Александр Варго - Химера
В глубине деривационного канала стояла темень, хоть глаз выколи. Согласно чертежу, ему придется проплыть около пятнадцати метров и найти второй колодец, который приведет в пустой резервуар. А фонаря нет.
Без фонаря все придется делать вслепую и на ощупь. Конечно, можно зажечь фальшфейер, которому не требовался кислород для горения, но Митя решил поберечь этот источник света. В пещере он будет нужнее. А на первом этапе поможет солнышко, садящееся за лес на другом берегу – его лучи, пронзая толщу воды, освещали подводную стену и вход в канал.
На конце мыса раздался треск фейерверка, рассыпались аплодисменты. Выверяя каждое движение, Митя промыл и прилепил на лицо маску, готовясь к самому главному погружению в своей жизни. Оставалось забрать из травы желтую бутылку, в которой было упаковано дыхание на следующую четверть часа, когда ушей коснулся тихий плеск.
В свете угасающего дня Митя обнаружил метрах в пятнадцати скользящий через волны серповидный плавник. Сердце больно стукнулось о ребра. Фараончик! Превозмогая дрожь, он опустил лицо под воду, чтобы еще раз взглянуть на чудовище. Может удастся обнаружить слабые места в строении тела?
В кристальном рубиновом пространстве скользил горбатый силуэт, напоминавший порождение безумного разума. Конечности прижаты к телу для большей обтекаемости. Плоский хвост лениво взмахивает. Злые огоньки глаз тускло поблескивают в багровом полумраке воды.
Митя внимательно следил за грозным существом, во владениях которого находился. В душе теплилась надежда, что монстр не заметит его в гуще водорослей. Но несмотря на страх, он продолжал следить за фараончиком подобно тому, как раньше тот следил за людьми на берегу. Они словно поменялись ролями, охотник и добыча.
Совершив изящный вираж, человекообразный монстр проплыл в считаных метрах и скрылся в отверстии. Митя наконец выпустил из груди переработанный воздух. Откровений в физиологии, честно сказать, он не открыл. Монстр выглядел непробиваемым, как скала.
«Бей в шею», – учил старый китобой.
Митя помнил это наставление, но выполнить его было сложно. Чтобы попасть в шею, нужно обладать ловкостью, твердой рукой и опытом. Ничего этого не было в арсенале. Одна шаткая надежда, что он сумеет вытащить Натали из логова незамеченной…
Если она еще жива.
Перед всплытием он автоматически скользнул взглядом по дну и вдруг заметил среди теней у большого камня разбросанные вещи. Митя отдышался и нырнул опять, на этот раз энергично взмахивая ластами, чтобы достать до дна.
Первое, что попалось на глаза, был зарывшийся в песок акваланг. Шланг, ведущий к редуктору, разорван надвое. Митя на всякий случай покрутил вентиль, но воздуха в баллоне не было – весь ушел через разрыв. За аквалангом выгнулся полумесяцем пояс с ножнами. Дальше лежала потерянный ласт. А еще дальше… Леонидыч.
Маска на повернутом вверх лице не съехала ни на сантиметр. Стеклянные глаза смотрели на колышущуюся поверхность. Правая рука отсутствовала. Тело ниже солнечного сплетения заканчивалось путаницей сизых внутренностей. В шее зияла кровавая рана – такая глубокая, что виднелись шейные позвонки.
Митя быстро отвел взгляд, ощутив тошноту. Да и не было сил смотреть на изуродованного товарища. Глаза автоматически скользнули по дну… и обнаружили недалеко от тела обмотанный полиэтиленом ствол, торчащий из ила.
ГАРПУННОЕ РУЖЬЕ!
То самое, которое он безуспешно искал на катере. А оно лежало здесь, неподалеку от своего хозяина. Провалилось в донные отложения всеми десятью килограммами чугунного литья. Но ствол остался торчать, благодаря чему Митя его и обнаружил.
Он достал ружье со второго нырка, бросил его на траву и ошеломленно привалился к берегу.
Леонидыча больше нет.
Было трудно в это поверить. Больше не услышишь его усмешек, одесского говорка, советов по водолазному делу. Исчезла какая-то душевная опора. Мите хотелось подумать о чем-то скорбном в отношении старика, с которым подружился и у которого, наверное, ближе Савичева никого не было – ни родственников, ни детей, один как перст, – но мысли путались, а в глазах стояло мертвое лицо и остекленевший взгляд, наполненный страхом.
Думая о последних минутах жизни инспектора, Митя в который раз усомнился в своем замысле. Ему не исполнить задуманное. Если не справился Леонидыч, то что говорить о нем, бывшем биологе, который боролся с монстром внутри себя, продавая крокодильчиков игрушечных размеров. Для схватки с реальным монстром у него нет подходящих данных…
Наверху послышались голоса. Край леса над обрывом осветили лучи фонарей.
