Стивен Кинг - Доктор Сон

— Может быть, — согласилась Люси, — но я больше так не могу, Дэйви. Даже с дневной сиделкой. Думала, что справлюсь, но нет. Во Фрейзере есть хоспис, это недалеко от нас. Мне рассказала о нем сестра в приемном покое. Наверно, в больницах есть списки на такой случай. В общем, он называется «Дом Хелен Ривингтон». Я связалась с ними, перед тем как позвонила тебе, и на сегодня у них как раз есть одно место. Наверное, вчера ночью Бог столкнул с камина очередную стеклянную статуэтку.

— Четта в сознании? Вы обсудили…

— Она очнулась пару часов назад, но у нее все мутится в голове. Прошлое и настоящее смешались в какой-то салат.

«А я тем временем спал, — виновато подумал Дэвид. — И небось видел во сне свою книгу».

— Когда в голове у нее прояснится — надеюсь, что прояснится, — я скажу ей, по возможности мягко, что решать это будет не она. Пришло время положить ее в хоспис.

— Хорошо.

Когда Люси на что-то решалась — решалась по-настоящему, — лучше всего было отойти в сторонку и дать ей сделать по-своему.

— Папа! С мамой все в порядке? И с Момо?

Абра знала, что с ее матерью все нормально, а с прабабушкой — нет. Большую часть того, что рассказала мужу Люси, она уловила еще в душе, и шампунь и слезы смешались на ее лице. Но она наловчилась строить веселую мину, пока кто-нибудь не скажет ей вслух, что пора менять ее на грустную. Интересно, ее новый друг Дэн тоже научился делать веселое лицо, когда был маленьким? Наверняка.

— Чиа, Эбби хочет с тобой поговорить.

Люси вздохнула:

— Дай ей трубку.

Дэвид протянул дочери телефон.

В то воскресенье, в два часа пополудни, Роза Шляпница повесила на двери своего гигантского дома-фургона табличку «Беспокоить только в самом крайнем случае». Она все рассчитала очень точно: сегодня она ничего не будет есть, а пить — только воду. Вместо утреннего кофе она приняла рвотное средство. Когда придет время вторгнуться в разум девчонки, Роза будет чиста, как пустой стакан.

Когда тело не будет отвлекать ее своими потребностями, она сможет разузнать все, что ей нужно: имя девочки, ее точные координаты, что ей известно и — что самое важное, — с кем она об этом говорила. Роза будет лежать неподвижно на своей двуспальной кровати с четырех пополудни до десяти вечера, глядя в потолок и медитируя. Когда ее разум очистится так же, как очистилось тело, она вдохнет пара из канистры в потаенном сейфе — одного вдоха будет достаточно — и снова повернет мир так, чтобы она оказалась в девочке, а девочка — в ней. В час ночи по восточному времени ее жертва будет крепко спать, и Роза спокойно пролистает содержимое ее разума. Может, даже удастся кое-что ей внушить: «За тобой придут люди. Они тебе помогут. Иди с ними».

Но, как сказал фермер-поэт по имени Бобби Бернс более двухсот лет назад: «Ах, милый, ты не одинок, и нас обманывает рок, и рушится сквозь потолок на нас нужда».[11] И только Роза начала зачитывать первые фразы своей расслабляющей мантры, как нужда громко постучалась в дверь.

— Уходите! — крикнула она. — Вы что, таблички не видите?!

— Роза, тут со мной Орех, — крикнул в ответ Ворон. — Похоже, у него есть то, о чем ты просила, но ему нужно твое «добро», а рассчитать время действия этой штуковины не так просто.

Роза полежала еще секунду, потом со злостью выдохнула и поднялась с кровати, хватая сайдвиндерскую футболку («Поцелуй меня на Крыше мира!») и натягивая ее. Футболка доставала ей до бедер. Роза открыла дверь.

— Только не вздумайте меня разочаровать.

— Мы можем и попозже вернуться, — сказал Орех, маленький человечек с лысой макушкой, из-за ушей у которого выбивались мочалки седых волос. В руке он держал листок бумаги.

— Нет, но давайте побыстрее.

Они сели за стол в фургонной кухне-гостиной. Роза выхватила листок и бегло его просмотрела. Какая-то химическая схема с кучей шестиугольников, которая ничего ей не говорила.

— Что это?

— Сильное успокоительное, — ответил Орех. — Новое, чистое и законное. Джимми получил рецепт от одного из наших контактов в АНБ. Оно вырубит девчонку без риска передозировки.

— Что ж, может, именно это нам и нужно. — Роза понимала, что придирается. — Но разве нельзя было подождать до завтра?

— Извиняюсь, извиняюсь, — промямлил Орех.

— А я нет, — сказал Ворон. — Если ты хочешь побыстрее разобраться с девчонкой, то мне надо не только заказать это успокоительное, но и договориться, чтобы его доставили в один из наших тайников.

Тайниками Верным служили сотни разбросанных по всей Америке почтовых ящиков. Чтобы воспользоваться ими, надо было все спланировать заранее, потому что Верные постоянно колесили по стране, а в общественный транспорт их и на аркане не затащишь. Частные полеты были возможны, но неприятны: все Верные страдали высотной болезнью. Орех считал, что это как-то связано с их нервной системой, которая радикально отличалась от лоховской. Гораздо больше Розу беспокоила другая, финансируемая налогоплательщиками, нервная система. Очень нервная. После одиннадцатого сентября МВБ отслеживало даже частные рейсы, а первое правило Верных гласило: не привлекай внимания.

Благодаря сети федеральных автострад дома-фургоны служили Узлу верой и правдой. Послужат и на этот раз. Небольшая группа захвата, сменяющая водителей каждые шесть часов, доберется из Сайдвиндера до севера Новой Англии меньше чем за тридцать часов.

— Хорошо, — сказала Роза уже более мягким тоном. — Что у нас есть на 90-ой федеральной, где-нибудь на севере штата Нью-Йорк или в Массачусетсе?

Ворону не пришлось хмыкать, гмыкать и просить времени на ответ.

— Почтовый ящик «Изи-мейл» в Стербридже, Массачусетс.

Роза тронула пальцами край листка с непонятными схемами в руке Ореха.

— Пусть вышлют средство туда. Используй как минимум трех курьеров, чтобы на нас не вышли, если что-то пойдет не так. Погоняй посылку по стране.

— А у нас время на это есть? — спросил Ворон.

— Вполне, — ответила Роза, о чем потом пожалеет еще не раз. — Вышли ее на юг, оттуда на Средний Запад, а потом уже в Новую Англию. Но чтобы к четвергу посылка была уже в Стербридже. Воспользуйся «Экспресс-мейл», а не «ФедЭкс» или «ЮПС».

— Сделаю, — сказал Ворон без колебаний.

Роза перевела взгляд на доктора Верных.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Орешек. Потому что если девчонка не заснет, а загнется от передоза, то я позабочусь о том, чтобы впервые со времен битвы при Литтл-Бигхорне кое-кого из Верных отправили в изгнание.

Орех слегка побледнел. Ну и отлично. Изгонять Роза никого не собиралась, но она все еще злилась из-за того, что ей помешали.