Вольфганг Хольбайн - Цикл Дегона. Книга 1. Бог-амфибия

— Мой отец?

— Да, — сказал Немо, перебив Говарда. — Мы были очень хорошими друзьями, Роберт.

В его словах послышалась печаль.

— Благодаря Родерику Немо был достаточно наслышан о ВЕЛИКИХ ДРЕВНИХ, поэтому быстро распознал в слугах Дагона тех, кем они действительно являются. Я имею в виду шогготов, — пояснил Говард. — Немо не знает страха, но он не дурак. Он прекрасно понимал, с кем ему придется столкнуться.

— А еще я помнил, что во всем мире есть лишь один человек, который сможет противостоять этим чудовищам.

Говард на это ничего не сказал, но польщенно улыбнулся.

— Это ты, Роберт, — неожиданно заявил Немо.

— Я?..

— Ну да, — подтвердил Говард, покосившись на капитана. — Немо исходил из того, что ты кое-чему научился у своего отца. С другой стороны, он не мог вступить с тобой в контакт непосредственно. Поэтому он обратился ко мне.

Говард опять затянулся, и я поспешил задержать дыхание, но на этот раз он выдохнул облако дыма в сторону Немо. Закашлявшись, капитан сверкнул глазами.

— Все остальное ты знаешь, — продолжил Говард. — Той же ночью мы приплыли сюда, и я убедился в том, что Немо не ошибся. И наконец, я позаботился о том, чтобы ты попал сюда.

Теперь пришла моя очередь рассказывать. Говард слушал меня молча, однако по мере того как я приближался к тому моменту в моей истории, когда мы все встретились, выражение его лица становилось все более обеспокоенным.

— ТУЛЬСАДУУНЫ…

Говард тихо повторил это слово несколько раз, но от этого оно, конечно, не утратило своего мрачного звучания.

— Да уж, — ядовито произнес я, — как будто у нас мало хлопот с ВЕЛИКИМИ ДРЕВНИМИ.

— Признаться, я не уверен в том, что между ними такая уж большая разница, — пробормотал Говард. — Нам следовало бы…

В этот момент за его спиной появился Немо, и Говард, остановившись на полуслове, посмотрел на капитана «Наутилуса».

— Мы готовы, — сказал Немо.

Кивнув, Говард медленно повернулся и устремил свой взгляд в иллюминатор.

— Что вы задумали? — спросил я.

— Я ведь говорил вам, что мы намерены испробовать еще несколько способов, которые, возможно, помогут нам избавиться от неприятностей, прежде чем «Наутилус» окончательно сдастся, — улыбнулся Немо. — Мы хотим посмотреть, понравится ли этому существу Дагона электрический разряд. Внимание!

Все произошло так быстро, что я не сразу понял, как это работает. Воздух наполнился сухим потрескиванием, мигнул свет, и я увидел, как вода за иллюминатором осветилась синеватыми отблесками. По стеклу скользнуло что-то черное и бесформенное.

— Получилось! — закричал один из матросов. — Оно умирает, капитан!

Мы бросились к иллюминатору.

— Включить прожекторы! — приказал Немо, и на корпусе корабля ожило с полдесятка круглых белых прожекторов.

Яркий свет позволил нам рассмотреть удивительную и в то же время ужасающую картину. Черный покров «Наутилуса» был разорван во многих местах. Чудовищная масса стала серой и морщинистой, как отшелушившаяся кожа, а из воды поднялись серые облака отвратительной жидкости, которые затем постепенно рассеялись. На большей части корпуса уже можно было разглядеть металлическую обшивку. Как раз в том месте, на которое я смотрел, от массы оторвался кусок размером с двадцать футов и, опустившись на дно озера, растворился на моих глазах.

Но тут я увидел еще кое-что.

Один из больших прожекторов повернулся, и яркий луч света, протянувшись вдоль темного дна, наткнулся на затаившееся там чудовище тьмы. Это была гигантская тень, которую я уже видел с берега. Огромная бесформенная масса без определенных очертаний пульсировала на дне, словно сердце гигантского демона. Из комка этой тьмы десятками вырастали щупальца и руки, вытягиваясь и переплетаясь, превращая дно озера вокруг монстра в паутину, которая тоже пульсировала и подергивалась, как будто каждая часть этой отвратительной сети была наделена своей отдельной жизнью. Это зрелище напомнило мне муравейник, полный копошащихся черных муравьев, а еще клубок склизких червей. Я почувствовал неприятный привкус во рту и шевельнувшуюся в животе тошноту.

По приказу Немо прожектор направили прямо на чудовище, и теперь его можно было рассмотреть более детально.

Казалось, оно покрывало все дно озера, оплетая его своей мерзкой паутиной. Даже там, где его не было видно, песок вспучивался изогнутыми линиями и местами из-под песка вырастали целые кусты черных щупалец, похожих на странные водоросли. Никто из нас не удивился, увидев, что щупальца тянутся к «Наутилусу». Часть из них стала серой и растворилась, но в целом чудовище казалось неповрежденным. К тому же сеть начала обновляться с такой скоростью, что это было видно невооруженным глазом. Чудовище просто отбросило отмершие части, заменив их новыми щупальцами, которые тут же поползли к «Наутилусу», как движущиеся на ощупь черви.

Наконец с помощью прожектора мы рассмотрели часть дна в десяти футах от кормы «Наутилуса». Черная паутина щупалец росла с фантастической скоростью и неудержимо приближалась к кораблю. Мне показалось, что я слышу шуршание, с которым щупальца прикасаются к бронированной поверхности корпуса.

— Черт побери, — растерянно пробормотал Немо. — Оно восстанавливается.

— А что, если мы повторим это? — предложил я. — Может, если пару раз ударить его током, оно…

Я не договорил, напоровшись на суровый взгляд капитана. Если бы все было так просто, то Немо, конечно, давно сам подумал бы об этом.

— Наши аккумуляторы наполовину пусты, — глухо произнес капитан. — И, судя по тому, как выглядит это существо, оно справится и с десятикратными зарядами.

Вздохнув, он покачал головой и в беспомощной ярости сжал кулаки.

— Нужно было подождать до тех пор, пока «Наутилус» восстановит маневренность. Возможно, тогда бы у нас хватило времени на то, чтобы уйти от него.

— Вряд ли, — сказал Говард. — Кроме того, сейчас у нас остается еще меньше времени… — Подняв руку, он похлопал Немо по плечу. — Нужно смириться с этой мыслью. Мы не выберемся отсюда живыми.

Посмотрев на него, Немо промолчал, и я почти физически ощутил безнадежность, полностью завладевшую им. Я не мог больше этого выносить.

Повернувшись, я молча выбежал из салона. Если бы там была дверь, я захлопнул бы ее за собой.

Костер был не таким огромным, как вначале. Конечно, языки пламени поднимались на пятнадцать-двадцать футов в воздух, окрашивая небо над селением в кроваво-красный цвет, но жители Фирт-Лахлайна прекратили подбрасывать в огонь хворост и дрова, так что костер уже догорал. Когда взойдет солнце, от костра останется лишь небольшая кучка дымящегося пепла, которая будет напоминать о гигантском пламени, освещавшем ночное небо.