«Пора плыть, Митя, – сказал он себе, – иначе скоро сюда спустится Горюнов с полицией. Или ты напрасно бежал от него?»
Он подобрал «шоулдер ган». Распечатав пакет, освободил ружье от полиэтилена. От холодной латуни и плавных обводов повеяло надежным, успокаивающим… Митя разломил ствол. В казеннике желтела пята снаряда. Значит, один выстрел будет. Один верный выстрел, который все решит.
Немного поколебавшись, Митя решил не брать с собой пистолет Горюнова. Еще раз глянув на фараончика, он подумал, что пуля, пожалуй, не возьмет такого громилу. Будет лучше, если он сконцентрируется на чем-то одном, что надежнее и вернее. Выстрел из ружья потребует полной сосредоточенности. А если держать в уме, что есть еще пистолет, то можно промазать из первого и не успеть достать второй. К тому же пистолет, кроме всего прочего, добавит веса к снаряжению, пусть и небольшого… В общем, он бросил «глок» на тропинку, чтобы Горюнов его поскорее обнаружил, когда спустится сюда.
Засунув ружье в рюкзак и затянув веревочку на горловине, Митя накинул на плечи лямки, отдышался как следует и нырнул. Входное отверстие канала, окаймленное лохмотьями порванной сетки, распахнуло перед ним черную глотку. Прижимая к груди мини-баллон с пятьюдесятью вдохами, Митя проплыл внутрь, быстро работая ластами.
* * *Абрамов спустился с декоративной скалы к ожидавшим его внизу Горюнову и Леонтьеву. Наверху вовсю гремело представление. На Сергее Викторовиче был бежевый костюм от Armani, в петлице торчала кровавая гвоздика. Им пришлось отойти в аллею, чтобы слышать друг друга.
Абрамов с удивлением уставился на группу охранников в глубине аллеи.
– Я усилил охрану вечеринки, – объяснил начальник СБ, проследив за взглядом шефа. – Дело в том, что господин следователь столкнулся с Савичевым в отеле.
Абрамов удивленно посмотрел на Горюнова.
– Я уже позвонил в полицию, – продолжал Леонтьев. – Пока они едут, сформировал поисковые группы, и они уже начали осматривать территорию.
– Не может быть! – отреагировал Абрамов. – Вы видели Савичева?
– Да, – ответил Горюнов. – Скажите, Сергей Викторович, а что за закрытый резервуар находится у вас на станции водозабора?
– О чем вы? Как вы можете думать о такой ерунде! По отелю разгуливает маньяк!
– Ответьте, пожалуйста.
– Господи! Это вторая очередь строительства. Заготовка на перспективу. Резервуар закрыт наглухо и опломбирован. Я уже объяснял оперативникам, проводившим обыск.
– Мы можем заглянуть в него?
– Горюнов, – рассвирепел Абрамов, – лучше найдите мою дочь и сделайте так, чтобы от вас не сбегали маньяки.
– Сергей Викторович, – примиряюще встрял Леонтьев, – вы можете вернуться к гостям, у нас все под контролем.
– Какое под контролем! – оттолкнул его Абрамов. – Ты мне обещал, что ни одна живая душа не проникнет в отель! Думаешь, я могу сейчас думать о гостях? Вот что, я знаю отель лучше всех. Я пойду с вами искать этого гада.
– Он вооружен, – предупредил Горюнов.
– Меня это не беспокоит. Вы пойдете с нами?
– Спасибо, я лучше дождусь полиции.
Больше ничего не сказав, Абрамов решительно направился к охранникам.
Глава 28
Натали застыла на четвереньках у края колодца, глядя в темную воду. Плавала она неплохо, но получится ли задержать дыхание, когда у нее кашель? А если он разберет под водой? Тогда она наверняка захлебнется.
Пока она раздумывала, чудовище вернулось.
Черная, как нефть, вода в колодце пришла в движение, послышались плеск, фырканье… Натали отшатнулась от края, проклиная себя за медлительность. Быстро посеменила назад, в более светлую часть подземелья, отдаляясь от тяжелого, беспокойного дыхания, раздававшегося из темноты. Она собиралась вернуться в свой угол и забиться в него, будто за время отсутствия «большого папочки» не сходила с места и вела себя паинькой. Но старые приемы уже не работали.
Существо было не в духе. Это стало понятно сразу. Оно нервно металось, раздраженно фыркало и рычало в пустоту. Человеческих слов Натали больше не слышала.
Некстати подвернулся кашель и настиг ее на середине панического бегства. Чудовище замолчало, затем стремительно метнулось к ней и окатило устрашающим ревом. Брызги вонючей слюны усеяли лицо и плечи.
