Владислав Выставной - Массовка

Артемий внезапно прекратил поток легкомысленных любезностей. Тут главное, чтобы без перебора.

– Ну, – неспешно сказал клиент. – Чего у тебя там нового?

Артемий широко улыбнулся, убрал со лба мокрую челку, побарабанил пальцами по сумке.

– Все новое – это хорошо забытое старое! – с расстановкой сказал он, высвобождая длинный пенопластовый контейнер. – То есть, старинное, я хотел сказать…

Осторожно снял крышку.

Вот он, его товар – удивительные свидетельства вторжения тайны в серую и тоскливую повседневность. Предметы, обладающие необъяснимой силой, окутанные легендами и слухами. Все уложено в пенопластовые лунки – словно дуэльные пистолеты в футляр.

Клиент медленно подался вперед. Артемий не решился попросить включить освещение салона, и подсветил товар маленьким фонариком-брелком.

– Вот, – с трепетом произнес Артемий, – Чаша Бытия.

– Та самая? – недоверчиво спросил клиент.

– Конечно, – ответил Артемий. – Но видите – всего лишь половинка. Будь она целая – глоток воды из нее продлевал бы жизнь и избавлял от болезней…

– А так что с ней делать? – недоуменно произнес клиент.

– Ну… – замялся Артемий. – Это очень важное свидетельство: выходит, их действительно делали в древней Персии. Я мог бы организовать поиски: у меня кое-какие связи в Иране, знающие люди, проводники… Всего этих Чаш должно быть не меньше трех…

– И от меня требуются деньги, – закончил за Артемия клиент. – Так?

– Да, – честно сказал Артемий. – У меня с собой и смета есть…

– Дальше! – сказал клиент. – Вот это что такое?

– О! – восхищенно произнес Артемий, беря в руки увитый потемневшими серебряными нитями кусок горного хрусталя. – Это же Глаз Озарения! Он помогает своему обладателю получать верные ответы на любые вопросы, особенно в критические и спорные моменты. Неплохое подспорье в бизнесе и политике, верно?

– «Помогает» или «помогал бы»? – нахмурился клиент.

– Видите – трещина, – виновато сказал Артемий. – Он может давать искаженную картину…

– Насколько искаженную? – с сомнением спросил клиент.

– Ну… – замялся Артемий. – Пятьдесят на пятьдесят – точно.

Сунул кристалл обратно в ячейку и взял из соседней новый предмет – тонкий, блеснувший металлом.

– А это – жуткая штука! Игла Мертвых. Воткнуть эту иглу в хорошо сохранившегося покойника – и он встанет, пойдет, куда скажут… Ну, и сделает все, что от него потребуют. А может, и расскажет, из-за чего, к примеру, попал под снайперскую пулю.

– Но и это, конечно, тоже не действует, – зевнув, предположил клиент.

– Кончик обломан, – обреченно сказал Артемий. – Но я найду действующую. Только нужно финансирование. Вы же знаете: многие тайные входы открываются перед деньгами…

– Снова деньги… – задумчиво произнес хозяин машины. – Иногда я начинаю подозревать, что ты просто водишь меня за нос. Ты просто наглый мошенник с такими вот светлыми и честными глазами…

Артемий похолодел: подобные слова из уст этого человека были равносильны угрозе. Тем более, он, и впрямь, не без грешка.

Ведь то, что лежит в контейнере, по правде говоря, не более, чем фикция. Муляжи. И если это не самый, что ни на есть, наглый обман, то, во всяком случае, не совсем правда.

Артемий вот уже столько лет торгует воздухом.

Дела его обстоят странно, противоречиво и запутанно. Смешно: он даже не мошенник в прямом смысле слова.

Но, все же, изрядный авантюрист.

Товар, который предлагается покупателям, находится не столько в пенопластовом футляре, сколько в воображении Артемия.

Ведь он не проходимец. Он знает, чем торгует, и его могут порекомендовать довольно известные, влиятельные люди. Правда, эти известность и влиятельность несколько сомнительны. Много ли кому помогали в жизни рекомендации известных прорицателей, колдунов и гадалок? С другой стороны – хоть и потешаются над ними все, кому не лень, но после трусливо, тайно бегают к ним же, чтобы испросить милости у судьбы, выцарапать себе ускользающее здоровье, молодость, потерянную любовь, удачу.

Артемий сам знал цену этой славе, и еще лучше знал, кто есть кто в странном, душном и склочном мире оккультизма. А потому руками и ногами открещивался от своей принадлежности к этой разношерстной братии, большую часть которых по праву считались шарлатанами.

Однако, как ни странно, он нужен этим людям, а те, в свою очередь, нужны ему. Если ты вращаешься в этой сфере, то непростительно пренебрегать любыми возможностями поймать те крохи информации, которые встречаются, все-таки, в неиссякаемом потоке лжи.

Артемий сам не мог объяснить, почему так много людей ведется на обман? Почему ему удается, хоть и не слишком часто, впаривать доверчивому покупателю подобную мишуру?

Может быть, потому, что сам верит во все это – безоглядно, бескомпромиссно, заражая своей верой других?

А может, потому, что не все в его странной жизни – фальшивка.

– Что вы… – пробормотал Артемий. – Как вы могли подумать?..

– А что мне остается? – клиент развел руками. – Ты крадешь мое время, кормишь меня байками…

– Но ведь я же помог… – отчаянно пробормотал Артемий, но его оборвали.

– Да… Ты достал Камень Отчаяния, и моя дочь излечилась от рака на последней стадии. Даже врачи признали это чудом. Это так. И только поэтому я все еще с тобой разговариваю.

– Спасибо…

– И не только поэтому. Надеюсь, ты помнишь о своем основном деле? Меня просили напомнить…

Настроение резко испортилось. Это чертово поручение путало все планы. Но исходило от таких людей, что даже знакомый небожитель говорил о них с плохо скрываемым придыханием.

– Ты ведь хочешь сохранить репутацию, да еще заработать на безбедную жизнь? – клиент похлопал Артемия по мокрому плечу. – Ладно, будем считать, что я сам тебя вызвал, чтобы напомнить. И в следующий раз приноси что-нибудь настоящее, а не липовые диковины…

…Некоторое время Артемий смотрел вслед удаляющейся машине, чувствуя себя оплеванным, хотя по лицу текла чистая дождевая вода…

Замок с трудом поддался мокрым, дрожащим от холода пальцам. Артемий ввалился в квартиру, поставил сумку, швырнул на пол куртку, нога об ногу стащил хлюпающие кроссовки.

– Артемий, это ты? – из кухни донесся недовольный женский голос.

– Ух! – пробормотал Артемий и быстро поднял с пола куртку – брезгливо, двумя пальцами – примериваясь, куда бы ее повесить. Повесил на полуоткрытую дверь кладовки и, бросился вытаскивать из промокшей сумки пенопластовый контейнер, одновременно крича:

– Я, Лар, а то кто же? Фу, ну и денек! На улице ливень, настроение у клиентов паршивое, все в драку лезут. То ли на солнце бури, то ли я, наконец, забрел в свою черную полосу. А черная полоса, она, знаешь, тащит неприятность за неприятностью. Только ты у меня радость – сейчас полезу целоваться…