Стивен Кинг - Исход (Том 1)

Итак, он сокращал расстояние размеренным шагом. Два дня назад он был в Ларами, штат Вайоминг, в составе группы, которая подорвала электростанцию. Сегодня он шел по шоссе № 52 между Грасмером и Риддлом, направляясь в Маунтин-Сити. Завтра он будет где-то еще. И он был счастливее, чем когда-либо, потому что…

Он остановился.

… потому что что-то приближается. Он чувствовал это в ночном воздухе почти на вкус. Он осязаемо ощущал это — приправленный сажей обжигающий привкус, исходящий отовсюду, как будто Бог планировал вечеринку и вся цивилизация собиралась участвовать в барбекью. Угли уже разгорались, белесые и слоистые снаружи, красные внутри, как глаза дьявола. Большое событие, великое событие.

Время его преображения пришло. Он собирался родиться во второй раз, он собирался проклевать себе путь из утробы неведомого большого животного, уже сейчас корчащегося в предродовых муках, медленно продвигаясь наружу по родовым путям, уставясь горящими глазами в темноту.

Он родился, когда времена изменились, и теперь времена тоже меняются. Это витало в воздухе, в ласковом ветерке нежного вечера штата Айдахо.

Время для преображения почти настало. Он знал. Почему же тогда ему вдруг стала подвластна магия? Он закрыл глаза, подняв разгоряченное лицо к темному небу, уже готовому встретить рассвет. Улыбаясь, он сконцентрировал свою энергию. Пыльные стоптанные подошвы его ботинок начали подниматься над дорогой. На дюйм. На два. Три дюйма, улыбка превратилась в оскал. Теперь он поднялся на целый фут. Оторвавшись на два фута от земли, он завис над дорогой, под ним все еще колыхалось небольшое облачко пыли. Затем он почувствовал, как первые проблески рассвета коснулись неба, и снова опустился на землю. Время еще не пришло. Но оно наступит очень скоро.

Он снова пустился в путь, ухмыляясь и поглядывая по сторонам, подыскивая место, где можно было бы залечь на день. Время подходит, и пока достаточно было просто знать это.

Глава 24

Ллойд Хенрейд, которого газеты столицы штата Аризона окрестили «безжалостным убийцей с лицом младенца», направлялся по коридору муниципальной тюрьмы Финикса в наиболее охраняемое крыло в сопровождении двух стражей. У одного из них был насморк, да и второй выглядел каким-то кислым. Обитатели крыла с усиленной охраной устроили Ллойду своеобразное чествование. Здесь он прослыл знаменитостью. Ллойд счастливо улыбался. Он был поражен и ослеплен своей славой. И уж, конечно, здесь все было не так, как в Браунсвилле. Даже еда лучше. Если являешься опасным преступником, то, естественно, вызываешь уважение.

В конце коридора они прошли сквозь дверной проем и двойные решетчатые электрические двери. Он снова чихнул, этот охранник, который дышал так, будто только что взбежал по лестнице на десятый этаж. Затем стражи провели его на всякий случай сквозь детектор металлов, возможно, чтобы удостовериться, что он не спрятал что-нибудь в заднице.

— Все в порядке, — сказал тот с насморком, и еще один охранник, сидевший в кабине из пуленепробиваемого стекла, жестом показал им, что можно идти дальше. Они прошли еще по одному коридору, покрашенному в мрачный темно-зеленый цвет. Здесь было очень тихо; единственными звуками было клацанье подковок на ботинках охранников (сам Ллойд был обут в войлочные тапочки) и астматическое дыхание справа от Ллойда. В дальнем конце коридора еще один охранник ждал их перед закрытой дверью. В двери было маленькое окошечко, словно амбразура, с проводком сигнализации на стекле.

— Почему это в тюрьмах так воняет? — спросил Ллойд, просто чтобы завязать разговор — Я говорю, что даже в местах, где никто не содержится, воняет мочой. А может быть, вы, парни, сами делаете пис-пис в углы? — Он хохотнул над этой мыслью, которая действительно показалась ему смешной.

— Заткнись, убийца, — сказал ему простуженный охранник.

— А ты плохо выглядишь, — парировал Ллойд — Тебе бы лучше находиться дома, в постели.

— Заткнись, — буркнул второй.

Ллойд заткнулся. Вот так всегда, когда хочешь поболтать с этими парнями. Он убедился на собственном опыте, что класс тюремных надзирателей вовсе, не тянет ни на какой класс.

— Привет, подонок, — произнес охранник у дверей.

— Как поживаешь, уродина? — не растерялся Ллойд.

Эта небольшая перепалка немного взбодрила его. Только два дня в этом притоне, а он уже чувствовал, что приближается прежнее оцепенение.

— За это ты расстанешься с зубом, — пригрозил страж у дверей.

— Эй, послушай, ты не имеешь права…

— Имею. Здесь во дворе есть парни, которые убьют родную мать за две пачки сигарет, подонок. Может, рискнешь и вторым зубом?

Ллойд промолчал.

— Ну что ж, отлично, — заключил охранник. — Достаточно и одного зуба. А вы, приятели, можете ввести его внутрь.

Сдерживая улыбку, простуженный открыл дверь, а второй подтолкнул Ллойда в комнату, где назначенный ему судом адвокат сидел за железным столом, просматривая бумаги. «Да он еще совсем юный, вряд ли бреется, — оценил его Ллойд. — Но что поделаешь. Нищие не могут выбирать. Они все-таки застукали меня, и мне светит лет двадцать. Когда тебя прижимают к стенке, не остается ничего другого, как только закрыть глаза и скрежетать зубами».

— Этот парень, — Ллойд показал на охранника у дверей, — обозвал меня подонком. А когда я сказал ему кое-что в ответ, он пригрозил, что подкупит парней, чтобы они выбили мне зубы! Так как насчет зверств полиции?

Адвокат провел рукой по лицу.

— Он говорит правду? — спросил он привратника.

Привратник закатил глаза в гротескном жесте «Господи, как вы могли поверить такой чуши?»

— Это такие люди, адвокат, — сказал он — Им бы сочинять сериалы для телевидения. Я сказал: «Привет», он ответил: «Привет», вот и все.

— Это наглая ложь! — драматически произнес Ллойд.

— Свое мнение я оставляю при себе, — ответил привратник и тяжело взглянул на Ллойда.

— Пусть будет так, — ответил адвокат, — но я думаю, мне все же стоит пересчитать зубы у мистера Хенрейда.

Легкое, злое недовольство мелькнуло на лице привратника, он обменялся взглядами с теми двумя, которые привели Ллойда сюда. Ллойд улыбнулся. Возможно, этот парнишка знает свое дело. Последние двое адвокатов, которые вели его дело, были старыми клячами; одному из них приходилось тащиться в суд на костылях, представляете? Эти клячи ничего не сделают для тебя. Их девиз — «подай апелляцию и уходи», они побыстрее стремятся отделаться от клиента, чтобы перекинуться с судьей сальной шуткой. Но этот юнец, возможно, добьется для него десяти лет за вооруженное нападение. А может, и еще меньше. В конце концов, ведь сам Ллойд «успокоил» только жену того парня в белом «конни», да и то попытается свалить все на Лентяя, который так же мертв, как ленточка на отцовской шляпе. Ллойд расплылся в улыбке. Нужно смотреть на все с солнечной стороны. Жизнь слишком коротка, чтобы поступать иначе.