Пробудившийся любовник (Пробужденный любовник) - Уорд Дж. Р.
Зет положил немного пюре рядом с индейкой, добавил ложку дикого риса и щедро залил все подливкой. Потом сунул тарелку в микроволновую печь, радуясь, что хоть с этим справился сам.
Наблюдая за вращающейся тарелкой, он подумал о вопросе Фури и вспомнил, что чувствовал, когда Белла забралась сверху. Это соединение, из десятков прочих, врезалось в память. Девушка была так прекрасна, особенно в тот момент, когда его поцеловала…
На протяжении всей ночи, особенно — в этот последний раз, Белла обрывала оковы прошлого, даруя ему благодать. Он будет хранить это тепло в сердце до конца своих дней.
Микроволновка звякнула, напомнив, что Фури ждет ответа.
Зет поставил тарелку на поднос, положил туда столовые приборы, чтобы все было как должно.
На пороге кухни он пробормотал:
— Она так прекрасна, что я не умею выразить это словами.
Потом поднял глаза на брата.
— Этой ночью на меня снизошло благословение. Я смог ей услужить.
Брат почему-то вздрогнул и метнулся навстречу.
— Зетист, твои…
— Мне нужно покормить наллу. Увидимся позже.
— Подожди! Зетист! Твои…
Зет мотнул головой и вышел из кухни.
Глава 35
— Почему ты не показал мне это сразу, как я вернулся домой? — спросил Ривендж доггена.
Заметив, что тот покраснел от стыда и ужаса, он сменил тон:
— Ладно. Все в порядке.
— Господин, я пришел, когда понял, что вы уже вернулись. Но вы спали, и я решил не поднимать шум из-за какой-то картинки. Вы и так никогда не отдыхаете.
Да, после свидания с Мариссой он отрубился впервые за много лет. Просто закрыл глаза и провалился в темноту. И тут эта беда.
Рив уселся за компьютер и снова запустил картинку с видеомонитора. Все было так же, как в первый раз: мужчина с темными волосами в черной одежде припарковался у ворот. Вылез из грузовика. Потрогал траурные ленточки на железной решетке.
Вампир увеличил изображение. С лица — обыкновенный мужик, не красавец, не урод. Но фигура — как у великана. И куртка, похоже, под завязку набита оружием.
Рив нажал на паузу и скопировал дату и время, отображавшиеся в правом нижнем углу. Потом, переключив экран, открыл файл, снятый с помощью инфракрасной камеры. Вставив метку времени, сразу нашел нужный кадр.
Подумать только! Температура тела «мужчины» была в районе пятидесяти градусов по Фаренгейту. Лессер.
Рив снова переключил экран и внимательно присмотрелся к лицу убийцы, разглядывавшего траурные ленты. На нем отчетливо проступали печаль, страх… и гнев. За всеми этими эмоциями определенно стояли переживания. Утрата?
Так это, должно быть, и есть тот нелюдь, который украл Беллу. Снова пришел за ней.
Рива не удивило, что лессер нашел их дом. Похищение Беллы было у всех на слуху, а их адрес никогда не держался в тайне. Благодаря страсти матушки к духовным наставлениям особняк на Торн-авеню был известен многим вампирам. Скорее всего, одного из них поймали и выпытали, где живет семья.
Интересно другое: почему лессер не полез в дом?
Господи. Который час? Четыре. Вот черт…
— Это лессер.
Рив оперся на трость и вскочил со стула.
— Нужно немедленно покинуть дом. Сейчас же найди Лани и скажи, чтобы она помогла госпоже одеться. Потом выведешь их через подземный ход и отвезешь в фургоне в безопасное место.
Догген побелел.
— Господин, я понятия не имел, что это…
Не давая слуге впасть в панику, Рив положил руку ему на плечо:
— Ты сделал все правильно. А теперь поторопись. Иди, позови Лани.
Рив поспешил на половину матери.
— Мама? — позвал он, приоткрыв дверь. — Мама, просыпайтесь.
Мать села в кровати. Седые волосы были убраны чепец.
— Что случилось? На дворе день…
— Лани поможет вам одеться.
— Святая Дева, Ривендж. Зачем?
— Вы немедленно уезжаете.
— Зачем…
— Поторопитесь, мама. Потом я все объясню.
Он расцеловал ее в обе щеки. Вошла служанка.
— Отлично, Лани. Помоги госпоже одеться.
