Андрей Каминский - Проект "Плеяда"

Внезапно вой внизу смолк и вслед за этим послышался скрежет и лязг железного засова. Раздался жалобный крик, захленбнувшийся надрывным плачем. Ругая себя за несдержанность, Наташа все же, не удержавшись, глянула вниз.

В круге света, падающем из окон камер уже не было монстров — теперь там стояла на коленях девушка, в рваной белой сорочке. Темные волосы раскидались по плечам, в округлившихся глазах даже сверху было видно плещущиеся отчаяние и страх. Побелевшие губы дрожали, по щекам стекали слезы.

Раздался громкий щелчок и комнату озарил призрачный синий свет — где-то видно был спрятан мощный фонарь. Отчаянный крик сорвался с губ девушки, когда она увидела, что вокруг нее кружат, словно исполняя неведомый танец, черные великаны. В глазах их читался лютый голод, алые языки облизывали полные губы, пальцы крючились, словно огромные когти. Особенно скотское вожделение читалось на лице лысой самки — Наташа не могла назвать это существо женщиной.

Она не заметила, кто из кружащих вокруг девушки тварей издал гортанный вой, после которого они все метнулись вперед. Черные сильные пальцы вцепились в белую плоть, раздался истошный крик, переросший в нечленораздельный вой и хрип. Двое чудовищ разом вцепились в руку девушки, выкручивая ее из суставов и с треском отрывая от туловища. Еще один монстр вгрызся острыми клыками в белую шею. Женоподобная тварь запустила пальцы с длинными ногтями в промежность девушки, выдирая у хрипящей в предсмертных судорогах женщины капающий кровью кусок кожи, с одной стороны покрытый курчавыми волосами, с другой — обрывками плоти и комками жира.

В считынные минуты женщина была растерзана в клочья и твари, огрызаясь друг на друга, разбежались по углам, пожирая окровавленные куски. В этот же момент комната погрузилась во мрак. Наташа, широко раскрытыми глазами смотрела на все это — жестокость происшедшего пробудила даже ее чувства, притупленные успокоительным. Ничком она рухнула на кровать, забившись в рыданиях. В ушах девушки еще раздавались крики несчастной, хотя на самом деле снизу раздавалось только довольное чавканье и урчание тварей, насыщавшихся человеческой плотью.

Позже Василиса рассказала Натаще, что такая казнь предусмотрена для девушек, потерявших плод — неважно по своей вине или по неосторожности. Конвейер, поставивший рождение чудовищ на поток, не терпел холостых выстрелов, а между первым и вторым зачатием должно было пройти время, которого у большевиков было немного — в отличие от «подопытного материала». Считалось, что проще использовать другую «человекоеденицу», которая почти гарантированно зачинала после первого изнасилования. Кроме того, подобные расправы яснее ясного демонстрировали пленницам, что их ждет при попытке устроить искусственный выкидыш. По словам Василисы, была и еще одна причина — созерцание подобных зрелищ, равно как и само нахождение рядом с ямами тварей, должно было оказывать некое влияние на рожениц и на плод. Василиса и сама не понимала этот момент, однако Наташа сообразила, что речь идет об очередной мистике и не стала ломать голову. Все и без того было слишком страшно.

Котловина, укрывшаяся между поросшими сосняком холмами, напоминала огромную чашу, в центре которой покоилось почти идеально круглое озеро. Берега водоема заросли камышом, скрывающим заболоченную землю и человека, не знающему дороги, в этой топи ждала верная смерт. Однако двое, сидевших на поваленной сосне у подножия холма, и не думали соваться в ставшую перед ними шелестящую стену, в которой оглушительно орали лягушки и зудели комары.

— А черт! — Василь с силой хлопнул себя по лбу, убивая комара, — этих двоих за смертью посылать. Может, стоило пойти с ними?

— Ночевать все равно будем тут, — пожала плечами Илта, — раз уже остановились. Зачем куда-то идти, все равно местность не знаем.

— А то финн знает, — буркнул украинец, — чего он тогда за Степановым увязался?

— Говорит, что привык, — ответила Илта, тщетно пытаясь разжечь от отсыревшей спички последнюю сигарету, — и похоже не врет. Ты сам видел.

Это было правдой — в заболоченной Муйской котловине финн чувствовал себя куда увереннее, чем в горах или на реке. Наряду с якутом, привыкшим к болотам в родной тайге, он лучше всех определял на глаз безопасные пути, умея отличить безопасную зеленую лужайку от топкой трясины. Даже кержак — тоже не новичок в болотистых краях, признавал, что финн и якут лучше его разбираются в здешних местах.

Наличие опытных проводников, конечно, радовало — но в то же время и настораживало. После засады у Медвежьей Скалы, Илта стала все подозрительней посматривать на своих спутников и чувствовала, что и они точно также все мньше доверяют друг другу. Может, конечно, это все было диким совпадением, может Кузнецов узнал об их группе из иных источников и, предвидя, примерно, где они будут спускаться с гор, устроил засаду. Однако в такие совпадения плохо верилось.

Тем не менее, она отпустила на разведку и Степанова и напросившегося с ним финна — как-никак, идти завтра наугад тоже было неохота. По ее расчетам им оставался хороший дневной переход до Северо-Муйского хребта, вершины которого сейчас казалось, начинались уже за следующим холмами. Увы, для того, чтобы добраться до них им предстояло преодолеть обширные пространства торфяных болот, местами покрытыми «пьяным» чахлым лесом. Куноити поджимало время — потратить целый день на поиск безопасных путей не хотелось, поэтому она и отправила якута — пусть завтра будет хоть какая-то определенность. Финн напросился с ним — и это тоже было хорошо, если один из этих двоих и предатель, другой присмотрит за ним. В Свицком она была уверена, также как и в Мирских, поэтому не возражала когда последний, взяв ружье, отправился к озеру, пообещав настрелять дичи к ужину. Первое время еще раздавались выстрелы, но вскоре и они стихли — похоже, сибиряку не везло с охотой. Он не боялся выдать себя — по словам всех трех проводников, они были далеко от обжитых мест. Ближайший населенный пункт — поселок старателей Таксимо — группа обогнула, сделав большой крюк, по словам Мирских там могли быть советские войска.

Неожиданно раздался выстрел — первый, второй, третий. Это явно было не юрина берданка. Степанов? Финн? Свицкий потянул руку за своим карабином и передернул затвор. Выстрелов больше не последовало, но Илта уже кожей чувствовала — что-то было НЕ ТАК.

— Что-то тихо стало — проворчал Свицкий.

Илта молча кивнула и подтянулась за унаследованым от покойного гурана СКТ.

— Черт!

В камышах вдруг оглушительно заорали лягушки.