Крис Картер - Падший ангел

— Вопрос? — с сомнением повторил Малдер. Макс Фениг плотно прильнул к решетке. Проволока впечаталась в нос и щеки.

— Вы что-нибудь там видели? Вы удалось подойти достаточно близко? Лично я не видел ничего, практически ничего. — Он вдруг закинул голову и прокричал куда-то назад: — Я лично ничего там не видел! Я ничего не видел! Эй, вы там, слышите?.. — Малдеру не понравилась его усмешечка, не сходящая при этом с искривленных губ. Словно человек знал что-то смешное и еле сдерживался, чтобы не расхохотаться. Или, наоборот, исподтишка издевался над собеседником. — Ничего не увидел — ноль! За сто ярдов до контрольного пункта на дороге меня засекли. Понятия не имею, как им это удалось сделать. Я точно вам говорю: это очень похоже на происшествие в Розуэлле. Вы читали, надеюсь, о происшествии в Розуэлле, наши материалы? Часть их была напечатана даже в национальных газетах. Все опять повторяется, и с теми же, насколько можно судить, последствиями. Те же люди и абсолютно такие же меры предосторожности. Просто один к одному.

— А с чего вы взяли, что там что-то такое есть?

Макс Фениг меленько засмеялся. А потом поднялся и хитро подмигнул Малдеру:

— По тому же самому, почему и вы так в этом уверены. Я ведь не ошибаюсь?.. — Я пока ни в чем не уверен, — спокойно сказал Малдер.

— Даже в том, что вы находитесь в военной тюрьме?

— Я здесь не нахожусь, — сказал Малдер. — Я здесь отдыхаю.

Он отвернулся, вытянулся на койке и с наслаждением прикрыл глаза.

Военный изолятор

Окрестности Таунсенда, штат Висконсин

День второй

Несколько часов спустя

Разбудил его железный скрип двери. Яркий уличный свет прорезал электрическую желтизну камеры. Ослепленный, Малдер почти ничего не видел — только некую расплывчатую фигуру на фоне сияющего входа. Но тут дверь из-за перекоса закрылась, света заметно убавилось, фигура выделилась гораздо отчетливее, и Фокс заулыбался, потому сразу же понял, кто это.

Тогда он сел и потянулся, как человек, которому некуда торопиться.

— Я не знал, что здесь бывают еще и горничные, — хмыкнул он.

Женщина вошла в камеру. Остановилась.

— Малдер, это совершенно не смешно, — сказала она резким неприязненным голосом.

— У меня, видимо, нет чувства юмора…

— Увы, Малдер!

Она подошла еще на пару шагов.

— Итак, ты в тюрьме, а в перспективе — неприятное служебное разбирательство. Поздравляю, Малдер, вот итог нарушения должностных инструкций. У тебя есть что сказать в свое оправдание?

Малдер обернулся и обшарил глазами смежную клетку. Длинноволосого соседа не было.

— Ты давно здесь?

— Примерно с полчаса…

— Макса видела?

— Кого?

— Макса Фенига из «NICAP». Он, по-моему, интересуется здесь тем же самым. И, надо признаться, с таким же точно результатом, как и я. — Остальные камеры тоже были пусты. Зарешеченное пространство просматривалось до наружной стенки. — А… наверное, его уже выпустили. Слушай, Скалли, надо бы с ним все-таки переговорить. Еще одна наивная и мятущаяся душа бесстрашно ищет контакта с внеземными цивилизациями. По-моему, он на этом немного свихнулся.

— Ах, — сказала Скалли. — Так вот, оказывается, в чем дело…

— А в чем же еще, моя дорогая?

— Не называй меня так!

— Прости. Я все время забываю, что ты — агент при исполнении служебных обязанностей. В чем они состоят на этот раз?

— Мне поручено как можно быстрее доставить тебя в Вашингтон, в Комиссию.

— Даже не завершив так успешно начатого расследования? — Он потрогал затылок, который сегодня болел значительно меньше. Только при закидывании головы что-то неприятно пульсировало. — Боюсь, что Комиссии мне пока докладывать нечего…

— Что с тобой, Малдер, тебе плохо?

— Нет, просто меры безопасности, установленные полковником Хендерсоном.

— У тебя голова…

— Ничего-ничего, уже проходит…

— Он не имел права физически воздействовать на агента ФБР!

— Солдат, что меня треснул, ни о каких таких правах не слышал… — Малдер поднял локти и сделал два-три разминочных упражнения. Суставы отозвались легким похрустыванием. — Нет-нет, мне пока действительно нечего сообщить.

— Попробуй объяснить это шефу секции Мак-Графу, — сказала Скалли. — Ты его помнишь? Ну вот, пойди к нему и объясни. Он уже выступил с требованием полного расследования твоих похождений. Рапорт Хендерсона он получил и дал ему ход. Рекомендуются самые строгие меры. Он хочет закрыть проект «Секретные материалы» и заодно, кстати, — чтобы тебя выгнали из ФБР…

— Ну, подумаешь, тоже мне новости. Скалли почти закричала:

— Я не понимаю тебя, Малдер!.. Как так можно! Почему ты всегда работаешь не по протоколу? Почему игнорируешь юрисдикцию, правила, наконец, которые обязательны для нас всех?..

— Потому что я знаешь что видел? Вот! Меня даже близко не подпустили к этому контейнеру, который якобы сошел с рельсов. Если, разумеется, это был контейнер…

— Это и не был контейнер, — запнувшись, сказала Скалли. — То, что ты видел, это не токсические отходы, случайно пролившиеся на землю. Но это и не было НЛО из галактики, как ты считаешь…

— Я пока ничего не считаю.

— Не надо хитрить — со мной…

— Ну хорошо, хорошо, — сдерживаясь, сказал Малдер. — Я весь внимание. Итак, что это было?

— Это был сбитый ливийский военный самолет с ядерной боеголовкой. Да-да, с настоящим ядерным оружием на борту. Теперь ты понимаешь, почему здесь именно Хендерсон?

Малдер усмехнулся.

— Ливийский самолет над Соединенными Штатами? Ерунда! И он, незамеченный, пересек океан и добрался до Таунсенда? За кого ты меня принимаешь?

— Там зарегистрирован уровень радиации средней величины, говорящий о том, что обшивка боеголовки дала трещину. Происходит непрерывная утечка радиоактивных веществ, Малдер. Чтобы избежать массовой паники и тому подобного…

Он, прерывая ее, поднял руку.

— Стоп-стоп-стоп!.. Ты что, действительно веришь во всю эту историю?

— Эта история, так уж получилось, в высшей степени засекречена.

— В высшей степени засекреченная ложь, как всегда…

Стрекочущий звук вертолета донесся снаружи. Малдер поднял голову и взглядом по потолку проводил невидимую машину.

— Слышишь?

— Да…

— Нет, здесь ищут что-то другое, Скалли.

— Если здесь кого-то и ищут, то скорее всего, пилота, — устало сказала она.

— Ты думаешь, столько народа понабежало бы ради одного какого-то свихнувшегося ливийца? Не смеши меня, Скалли, я все равно в это никогда не поверю… Кроме того, ни один пилот не мог бы уйти живым после такой катастрофы. Я там был, и я видел обломки. — Он на секунду запнулся. — Пилот, говоришь?..