Кристи Голден - Вампир туманов

Джандер снова поднял взгляд на портрет. Это и есть тот блестящий юноша – соперник Страда, который «очаровал» Татьяну и «похитил» ее у графа? Ложь, все ложь, и он знал, что это так, но не понимал, почему знает это. Невозможно представить двоих, влюбленных друг в друга больше, чем эта пара на холсте, невозможно даже вообразить, что один из них – интриган, а вторая – рабыня.

Эльф с негодованием отложил «Том Страда», потянулся за второй книгой. Осторожно, видя как она хрупка, Джандер медленно открыл ее. Страницы пожелтели и грозили рассыпаться в прах под его пальцами. Написанное можно было разобрать с трудом, а скоропись не позволяла Джандеру читать быстро. Ему было достаточно увидеть, что это дневник, датированный 349 годом баровийского календаря. Почти двести пятьдесят лет тому назад.

До того, как Страд стал вампиром. Джандер содрогнулся. Вцепившись в книгу, он прошел в кабинет.

До заката у него еще несколько часов, и ему никто не помешает. Он поставил факел на место, уселся в одно из глубоких кресел и погрузился в чтение.

Глава 20

«Двенадцатый месяц Луны, 347 год.

Наконец, через столько лет война закончена. Враг разбит, уничтожен или изгнан. Я обнаружил долину у развалин замка полководца. Я забрал обе…

Шестой месяц луны, 348 год.

Душа моя лишилась покоя. Мне не нравится это. Обитатели Баровии не любят меня. Мне нет дела…

Третий месяц Луны, 349 год.

В замке кипит работа. В честь матери я назову его Равенлофт. Он станет достойным домом для фон Заровичей…

Одиннадцатый месяц Луны, 349 год.

Все готово. Я призову все семейство, и этот холодный замок станет домом…

Четвертый месяц Луны, 350 год.

Они прибыли, и с ними приехал Сергей – мой самый младший брат, которого я раньше никогда не видел. Как он молод – душой и телом! Если бы он чуть не превзошел меня сегодня утром в поединке, я назвал бы его новобранцем, но, честно говоря, опыт его ошеломляет.

Мы быстро стали друзьями, оставаясь солдатами, связанными кровными узами. Он так же нелегко привыкает жить мирно – холод смерти в костях и вкус войны на языке не забудутся никогда. Я отдал бы все, чтобы стать таким же, как он – юным и беспечным, чтобы взгляды чужих черных глаз пленяли женщин! Какая доля – ему, как самому младшему сыну, должно стать священником! Наверно, я должен стареть – уже холодная ночь впереди, а он, рядом, лишь рассвет. Никогда раньше я не хотел иметь семью. Теперь, когда появился Сергей, я мечтаю о женщине рядом и ребенке на коленях.

Шестой месяц Луны, 350 год.

Неожиданно умер Первосвященник Кир, и Сергей настоял, чтобы я объявил в этот день всеобщий траур. Сергей теперь должен занять место Первосвященника – честь, которая просто вскружила парню голову. Ему еще не позволено надеть рясу, ведь он еще не рукоположен, но ему позволили надеть медальон священника – довольно симпатичную безделушку, к которой Сергей отнесся с большим, быть может, даже слишком большим трепетом».

Сейчас 350 год баровийского календаря. Граф Страд фон Зарович смотрел на реку Ивлис, двумя рукавами струящуюся через горы и Свалические леса, зная, что он – единственный и бесспорный хозяин всего того, что видит сейчас.

Эта мысль не приносила удовлетворения – мало что радовало его в последние дни.

Несколько лет назад возникло такое движение, раздутое перепуганным бургомистром одной из деревушек – превратить день рождения графа во всенародный праздник. Бургомистр думал таким образом вернуть расположение графа, обнаружившего, что от него утаивают часть собранных налогов. Но бургомистр избрал неверную тактику. Страд никогда не праздновал свои дни рождения. Он однажды назвал их в шутку «днями смерти». С тех пор тема была закрыта. Юность Страда минула и была наполнена лишь сражениями и убийствами.

Несчастный бургомистр убит – голова одним уверенным ударом меча была отделена от его тела. С тех пор о днях рождения графа Страда вообще никто не говорил.

В этот день Страд вернулся в свой кабинет, взял дневник, который впервые начал вести после завоевания этой земли.

«Я ненавижу живущих в Баровии! Они тупы и не знают меры ни в чем. Неужели Сергей этого не видит?

Он взял привычку ходить в деревню, как он говорит: „сделать что-то доброе для этих людей“. Там к нему относятся как к юному божеству. Народ бросает цветы под копыта его лошади, они совсем оглушили мальчика воплями восторга. Ничего хорошего из этого не выйдет. Сергей должен быть над народом, здесь, в замке Равенлофт, как настоящий фон Зарович. Ему нечего болтаться в крестьянской грязи.

В дверь кабинета постучали.

– Войди, – сухо произнес Страд.

Это оказался Сергей. Его красивое лицо пылало, кудрявые темные волосы растрепались.

– О, Страд, я должен рассказать тебе, что случилось сегодня!

– Должен ли? – ответил его брат, неохотно отодвигая книгу. – Что вообще может случиться в этой жалкой деревне, что будет интересно фон Заровичу?

Страд нахмурился, когда Сергей подтащил к нему поближе свой стул. Он никогда не думал, что такой энтузиазм и простота подходят члену семьи правителя страны. Сегодня же Сергей вел себя просто несносно, как сумасшедший щенок. Наверно, и впрямь случилось что-то из ряда вон выходящее.

– Я встретил девушку.

Страд подождал, но, очевидно, это было все, что хотел сообщить ему Сергей. С неодобрением старший брат процедил, вновь обращаясь к своему дневнику.

– Бог мой, Сергей, если ты будешь вламываться ко мне всякий раз, когда захочешь „спасти“ кого-нибудь из местных шлюх…

– Если бы ты не был моим братом, я убил бы тебя за такие слова! – вскочил разгневанный Сергей. – Я встретил ее, она занимается тем же, чем я. Она помогает людям, она… Ты никогда не видел ее. Я скоро приведу ее сюда, и ты сам все увидишь.

– Нечего таскать сюда всяких шлюх! – Ты не смеешь так говорить о Татьяне!

– Ах, у проститутки есть, оказывается, имя!

С видимым усилием Сергей подавил вспышку ярости. Он неловко сел на место, помолчал, потом заговорил уже спокойнее.

– Брат, ты знаешь, как я люблю тебя. Я прошу не называть Татьяну ни шлюхой, ни проституткой, никаким другим плохим словом, выходящим за рамки приличий. Она – низкого происхождения, это так, но она – само совершенство. Я никогда не видел такой светлой души. Страд, она будет моей. Я хочу жениться на ней.

– Глупости. Во-первых, она не того рода. И, во-вторых, – он нагнулся вперед, дотронулся до амулета, висевшего на груди Сергея, – ты уже имеешь обязательства. Забыл?

– Ты знаешь, что мать и отец не особенно жаждут, чтобы я продолжал свое служение. Обычай, что младший брат становится священником, это просто традиция. Не закон!