Принцесса Намонаки - Мария Николаевна Сакрытина
Я выпустила шпильку и снова зажмурилась. За что? За игры со мной. За тех несчастных, погибших из-за меня. За то, что не могу быть вместе с человеком, которого люблю. За то, что не могу жить долго и счастливо.
– Когда-то отец говорил мне, – промолвила Мэйлин, – что взявший в руки меч должен быть готов к смерти. Принц, мне не кажется, что вы готовы. Зачем вам меч?
– Я не знаю, – честно ответила я, посмотрев на нее снизу вверх.
Мы помолчали. Погладив меня по волосам, Мэйлин скользнула рукой по груди – и сердце словно само собой успокоилось, а слезы наконец высохли. Я закрыла глаза и почувствовала дикую, смертельную усталость.
– Мэйлин, все же… Зачем вы здесь?
– Вам нужна помощь, драгоценный мой жених, – улыбнулась она. – Где же мне еще быть?
– Вы еще можете сбежать, – устало выдохнула я. – Вы ведь Шепчущая. Вас наверняка не остановят.
– Куда же я пойду? Не беспокойтесь обо мне, Ваше Высочество. Моя судьба написана еще до моего рождения. Я готова.
– К чему? – шепнула я, засыпая.
– Спите, мой прекрасный принц. Я стану вашей императрицей, и мы будем жить долго и счастливо. – Она улыбнулась и потрепала меня по щеке.
– Ну, это вряд ли, – выдавила я, а больше ничего не слышала.
Когда я проснулась, Мэйлин спала рядышком, облокотившись на изголовье. Ее нужно прогнать, подумала я, разглядывая ее лицо – невероятно, она и во сне оставалась строгой и серьезной. Дура я была, что раньше ее не прогнала. Почему государыня посватала ее сыну? Решила объединить старую и новую династии?
– Вам лучше, принц? – спросила вдруг Мэйлин, голос звучал тихо и нежно.
– Рюичи, – поправила я грустно. – Меня зовут Рюичи.
– Конечно, господин. Я не могу читать ваши мысли, но знаю, что вы думаете, как бы меня прогнать. Зря. Вам сейчас как никогда нужна моя помощь. Объявите меня вашей невестой, и я буду с вами до конца.
Разительная перемена: еще вчера она всеми руками была против, что я и озвучила, снова сжав на всякий случай под подушкой шпильку.
– Человеку всегда страшно, когда он видит свою судьбу. Я лишь слабая женщина, принц. Простите меня. Я была не права. – Мэйлин улыбнулась.
– Какая еще судьба? – удивилась я.
– Быть с вами рядом. Всегда.
Ага, и в горе, и в радости.
– Мэйлин, простите, – я посмотрела ей в глаза, – а вам самой никто из Шепчущих мозги не промыл?
– Господин? – удивилась она.
– Ваша перемена меня пугает. Вы уверены, что не заколдованы?
Мэйлин снова погладила меня по волосам.
– Вы так простодушны, принц. И ничего не знаете о Шепчущих. Даже не думайте от меня избавиться, у вас не выйдет.
– Но называть вас моей избранницей я больше не хочу, – пожала я плечами, откинув длинную прядь со лба.
– У вас тоже есть судьба, принц. Вы не сможете от нее убежать. Вы давно хотели от меня избавиться, и все же каждый раз вас что-то останавливало, не так ли? Не спорьте с судьбой.
Не знаю насчет судьбы, но с этой сумасшедшей я спорить не стала. Я встала, позвала Рен и приказала ей привести в спальню начальника охраняющих меня солдат. Я не сомневалась, что мне подчинятся, раз уж император раздумал убивать сына.
Так и вышло: начальник пришел, поклонился и повел себя невероятно вежливо. Не став перед ним расшаркиваться, я просто приказала:
– Эта женщина мне докучает. Уберите ее отсюда.
Капитан сначала решил, что говорила я про служанку, пришлось пояснить, и в итоге Мэйлин вывели из покоев принца под белы ручки.
– И больше не приходите, – сказала я ей вслед.
Она лишь раз обернулась, но взгляд был очень красноречив: «Не вам спорить с судьбой, принц».
А я не верю в судьбу.
События завертелись как в карусели. Обедала я с императором и королевой Лянь, и государь никак не мог договориться с государыней насчет моей ссылки: королева предсказуемо была против.
Странный это был обед. Есть туда пришла, кажется, только я, благо было что: такой стол накрыли – меня еще ни разу так не кормили. Откуда-то появились семь видов вин и десять – хурмы, сотни соусов, а еще наконец-то жареное мясо. Все это вроде бы входило в кухню Лянь, я даже что-то такое раньше ела, пока ехала с королевой в столицу, но в тот момент мне было не до того. Зато сейчас я наворачивала за троих! Остальные двое за столом аппетита не имели.
Матушка притащила с собой какого-то, прости господи, интересного мужчину. Лицо у него было совершенно плоское, глаза-щелочки, нос… ну, он как-то умудрялся не портить эту идеальную плоскость лица. Зато какая буйная растительность на голове! Такая черная грива – любой конь позавидует.
Этот красавец-мужчина вел себя, я бы сказала, дерзко для местных. Да и не похож он был на них. Вроде тоже азиат, но какой-то странный. Не изящный, не худощавый, а наоборот, крупный, массивный. Увалень, одним словом. Но матери прислуживал именно он, а не дворцовые служанки.
Император смотрел на него как на чьи-то весьма дурно пахнущие испражнения. Даже рот рукавом прикрывал, когда забывался. Не понимаю отчего: незнакомец ничуть не вонял.
– Вы увлеклись экзотикой, Драгоценная? – проговорил государь, когда все расселись.
– Птицы ярче поют, когда они не заперты в клетке, о Благословенный, – королева безмятежно улыбнулась.
А я в это время наяривала жареное мясо, с острым соусом, ммм! В монастыре, поди, такого не будет.
Император посмотрел на меня.
Королева тоже на меня посмотрела.
И даже этот ее интересный мужчина и тот посмотрел. Взгляд его поросячьих глаз мне не понравился. Почему я раньше не видела его в свите матери?
Нет, кусок у меня в горле от этих взглядов не застрял. Я бы даже сказала, наоборот – аппетит разыгрался.
– Как видите, Драгоценная, наш сын здоров, – тоном «заметь, я его не уморил, как ты предсказывала» заявил император.
– Он привык к кухне моей родины, – отозвалась королева. – Кушай, Ичи, бедный мой, ты так исхудал.
Я кивнула и цапнула еще ломоть мяса с тарелки.
– Вы хотите отправить его в монастырь, Благословенный? В суровые условия, к которым он не готов? Мне начинает казаться, что вы хотите извести нашего сына.
– Что вы, Драгоценная, – фыркнул государь. – Я лишь проникся вашим трактатом «О святости». Каждому,
