Евгения Грановская - Чёрный король

Шар и Штырь засмеялись.

– Надо же, какой принципиальный! – с издевкой произнес Штырь.

– Партизан на допросе у фашистов, – буркнул Шар и отхлебнул из бутылки пива.

– Чего? – не понял Штырь.

– Я картинку такую в учебнике видел. Давно, еще в школе. Называлась «Партизан на допросе у фашистов». Там, короче, посреди избы стоит такой…

– Тихо, – приказал Каштан, и Шар моментально заткнулся.

Каштан снова вперил в мальчика свой неподвижный, жутковатый взгляд и сказал:

– Ты сделаешь это, малыш. В последний раз. В память о нашей дружбе.

Мальчик угрюмо смотрел в пол.

– В прошлый раз ты говорил то же самое, – тихо произнес он.

– В прошлый раз ты не выполнил поручение и потерял дискеты, – напомнил ему Каштан.

– Я их не потерял, я их… – Игнат осекся и не договорил.

Каштан усмехнулся.

– Ну-ну, договаривай.

– Я их… потерял, – пробормотал Игнат, и плечи его слегка обмякли.

– Вот видишь, – с укором сказал Каштан. Его лицо выделялось в темной комнате белым неподвижным пятном. Когда он говорил, рот его почти не шевелился. – Я должен был тебя наказать. Но я не наказал. Потому что ты мне нужен, малыш. Я не прошу тебя о многом. Одно последнее дело, и мы в расчете.

Мальчик посмотрел на Каштана испытующим взглядом и недоверчиво проговорил:

– Ты правда оставишь меня в покое?

– Да, – сказал Каштан ясно и четко, глядя мальчику прямо в глаза.

Мальчик задумался.

– Смотри-ка, он еще думает! – засмеялся Штырь. – Эй, малыш, будешь много думать – голова лопнет!

– Штырь прав, – подтвердил Шар. – У меня один раз чуть не лопнула. Я тогда в преферанс играть учился. Там, короче, есть такая шняга…

– Помолчи, – сказал Каштан, и Шар покорно замолчал.

– Ну? – спросил Каштан мальчика. – Что ты решил?

Игнат помолчал немного, затем, не глядя Каштану в глаза, сухо пробормотал:

– Нет. Я поклялся, что больше ничего не украду.

Шар и Штырь удивленно переглянулись. Штырь усмехнулся во весь рот, Шар – криво и зло. Каштан тоже улыбнулся – своей странноватой, едва видной улыбкой. Он откинулся на спинку дивана, долго смотрел на Игната, потом проговорил – так холодно, что по спине мальчика пробежал озноб:

– Ты очень благородный парень. Значит, это твое последнее слово?

– Да, – ответил мальчик.

Каштан вздохнул.

– Что ж… Я хотел с тобой по-хорошему, но по-хорошему ты не хочешь. Придется по-плохому. Я знаю, что ты здорово подружился с тем священником из девятнадцатого номера…

– Он не священник, – пробормотал Игнат. – Он дьякон.

– На мой взгляд, это одно и то же. Впрочем, мне все равно. Я разрежу твоему другу бритвой живот, выпотрошу его, как курицу, а потом сброшу в реку. И никто его не найдет.

У Игната захолонуло сердце, но он взял себя в руки.

– Ты не убьешь его, – сказал мальчик, стараясь говорить бесстрашно и твердо. – Он большой человек. Он приехал из Москвы, и его будут искать.

– Пусть ищут, – сказал Каштан. – Люди пропадают и в Москве. Притом гораздо чаще, чем у нас. И никто их не находит. Ты достаточно взрослый, чтобы это понимать.

Мальчик весь как-то обмяк, словно из него выпустили воздух. Тогда Каштан протянул руку и осторожно тронул его за плечо.

– Пойми, Игнат, я не хочу делать твоему другу ничего плохого. Но если понадобится – сделаю. И виноват в этом будешь только ты. Понимаешь?

Игнат молчал.