— Да, господин, — поклонившись, сказала она.
— Ривендж! Почему…
— Быстрее. Доггены поедут с вами. Я позвоню.
Чтобы не слушать бесконечные причитания матери. Рив ушел на свою половину. Там он взял телефон и, презирая себя за слабость, набрал номер Братства. Безопасность Беллы — прежде всего. Наговорив на автоответчик сообщение, от которого пересохло в горле, он отправился в гардеробную.
Сейчас лессеру в особняк не пробраться, все запечатано на день. Жалюзи и двери несгораемые-пуленепробиваемые, каменные стены — толщиной в два фута. Кроме того, все имение нашпиговано системами наблюдения — и мышь не пробежит незамеченной. Но, в любом случае, матери здесь не место.
Потому что, как только стемнеет, мы распахнем железные ворота и заманим гостя.
Скинув подбитый норкой халат, Рив надел черные брюки и шерстяную водолазку. Он решил не доставать оружие, пока мать дома. Она и так на взводе, а если увидит его в полном вооружении — точно сойдет с ума.
Прежде чем проверить, как идет эвакуация, он взглянул на запертый ящик стенного шкафа. Настало время для послеполуденной инъекции дофамина. Хотя…
Улыбнувшись, он вышел из комнаты, так и не сделав укола. Именно все пять чувств будут сейчас как нельзя кстати.
Наступила ночь. Жалюзи на окнах поползли вверх. Зетист лежал рядом с Беллой, оберегая ее сон. Она спала на спине, положив голову ему на руку и прижимаясь к груди. Ни простыни, ни одеяла не прикрывали обнаженного тела, все еще пышущего жаром.
Вернувшись с кухни, он покормил девушку с рук, и, пока менял постельное белье, она задремала. С той поры они лежали вдвоем в полной темноте.
Зет передвинул свободную руку повыше и коснулся пальцем соска. Вот уже несколько часов он все не мог остановиться — то ласкал ее, то что-то напевал. Хотя глаза закрывались от усталости, чувство покоя, царившее между ними, было прекрасней сна.
Белла завозилась и прижалась к его бедру. Вампир с удивлением ощутил желание, — а ведь считал, что на какое-то время от этого застрахован.
Он откинулся и посмотрел вниз. Штуковина, которой он обслуживал Беллу, выглянула из прорехи в трусах. Она увеличивалась на глазах, норовя вырваться на волю.
Чувствуя себя преступником, Зет тем же пальцем, которым ласкал женскую грудь, толкнул свою возбужденную плоть. Та чуть качнулась и упрямо вернулась в прежнее состояние.
Он закрыл глаза и, поморщившись, обхватил «повстанца» ладонью. Нежная кожица скользнула по твердому стержню. Странное ощущение. Но неприятным его не назовешь. Похоже на то, как когда он был внутри Беллы. Хотя далеко не так классно. Ни в какое сравнение не идет.
Господи, ну и трус. Боится собственного… члена, дружка, пениса? Черт, как же его называть? Что говорят в таком случае настоящие мужики? Вульгарное «Джордж» — конечно, не вариант. Но безликое «ОН» с этого момента отменяется.
Раз уж у них дошло до «рукопожатия».
Зет просунул ладонь под резинку трусов. От волнения подташнивало, но он решил довести дело до конца. Кто знает, хватит ли мужества сделать это в другой раз.
Он поправил… член — да, для начала он решил называть это членом, — и дотронулся до мошонки. По всей длине пробежала жаркая волна и отдалась в головке.
Довольно приятное ощущение.
Нахмурив брови, Зет впервые в жизни исследовал благословенный подарок Девы. Забавно — это хозяйство всегда было при нем, но он никогда не делал того, чем, без сомнения, дни напролет занимались молодые, недавно прошедшие превращение, вампиры.
Когда он снова погладил мошонку, та поджалась, и член напрягся. Из нижней части тела сигнал передался в мозг, и в памяти всплыл образ Беллы, когда они занимались сексом и когда он задрал ее ноги, чтобы войти глубже. С пугающей реальностью Зет вспомнил, как чувствовал под собой ее тело, ее тугую плоть…
Образы в голове росли и множились как снежный ком, потоки энергии из-под руки расходились по всему телу. Дыхание участилось. Рот приоткрылся. Бедра подались вперед. Зет перекатился на спину и сдернул трусы.
