полного счастья.

ЛАЕНН. У мадемуазель будет поручение для меня?

ЭЛЕН. Что ты хочешь, чтобы я тебе поручила? Как только он приедет, я брошусь ему в объятия. Что касается наших крестьян… О, не будем сейчас об этом! Но как только приедет брат, мы пойдем и выслушаем их… О господи, вот и они! Ты слышишь?

ЛАЕНН. Разве вы не собираетесь оповестить барона де Морсдена?

ЭЛЕН. О да, собираюсь! Ты предугадал мое желание. Пошли кого-нибудь сказать, что приезжает мой брат. Пусть барон придет, ведь с завтрашнего дня мой брат станет и его братом. Думаю, тебе не надо говорить, кого выбрать посыльным.

ЛАЕНН. О, не беспокойтесь, мадемуазель!

Входят крестьяне и крестьянки.

ЭЛЕН. Подойдите, друзья мои. Ну, вы уже знаете? Да, раз у вас полные руки цветов.

КРЕСТЬЯНКА. Полевых цветов. Мы знаем, что вы их особенно любите.

ЭЛЕН. О, чарующие синеглазки… Какой прекрасный венок я сделаю себе из них!

КРЕСТЬЯНИН. Мадемуазель, я не осмеливаюсь предложить вам эти маргаритки и золотые бутоны. У вас такие прекрасные цветы в саду!

ЭЛЕН. Дайте мне их. Да, дайте мне их! Цветы в садах – это цветы человека. Те же, что растут на полях, – цветы Всевышнего.

ВСЕ (передавая ей цветы). Вот, мадемуазель, вот.

ЭЛЕН. О! Оставьте немного для моего брата.

ВСЕ. Да, да, для милорда! Мы разбросаем их повсюду….

ЭЛЕН. О, он настоящий хозяин. Хозяин наших сердец, правда? И он превыше всех – кроме, конечно, Господа Бога. Знаете, друзья мои, день возвращения – это праздничный день! Не только не смейте работать, но и наденьте свою лучшую одежду! Вы будете танцевать! Скоро все мы здесь будем танцевать. Позовите музыкантов из деревни. Лаенн отвечает за еду и питье.

ДЕВУШКА. Ах, мадемуазель…

ЭЛЕН. О, я знаю, что ты хочешь сказать, моя бедняжка! Вернувшись домой, ты найдешь там новое платье. (К другой девушке.) Ты, Марго, возьми этот золотой крестик и вели своему жениху надеть его тебе на шею. А ты, мальчик, прихвати новые ленточки для волынки, понял? И вот еще золотой медальон для твоей шляпы.

ВСЕ. Какая радость! Да здравствует наша добрая графиня! Да здравствует наша дорогая графиня! Да здравствует графиня Тиффо! Какая радость!

ЭЛЕН. Спасибо! Спасибо!

Крестьяне уходят.

Как хорошо, когда тебя так любят! Каждое утро, когда я спускаюсь к клумбам и вижу, как природа приветствует меня лучами солнца и ароматом цветов, как эти добрые люди кланяются мне – не из повинности, а чтобы показать, как они меня любят, – я говорю себе, что становлюсь богаче скорее от той радости, которую Бог обещает мне, чем от той, которую он дает. Я говорю себе, что мой брат вернется, что я увижу его вновь, что нас ждут долгие счастливые дни… И что бы я еще могла желать? О Господи, ты был настолько добр, что присоединил к этому блаженству еще и бесценную любовь! О Жорж, Жорж! Вы читаете мои мысли, угадываете мои желания… Неужели вы не почувствовали, что мой брат приезжает и что радость моя будет омрачена, если вас не будет здесь? Когда я обнимаю его…

Входит Лаенн.

Ну что, друг мой, ты послал кого-нибудь к барону?

ЛАЕНН. Я сделал еще лучше – сходил сам.

ЭЛЕН. Хорошо, Лаенн! Прекрасно.

ЛАЕНН. Но, мадемуазель, барона в замке не оказалось.

ЭЛЕН. Его нет в замке! Но где же он?

ЛАЕНН. Мадемуазель, говорят, что вчера из Нанта вернулся посыльный и потребовал, чтобы разбудили барона. Он встал, оседлал коня и ускакал.

ЭЛЕН. Ускакал! Ничего мне не сказав?

ЛАЕНН. Барон приказал передать вам, мадемуазель, что, когда часы пробьют полдень, он будет в замке. Я встретил доверенного слугу, который едет сюда, чтобы передать вам поручение хозяина.

ЭЛЕН. Ах, это хоть немного успокаивает меня. Ты велел посыльному передать барону, что мой брат приезжает?

ЛАЕНН. Я сказал ему это, мадемуазель.

ЭЛЕН. А слуга сообщил тебе, когда барон вернется?

ЛАЕНН. Барон сказал, что будет здесь с наступлением полудня.

ЭЛЕН. Ну что же… Что это за шум?

ЛАЕНН. Какой шум? Я ничего не слышал.

ЭЛЕН. О, я что-то слышала. (Поворачивается в сторону замка.) Может, это мой брат? Побежали, Лаенн!

ЛАЕНН. О, в этом нет необходимости! Я расставил горнистов на башнях, и если бы это был господин Жильбер, то мы бы услышали громкие фанфары.

ЭЛЕН. Кто же это тогда?

Входит Ярвик.

ЯРВИК. Мадемуазель, это посыльный, который говорит, что прибыл из Испании от господина Жильбера.

ЭЛЕН. Из Испании! От Жильбера! Но разве сам Жильбер не приехал из Испании?

ЛАЕНН. Я полагаю, господин Жильбер покинул Испанию не так уж давно.

ЯРВИК. Посыльный говорил и об Испании, и о других странах. Я уже и не упомню названия, которые он упоминал.