– Ты нужен мне, – сказал Каштан мягким голосом. – Очень нужен. Я бы оставил тебя в покое, но никто из наших ребят не пролезет в эту дыру. Никто, кроме тебя. Ты самый ловкий. Ты – лучший.

Игнат несколько секунд молчал, плотом ответил тихо и глухо:

– Хорошо. Я согласен.

Каштан кивнул и сказал:

– Я рад, что ты принял правильное решение. Я сделаю все, чтобы ты о нем не пожалел.

Ночь стояла темная и ветреная. Огромные деревья черными исполинами нависали над тропинкой, по которой шли двое – высокий парень и маленький мальчик. Парень шел впереди, мальчик – в шаге позади него. Ветер раскачивал кроны деревьев, шумел – густыми накатами, как морской прибой, и развевал длинные светлые волосы парня.

Дойдя до стены здания, оба остановились. Парень передернул плечами, повернулся к мальчику и протянул ему небольшой фонарь.

– Держи фонарик. Но не включай его без особой надобности. А когда включишь, старайся, чтобы луч не попадал на окно.

Мальчик взял фонарик, положил его в карман спортивной куртки и застегнул карман на молнию. Парень окинул фигурку мальчика оценивающим взглядом.

– Еще раз повтори, что ты должен взять? – потребовал он.

– Шахматную доску, – ответил мальчик.

– Где она находится?

– В третьем зале. В правом углу. Под стеклянным колпаком.

– Сколько поворотов ты должен проползти?

– Три.

Парень кивнул:

– Правильно. Когда будешь ползти по вентиляции, старайся не шуметь. Решетку убирай осторожно. Здание старое, шурупы сидят ненадежно, она поддастся. Сначала хорошенько расшатай, понял? И придерживай ее, чтобы она не упала вниз и не наделала шума.

– Да я все помню, Каштан, – дернул щекой мальчик.

Каштан помолчал немного и сказал:

– Там будет очень темно. Но ты не должен бояться. Тебе будет казаться, что в темноте кто-то следит за тобой. Но на самом деле там никого нет. Просто мерещится. Такое бывает со всеми.

– Что ты меня лечишь, – сказал Игнат, стараясь говорить бодрым голосом.

– Значит, не боишься? – тихо осведомился Каштан.

– Нет.

– Ну, тогда за дело.

Каштан присел на одно колено и подставил мальчику сцепленные ладони. Тот встал на них ногой и оперся Каштану руками в плечи. Каштан выпрямился.

– На счет три, – сказал он и начал считать, одновременно упруго покачивая Игната вверх-вниз: – Раз… Два… Три!

Мальчик взмыл в воздух и исчез в густой тени, которую отбрасывал на стену большой, раскидистый каштан.

– Как? – тихо спросил Каштан, задрав голову.

– Порядок, держусь! – шепотом ответил мальчик.

– Действуй, – сказал Каштан и отошел в тень.

Игнат легко подтянулся на руках и юркой змейкой скользнул в вентиляционное отверстие. Затем быстро пополз по черному пыльному туннелю, стараясь двигаться бесшумно. Тьма была абсолютная, и вскоре Игнату стало жутко. Ему до смерти захотелось включить фонарик, но он сдержался. Еще не время!

Минуты через полторы Игнат миновал первый поворот, еще через полминуты – второй. Оставалось совсем немного. И вот, наконец, третий поворот. Игнат быстро свернул, прополз еще несколько метров и уперся в решетку.

Игнат вынул из кармана веревку и привязал один ее конец к решетке. Подергал на прочность и, убедившись, что узел крепок, ухватился пальцами за стальные прутья. Устроившись поудобнее, мальчик принялся расшатывать решетку. Как и обещал Каштан, она быстро вышла из пазов. Куски штукатурки посыпались на пол, но шуму от них было немного. Поняв, что шурупы вот-вот выпадут, мальчик усилил нажим, одновременно как можно крепче вцепившись пальцами в звенья решетки. Когда она отвалилась, Игнат едва не вывалился вместе с ней, но удержался. Он быстро перехватил веревку и осторожно спустил решетку на пол.