Вячеслав Романцев - Псы Господа

Вера начертила узкий, чуть изогнутый овал, быстро заштриховала несколькими косыми линиями.

– И где там Казимир Петрович обитает?

– Еще проще сыскать: вдоль берега к скалам иди – здоровущие глыбы такие… Как за них пройдешь – тут домик-то и увидишь. Всё запомнил?

– Да. Спасибо большое.

– Ну так на улицу шагай, а я лавку запру, – вместе к дедуле сходим. Он гостей уважает… Тока водяры ему не выставляй – сам не рад будешь, до утра тя заговорит, заболтает, ни в жисть не отвяжется… Вон, тушенки купи пару банок в гостинец, да и хватит…

4.

Светлов вышел из магазина. Удушливая дневная жара немного спала, но воздух был неподвижен. Жар поднимался теперь от прогретой земли. В то, что где-то совсем недалеко есть ледяное озеро, в котором мог утонуть Петр, верилось с трудом. Да и в версии своей Светлов начал сомневаться. Не сложил ли он действительно мозаику из неверных кусочков? Не откинул ли что-то важное – заранее решив, какой именно узор должен получится? Не чересчур ли самонадеянно взялся за дело?

Теперь предстояло решить, и решить быстро, – в каком направлении двинется дальнейшее расследование. Что выбрать: обстоятельный допрос Веры или визит на озеро? И то, и другое сегодня не успеть, как ни старайся.

Пожалуй, Вера знает не так уж и много. Хотя и того, что знает, хватило, чтобы преизрядно напугать женщину… Как источник информации Казимир Новацкий предпочтительнее. Вопрос в том, как построить разговор… Что спросить? «Здравствуйте, Казимир Петрович, не вы тут случайно девушек в русалок превращаете?» «Нет, не я…» – ответит тот. И дальше что? А то – будет он, Саша Светлов, выглядеть полным кретином… Не факт, что объявление в газете – дело рук старика. Наверняка скажет, что телефон зарегистрировал на свою фамилию по просьбе случайного собутыльника – мол, паспорта у того по каким-то причинам не оказалось… И поди проверь. Ну что же, придется спрашивать так, чтобы старик говорил правду, одну лишь правду и ничего кроме правды…

Светлов аккуратно сложил бумагу с нарисованным Верой планом и засунул в карман джинсов. Надо будет сверить изображенный продавщицей маршрут с картой местности, хранящейся в персике, а то ведь березы-то все друг на друга похожие, заплутать в здешних болотах недолго…

Размышления Светлова прервал капризный голос.

– Отстань, надоела!

Он оглянулся.

По улице шли двое – мать и дочь, очевидно. Девочка шла впереди, мать сзади.

Он пригляделся – ба, знакомые всё лица! Именно эта парочка ехала в соседнем купе, когда он возвращался в Питер. Женщина не узнала Светлова. Проходя мимо, скользнула грустным взглядом. Снова обратилась к девочке:

– Машенька, скушай гранатик, а? – И протянула девочке плод.

Та скривилась.

– Опять? Кислы-ы-ы-й!!

– Тебе полезно, доченька. Скушай. Давай почистим…

Следя, как они удаляются, продолжая препираться, Светлов вдруг задумался: а где же Вера? Сколько же времени надо, чтобы запереть невеликую сельскую лавку и включить сигнализацию – если, конечно, такая роскошь тут имеется…

Подошел к двери, подергал – заперто. Изнутри – похоже, на засов или врезной замок. И как это понимать? Выйти на крыльцо и проскользнуть мимо Светлова незамеченной Вера не могла, он совсем ненадолго отвлекся на мать с капризной дочкой… Пожалела о своем обещании и заперлась внутри от Светлова? Глупо… Скорее ушла через второй выход – помогая затащить коробки в подсобку, он мельком видел ведущую на улицу дверь.

Светлов быстро обошел дом. На двери подсобки висел амбарный замок. Кажется, полчаса назад его не было… Александр напряг память, восстанавливая весь эпизод, показавшийся тогда незначительным. Точно – замка не было! Вера тогда отодвинула засов, и выбросила наружу две опустевшие коробки из-под тушенки – вон они до сих пор валяются… Значит, замок повесила Вера – и ушла задворками, незаметно для Светлова.

У-ф-ф… ладно хоть эта загадка прояснилась быстро, а то два таинственных исчезновения в один день – явный перебор. А причины, по которым Вера столь кардинально и быстро изменила намерения, она объяснит, никуда не денется.

Однако вопрос с ночлегом остался открытым. Впрочем… Почему бы, собственно, не воспользоваться гостеприимством деда Викентия, сославшись на внучку? Коли уж она смылась, не отменив приглашения… Дорогу к дому дедули, надо думать, любой покажет. А не захочет показать – сделаем так, чтобы захотел.

Глава 8. ПУТЬ ПРОФЕССИОНАЛА – VIII

Лесник, деревня Щелицы, 06 июля 1999 года

1.

Неизвестно, за кого принимали их внушительную автоколонну жители Щелиц и что думали по этому поводу. Несколько джипов, «уралы»-кунги, забитые снаряжением, фургон, ощетинившийся антеннами и напичканный РЭБовской аппаратурой… Плюс рефрижератор – внешне похожий на машины, перевозящие замороженные продукты, а внутри… Внутрь сотрудникам ГИБДД лучше не соваться, особенно когда добыча попадет в ячейки криокамер.

Милицейский «Москвич» и сидевший в нем капитан Смуров, призванные придать некую официальность операции, со своей задачей явно не справлялись, – на общем фоне были попросту незаметны.

Алладин, к удивлению Лесника, сочинить для аборигенов хоть какую-то легенду не озаботился. Объяснил:

– Тут не город, тут менталитет особый… Власть любую боятся панически, даже кто никакой вины за собой не знает. Что поделать, не дожили еще до гражданского общества, до понимания, что и власть может быть не права, и тогда с ней вполне можно судиться. Как двести лет назад перед капитаном-исправником в струнку тянулись, так и теперь перед участковым тянутся. Ну, прикатили казенные люди, ну схлынули без урону – меж собой посудачат, да и забудут. А в райцентр запросы слать: кто да зачем? – и в голову не придет…

Лесник после короткого размышления признал правоту коллеги.

И в самом деле, лежала на местных жителях некая невидимая печать вырождения, и не только в повальной алкоголизации тут дело… Так уж получилось, что большая часть работы полевого агента Лесника проходила восточнее Урала, в Сибири. Вроде и пьют там по деревням не меньше, но… Но люди другие. И в речи, и в манерах достоинство чувствуется. Здесь же… Здесь таким и не пахнет – если не считать достоинством пьяный гонор, который поутру всенепременно сменяется похмельной униженностью. Может, в том дело, что, со старых веков начиная, – шли своей волей за Урал-камень самые дерзкие и отважные, кому по домам не сиделось? Да и потом, в ссылку и на каторгу попадали в Сибирь людишки всякие, но в основном не робкие и не смиренные. Опять же помещичьего землевладения в таежных краях от веку не было – и, соответственно, привычки шапку ломать перед барином… А в медвежьих углах северо-западного Нечерноземья прозябают аутсайдеры естественного отбора. Рождаются, понятное дело, и у них порой дети, достоинством не обделенные и способные на поступок – да не задерживаются, уезжают. Любая среда выталкивает инородные тела.