Станислав Буркин - Русалка и зеленая ночь

– О’кей, Эдди, мы заедем сначала в «Макдональдс», – товарищески кивая, согласился с ним Боб.

– Оч-чень нездоровая пища, – пробормотал Анджей. Но внимания на него никто не обратил. Бегемоты в бейсболках с кряхтением встали с дивана, и двинулись к выходу, о чем-то мирно беседуя, так ни разу больше на него и не взглянув.

… – Простите, пан Коза, – почти сразу после этого вошел в каюту капитан. – У нас есть к вам несколько деловых вопросов по поводу похорон. – Он достал из-за спины бумагу. – Мне неудобно об этом говорить, но вот смета на космическое захоронение вашей супруги.

Коза взял бумажку и вздрогнул.

– Сорок две тысячи долларов США?! Вы с ума сошли! Вы знаете, сколько мне нужно трудиться, чтобы заработать такую сумму?

Капитан закашлялся.

– Мы подумали об этом и можем вам кое-что предложить. Если вы согласитесь обменять вашу яхту «Полонез» на наш подержанный спасательный «Форд», мы доплатим вам как раз сорок две тысячи долларов. Вы ведь все равно решили, э-э… Вам ведь, думается все равно, на каком судне э-э…

– Как это цинично! – схватился за голову Коза. – Да мой новенький «Полонез» тысяч на двести дороже вашего паршивого «Форда»!

– Только из уважения к вашему горю, – невпопад сказал капитан и кашлянул в кулак, поторапливая вдовца принять решение.

– Забирайте, – махнул рукой Анджей. – Какая мне, действительно, разница…

Четверо офицеров «Вашингтон Спейсшип» в белых перчатках, сунув под мышки пилотки, вошли в часовню, где в окружении военного экипажа стояла капсула-гроб с поднятой матовой стеклянной крышкой. Капитан прочел молитву и отступил, предлагая Анджею попрощаться с возлюбленной супругой. Белый как стена тот склонился над нетленной теперь красавицей, поцеловал ее в холодные губы и выпрямился. Несколько фотовспышек засвидетельствовали тот факт, что уже сегодня в информатории появятся снимки.

Капитан сделал знак офицерам, один из них коснулся сенсорных кнопок на стенке гроба, и тот медленно поднялся над постаментом с венками, одновременно с тем, как его крышка плотно закрылась. Офицеры поймали золоченые ручки и чинно вынесли гроб из часовни. Капитан помог подняться скорбящему вдовцу и повел его в шлюзовой отсек, где была установлена погребальная капсула. Следом за ними двинулись остальные члены экипажа.

Молчаливой процессией они прошли по ярко освещенным коридорам и вышли в шестигранный туннель, к стеклопластовой перегородке в конце, за которой пролегал темный немой космос. Прозрачная поверхность перегородки отражала стоящий перед ним массивный белый кокон какпсулы-могильника и приближающуюся по туннелю процессию. Капитан нажал кнопку пульта, и крышка-полусфера медленно отворилась. В образовавшееся отверстие офицеры медленно закатили парящий в магнитных полях гроб и закрепили внутри капсулы.

Наконец все отошли за красную линию. Свет померк, по туннелю забегали отблески желтых маячков, взвыла сирена, и женский голос объявил по-английски и по-русски:

– Эттеншен, олл пипл маст ту лив спешл кэймер! Внимание, всем покинуть шлюзовой отсек!

Еще одна прозрачная перегородка, выйдя из красной линии, отсекла провожающих от контейнера… Фотовспышки сверкали с периодичностью в несколько секунд.

– Внимание, сброс! Внимание, сброс!..

Дальняя перегородка втянулась в обшивку, и могильник был с хлопком отстрелен в открытый космос.

«И вот за это – сорок две тысячи?» – подумал Анджей Коза, но тут же отбросил от себя эту неуместную сейчас мысль, провожая взглядом вертящуюся и быстро удаляющуюся капсулу… Которую очень и очень нескоро суждено было найти Даниилу Сакулину.

… – Приглашаю всех на панихиду, – обернулся к личному составу капитан, как только церемония завершилась. – Пан Анджей?

– Я не очень хорошо себя чувствую, – сказал молодой вдовец, на самом деле чувствуя, что ему не хочется сейчас общаться со всеми этими чужими людьми.

– Отлично, мы прекрасно можем начать и без вас, – жизнерадостно отдал честь капитан. – Ждем вас в конференц-зале!

Что-то не давало покоя Анджею Козе. Нет, не смерть Любушки. Он собирался вскоре к ней присоединиться… Покоя ему не давало что-то, так сказать, хозяйственное. Коза понимал, что в данный момент это чувство не очень уместно, он гнал его от себя, но поделать с собой ничего не мог.

«В конце концов, – вдруг четко и ясно определил он свои помыслы, – ловить и затаскивать обратно в корабль Любушку не станут, что сделано, то сделано. А мне вовсе не хочется погибнуть в обшарпанном «Форде».

Он тут же спустился в гаражный отсек «Вашингтон Спейсшип», убедился, что за ним никто не наблюдает, и задал компьютеру через три минуты открыть стартовый люк. Полученные в Космическом училище навыки не пропали даром. Затем он спустился к звездолетам и забрался в свою новенькую свадебную яхту.

Взвыла тревога, и в гараже замигал красный тревожный свет. Коза подумал, что попался, и ему сразу стало стыдно, что он хотел так нехорошо поступить с оказавшими ему помощь американцами. Он даже решил, соврать, что просто хотел попрощаться с любимой яхточкой. Но как раз в тот миг, когда в отсек влетела вооруженная до зубов морская пехота, люк гаража начал медленно открываться.

Анджей Коза включил двигатели, схватился за штурвал и, выжимая рычаги ускорения, начал выруливать со стоянки. Он никогда не имел отличной оценки за вождение корабля, ему всегда не хватало этакой бесшабашности, но зато он всегда был точен и предельно корректен. Сейчас же он, с искрами шаркнувшись о стоящий рядом мини-звездолет «Линкольн», ударил по газам и как пробка из бутылки шампанского вылетел из полуоткрывшегося люка.

«Эх, не видит сейчас меня моя маленькая безалаберная Любушка, – подумал он. – Уж ей бы это точно понравилось…» И еще он подумал, что, если бы дал волю этой стороне своего характера раньше, возможно, все обернулось бы как-то по-другому… «Но, нет, – осадил он сам себя, – должен же был хоть кто-то в семье ратовать за порядок…»

Оглянувшись, он увидел, что борта мирного белоснежного лайнера в нескольких местах раздвигаются, и из них выползают стволы боевых орудий. «О, Езус! – дошло до него, наконец, – я теперь – международный преступник, и жалеть меня не станут!»

Когда в его сторону пустили две реактивные самонаводящиеся торпеды, ему успешно удалось увильнуть лишь от первой, и она, потеряв цель, ушла в глубокий космос. Вторая тоже не врезалась в яхту, но когда она была близко к ней, ее детонатор по-видимому активировали вручную, и «Полонез» получил мощный компрессионный удар сжатыми газами.

Приборная доска полыхнула огнем, свет померк, лобовое стекло покрылось паутиной трещин, стеклопакет не выдержал, и с хрустом лопнул. Образовавшаяся щель вмиг со свистом высосала из кабины весь воздух. Коза схватился за горло, и его тело в подбитой и искореженной яхте умчалось в бесконечную пустоту.