Дахштайн - Юлия Макс
Элишка коснулась рукава моей куртки и приоткрыла рот от изумления, а затем придвинулась ко мне, словно желая быть ближе и лучше слышать.
— Знаешь, никогда не любила легенды, но ты преподносишь их с такой страстью, что история цепляет.
Я польщенно улыбнулся, чувствуя, как сердце радостно колотится в груди, а само присутствие Элишки ударяет в голову, будто бокал шампанского.
— Обожаю историю и легенды. Моя бабушка привила любовь к ним.
Этот момент можно было назвать восхитительным — симпатичная девушка ловила каждое мое слово и в особо кровавых местах рассказа хватала в испуге за ладонь. Я чувствовал себя совершенно счастливым, но всего лишь полчаса.
— Вот вы где!
Фил приобнял меня и Элишку за плечи, сияя довольной улыбкой.
— Привет, — кивнула мисс Чернова.
— Так и знал, что найду вас возле какой-то архитектурной вычурности вроде этих часов. Эли, он тебя еще не заболтал своими историями?
— Он хорошо рассказывает, — Элишка сняла руку Фила со своего плеча. Меня это порадовало.
— Пойдем, выпьем чего-нибудь за знакомство? — друг лучился энергией, и мы слаженно кивнули.
— Как насчет «Абсентерии» — предложил Фил, бросая на меня предостерегающий взгляд. Он знал, что собутыльник из меня никакой. Алкоголь я переносил только в мизерных количествах.
— Ой, нет. Я точно не буду его пить, — девушка скривилась от отвращения.
— Кафе или ресторан?
— Кофейня, — уверенно заявила Чернова, чем понравилась мне еще больше. Кофе был и моей страстью.
— Тогда вперед. Дэн — кофейный маньяк и знает, где разжиться вкусным напитком.
Я засмеялся.
— Если честно, самый вкусный кофе рядом — в «Старбаксе» на Малостранской площади, поэтому предлагаю прогуляться туда.
Так мы дошли до Карлова моста, где Элишка застыла, рассматривая Староместскую мостовую башню.
— Тоже любишь готику? — спросил Фил, незаметно подмигивая мне.
— Не особо, — она пожала плечами, — но то, что вижу сейчас, мне нравится. А здесь всегда такие возбуждающие аппетит запахи?
Я кивнул. Пахло отлично. Свежий осенний бриз Влтавы смешивался с запахом корицы и ванили горячих трдельников, что продавали на каждом шагу. К этому запаху примешивался аромат жаренной свинины на вертеле, которую выставляли прямо на улице, завлекая клиентов в рестораны. Гастро-рай, как выразился Фил в первую нашу вылазку в город.
Мы вышли на мост, вливаясь в толпу туристов: громче всех галдели китайцы, итальянская барышня певуче восхищалась чем-то, перебрасывались репликами немецкие парни. Прелесть Карлова моста в том, что его можно рассматривать вечно и каждый раз находить новые детали, не замеченные ранее.
— Дэн? Расскажешь что-то интересное об этом месте?
Я помотал головой, показывая себе на уши. Слишком людно, а кричать я не любил.
— Позже. Давайте дойдем до противоположного конца.
Пока мы протискивались сквозь человеческое море, я задумался, рассматривая Элишку и Фила. Они шли немного впереди, друг взял девушку за локоть и что-то объяснял, наклоняясь близко к ее лицу, а Чернова не возражала. Похоже, у меня нет шансов. Сердце уныло ухало в груди. Появилось желание исчезнуть, чтобы побыть в одиночестве, но я спрятал руки в карманах и продолжал упрямо идти позади. Так мы шли какое-то время.
Я разозлился. Сколько можно спускать Филу то, что он околдовывает девушек, которые мне нравятся? Я догнал ребят и пристроился сбоку от Черновой. Мы как раз достигли Малостранской башни на другом конце моста.
— Ты еще хочешь услышать историю про мост? — спросил я, почему-то ожидая, что Чернова меня сейчас небрежно пошлет, чтобы остаться с Митсоном наедине.
— Конечно! — радостно улыбнулась Элишка.
— Мост, на котором вы стоите, таит в себе множество легенд. — Я оживился и добавил в голос таинственности: — Вот самый занимательный факт о его создании: первый камень заложили в тысяча триста пятьдесят седьмом году девятого июля в пять тридцать один. Дата непростая, ее вычислил пражский астроном по приказу монарха. Король Карл четвертый верил в магию чисел и в то, что мост будет вечен. Числа читаются одинаково с обеих сторон, как палиндром.
— Восхитительно! Кажется, Карл оказался прав. И от статуй невозможно оторвать взгляд.
«Не от статуй. От тебя», — промелькнуло у меня в мыслях, и я потер губы, словно запечатывая слова внутри.
— Не все из них оригинальны, лишь несколько, остальные хранятся в казематах Вышеграда, — хрипло продолжил я.
— Оу! А почему?
Девушка и правда заинтересовалась. Элишка смотрела прямо на меня, и я ответил тем же. Ее кофейные глаза, опушенные черными густыми ресницами, околдовывали, и я на секунду забыл, о чем рассказывал.
— В Средние века их вытесали из песчаника, не самого прочного камня, — наконец произнес я.
— Хм. Даже я этого не знал, хотя курс по истории Праги мы слушали вместе, — Фил, как обычно, хлопнул меня по плечу, многозначительно подмигивая.
Ну уж нет! Я хотел съязвить насчет его посещаемости лекций, но запнулся, случайно заметив в толпе рыжие, словно пламя, волосы. По телу пронеслись сотни мурашек, дыхание сбилось, а сердце, замерев на мгновенье, зашлось во взволнованном стуке.
— Дэн? Идешь? — крикнул Фил, догоняя Чернову, которая ушла вперед, фотографируя мостовую башню.
Черт! Я действительно схожу с ума? Или меня так проняло из-за дурацкого сна?
Выйдя на Малостранскую площадь, мы, наконец, нашли любимый мной «Старбакс». Сделали заказ и заняли столик с видом на остановку красных трамваев.
— Эли, что тебе заказать? — Фил включил джентльмена. Не успела девушка ответить, как в игру неожиданно для себя вступил я.
— Стой! Не говори. Я попробую угадать: латте на соевом с сиропом?
— Почти. А сироп какой? — лукавая улыбка коснулась губ Черновой.
— Соленая карамель, — выдал я свой любимый вкус, и Элишка удивленно кивнула.
— Откуда ты узнал? В студийной анкете я этого не писала.
— Не пугайся. Угадал случайно. Соленая карамель нравится и мне, правда, не с латте, а с капучино.
Кофе приятно обжигал небо и нес вкус карамели и немного шоколада. Я прикрыл глаза, наслаждаясь напитком. Рядом счастливо простонала Элишка.
— Вкусно!
Фил взял себе эспрессо величиной с рюмку и цедил, иногда непроизвольно морщась от крепости. Он не любил ни кофе, ни горячий шоколад. Его привлекал только чай, но сейчас Фил не хотел выбиваться из нашей компании и мужественно пересиливал себя.
— Эли, а ты всю жизнь прожила в Братиславе?
— Да, но у меня русские корни по материнской линии, — девушка перекинула русую косу на плечо, а я залюбовался тем, как переливались на солнце ее волосы.
— Ты знаешь русский?
— Знаю, конечно.
