Юрий Петухов - САТАНИНСКОЕ ЗЕЛЬЕ

– Беги прямо – не ошибешься, – посоветовал Сергей. Ему не верилось что-то, будто этот старикан доберется до турецких берегов, болтает. – Ладно, дедок, ты от меня отвяжись, мне по срочному делу надо!

Дед остановился, плюнул под ноги, поправил котомку за плечами и погрозил в спину Сергею кулаком.

– В пекло-то завсегда поспеешь! – пробурчал он зло. – Давай, топай, нехристь!

К Рижскому Сергей притопал к вечеру, уже темнело. Направление было гиблое, безнадежное – все дороги к морям напрочь перекрывались заградительными отрядами. Но где-нибудь на полпути можно было выскользнуть из поезда и затеряться в серой глухомани, в одичавшей пустыне посреди заброшенных городков, поселков и кладбищ. Пускай его ищут!

С билетами было совсем хреново. Проще говоря, билетов в кассах не водилось. И хотя поезда брали штурмом, казалось бы, в неразберихе и толкотне можно было пробраться в вагон или хотя бы на крышу, но нет, у охранников был зоркий глаз и с «зайцами» они не церемонились, сшибали наземь прикладами, сапогами, кулаками – у каждого своя работа, это тоже понимать надо!

– Пирожки, горячие пирожки! – вопила бабища с провалившимся носом и выбитыми передними зубами. – Налетай, покупай! Пятерка штука! Задарма отдаю!

У Сергея горло сдавило, побежала едкая жгучая слюна. Он повернулся к торговке. Но вовремя остановился – два миллиционера, заламывая бабище руки за спину и пиная коленками под зад, быстро поволокли ее к вокзальному зданию. Из опрокинувшегося отсыревшего дерюжного мешка с пирожками выскочила жирная голая крыса, воровато огляделась и шмыгнула в толпу. Товар рассыпался – и на всю площадь завоняло трупной падалью.

– Ребя! – прорезал временную тишину пронзительный мальчишеский голос. – Жратва-а-а!!!

Четверо беспризорников, босых и грязных, вынырнули из толпы, ухватили мешок и бросились наутек. Пятый собирал за пазуху то, что рассыпалось. На него-то и налетел полуголый нищий в струпьях, коросте, язвах. Он был какой-то припадочный и не столько бил беспризорника, сколько голосил на всю округу и раздирал на себе кожу, норовил упасть.

– Убивают! Грабют?! Ратуйте, граждане-е!!! – захлебывался он, при каждом крике запуская синюшную руку беспризорнику за пазуху и вытаскивая оттуда пирожок с гнилью. – Режу-ут!!!

Растерявшийся беспризорник, опамятовался, вцепился в глотку нищему, повалил его наземь и с недетской злобой начал бить затылком о мостовую. Нищий отчаянно сопротивлялся, визжал, сучил ногами. Толпа, обступившая дерущихся, радостно гыгыкала и подавала советы. Какая-то тощая бабенка в зеленой шляпке поддавала ногой в черном боте то одному, то другому и восторженно смеялась хриплым басом.

– Ты глаз, глаз ему дави! Да не так, дурья башка! Ногтем, ногтем, остолоп!

– Поддых ему! Поддых!!!

– Обоих их придавить надо!

– Ноздрю рви, обормотина, ноздрю!!!

– И-эх! Вот ето по-нашенски!

– Карау-у-ул!!!

– А я б всех этих нищих и беспризорных к стенке! Без суда и следствия, всех до единого!

– Чего-о?! Их живьем закапывать надоть! В стране металла нету, а ты, гадина, к стенке хотишь?! Ето ж скольки пудов народнохозяйственного свинца уйдет?! Не! Шалишь! Живьем, в землю!!!

Сергей пошел вглубь вокзала, ближе к поездам. Но за триста-четыреста метров протолкнуться уже было невозможно. Тогда он опять выбрался. Стал присматриваться. Перекупщика заметил, когда почти совсем стемнело. Подошел тихо, строя из себя доверчивого лопуха.

– Сколько? – спросил, округляя глаза.

– Ты, мент вонючий, вали отсюда, не на того нарвался! – попер на него хлипкий чернявый парнишка цыганского вида, одетый с ног до головы в «фирму», но одетый безвкусно и не по своему хилому сложению. Глаза у парнишки были красные и недоверчивые.

– Ну какой же я мент, – спокойно растолковал Сергей, – я билет ищу.

Парень вгляделся в избитое лицо, подобрел.

– Куда? – спросил он, обдавая перегаром.

– Все равно куда, – пожал плечами Сергей, – а, мастер, когти рву, мне без разницы.

Паренек проникся доверием, прошипел на ухо:

– Три штуки!

Сергей повернулся, делая вид, что уходит.

– Ладно, стой! Давай штуку!

– По рукам, – осклабился Сергей, подмигивая парнишке. Но в кармане у него не то что «штуки», у него и сотни-то не было с собой, рублей под пятьдесят, от силы шестьдесят.

– Гони монету, – парень огляделся, – только не шурши, по-тихому!

Сергей полез в карман, закопошатся там. А потом сказал вдруг настороженно:

– Гляди-ка! Да не туда, вон, в кепаре с пумпоном, в желтеньком шарфике!

– Чего? – не понял парнишка.

– Только что с двумя ментярами смолил на углу, сам видал!

– Точно?!

– Крест на пузе!

Парнишка затрясся – нервы, видать, у него были ни к черту! Сергей понял – клюнул парнишечка, клюнул. Но он боялся спугнуть чернявого спекуля.

И тот разродился сам.

– Давай отойдем, мне в ментовку не с руки! – предложил он. – Тут недалеко, вон, в подъезде...

– А не наколешь?! – деланно испугался Сергей.

– Мы лохов не обижаем, – самодовольно рассмеялся парнишка.

Через пять минут, протиснувшись через немыслимые толпы, они зашли в подворотню, потом в загаженный до предела подъезд. Лампочек в нем, конечно, не было, под ногами расползалось и хлюпало дерьмо, несло концентрированной, отстоявшейся мочой.

– Гони штуку, – потребовал парень и сам полез в карман.

– Щяс!

Сергей ухватил парнишку за глотку, перегнул спиной через перила, так, что хребет под фирменной джинсней захрустел, а тело размякло. Парень оказался еще более хлипким, чем можно было представить. Но Сергей не стал обижать перекупщика-спекуля, который сам был, видно, «лохом». Он вытащил из внутреннего кармана, из толстенной пачки один билет, даже не поглядел – докуда, остальное сунул обратно. И аккуратненько усадил парнишку в кучу дерьма. Вышел.

Дверь скрипнула на прощанье. И в этом скрипе отчетливо прозвучало: «Ты не выберешься отсюда, зря дергаешься!» Сергей оглянулся. Но никого не было. Померещилось!

А может, и впрямь не дергаться? может это начало конца? и лучше сидеть да ждать его прихода?! Сергей застыл как вкопаный. Но замешательство длилось недолго. Он вернулся в подъезд, выгреб у пребывающего без чувств парнишки из другого кармана деньги, подержал на руке – по весу было на пять-шесть тысяч. Нет, чтобы ни происходило, чтобы ни случилось, какие бы на него силы ни исполчились, а с пятью «штуками» он выберется из самого пекла! Сергей вышел. На этот раз дверь не скрипела.

Билет он пихнул за ворот рубахи, так надежней, не сопрут. Пачки денег разложил по внутренним карманам.

– Куда прешь, безглазый! – заорал на него жирный мужик, ударил в спину.