Сергей Тармашев - Отель «Оюнсу»

– Марина! – Дверь пати-бара распахнулась под тяжестью врывающегося человека, и в помещение вбежал Макс с факелом в руке. – Ты цела?!

Она бросилась к нему на шею, но не смогла произнести ни слова. Слезы хлынули потоком, истеричные всхлипы не давали говорить, и Марина висела на Максе, уткнувшись ему в грудь. Из дверей ударил свет мощного фонаря, и она дернулась, в ужасе выглядывая из-за его плеча. На пороге стоял егерь с оружием в руках и методично водил лучом фонаря по полу пати-бара. Ни сторожа, ни следов крови нигде не было, но судя по равнодушному выражению лица егеря, это его не удивило.

– Он… – Марина задохнулась от душащих её слез. – Оно… оно убило всех! Оно всех… убило!

– Не бойся, теперь всё будет хорошо! – утешал её Макс. – Он тебя не тронет, всё будет хорошо…

Истерика не проходила, тряся Марину крупной дрожью, и Макс крепче прижал девушку к себе.

– Посади её под факел, – флегматично посоветовал егерь, ставя к стене один из стульев так, чтобы видеть все входы в помещение, и уселся на него, положив на колени карабин. – Пусть успокоится и расскажет, что и как здесь происходило.

Прийти в себя ей удалось не сразу. Немного успокоившись, она смогла взять себя в руки и начала рассказ, но вспыхивающие перед глазами картины жестоких убийств вновь бросали её в слезы и истеричную дрожь. Закончить сбивчивое повествование она смогла только через полчаса.

– Я не понимаю, что здесь происходит… – Истерика сменилась угнетенной опустошенностью, Марина сидела, забравшись на стул с ногами, обхватив руками колени, и затравленно переводила взгляд с ошеломленного Макса на безразличное лицо егеря. – Зверские ритуальные убийства, ходячие трупы, появляющиеся из ниоткуда, старик с рукой монстра… как он исчез? Пуля попала ему в голову на моих глазах! Макс, вы вызвали полицию?

– Нет, – тот покосился на егеря. – Здесь нигде нет связи, вокруг запретная зона, всё глушится.

– Но у Петра же был спутниковый телефон! – вспомнила она. – Значит, помощь вызвать можно!

– Нельзя, – равнодушно произнес егерь. – Никакие телефоны в этом районе не работают. Но даже если воспользоваться армейским спутником, никто сюда не прилетит.

– Но почему? – тихо спросила Марина. Сил на эмоции не осталось, и её голос едва звучал.

– Потому что в этой долине нет никаких отелей, – без тени эмоций ответил егерь.

– Но… как же… – она запнулась, непонимающе переводя взгляд на Макса. – Мы же здесь…

– Пора уходить, – егерь поднялся со стула. – Начался снегопад. Он разозлился и попытается не выпустить нас из долины. – Егерь подобрал лежащие рядом короткие широкие охотничьи лыжи.

– Надо найти Петра! – заявил Макс, отпуская её руку и поднимаясь следом. – Вдруг он ещё жив!

– Зачем? – безразличным тоном уточнил егерь, бросая на него тяжелый взгляд.

– Мы же не можем бросить его здесь! – опешил Макс. – Вместе с этим… с этим монстром!

– Ладно, я его найду, – не стал спорить егерь. Он отложил лыжи и защелкнул фонарь на цевье карабина. – Сидите здесь, под факелами, и никуда не выходите. – Егерь посмотрел на Макса. – Свой факел постоянно держи в руках и не выпускай до моего возвращения. Если вдруг этот ваш Петр появится тут раньше меня, тоже посади его рядом с факелом.

– Петр боится факелов… – машинально прошептала Марина.

– Кто боится факелов? – Егерь остановился на полпути и развернулся к ней.

– Петр… – неуверенно произнесла Марина. – На вечеринке я случайно подкралась к нему с факелом, он чуть не умер от неожиданности. Сказал, что огня с детства боится. Смешной…

– Согласно легенде, – голос егеря звучал всё так же равнодушно, – дух, убивающий людей в долине Оюнсу, приходит только зимой. Он не любит тепла и особенно боится огня. Как выглядит Петр? Можешь описать его?

– Ну… он такой симпатичный… улыбается всегда… – ошеломленно ответила она. – Да вы что, он же всё время был рядом с нами, он сильно ранен, вечером у него в ране кишели черви! Вряд ли он вообще ещё жив, там же был этот монстр! У меня есть его фото, я снимала вчера на горе, я покажу…

Она достала из кармана куртки смартфон и торопливо активировала дисплей. Аккумулятор ещё имел какой-то запас энергии, и Марина быстро открыла галерею фотографий, показывая экран подошедшему егерю.

– Сейчас! – она перебирала фотографии, скользя по экрану пальцем. – Вот! Нет… не это… Вот тут! Нет… – Марина всмотрелась в фото. – Ничего не понимаю! Его здесь нет! Это же те самые фотографии, я уверена, других я не делала! Он должен быть тут, на переднем плане!

Она с ужасом глядела на фотографии. Петра на них не было, словно она тогда снимала не человека с фотоаппаратом, а просто пустое место. Никаких следов управляющего в кадре не существовало, будто его никогда и не было перед объективом.

– Так это… он?! – Марина побелела от страха. – Он может так выглядеть?! По-разному?

– Он играет с вами, – совершенно спокойно ответил егерь. – Забавляется. Вы не просто жертвы, но ещё и разнообразие эмоций. Ему нужны ваши страхи, испытываемые перед смертью.

– Надо быстрее уходить отсюда! – Макс вскочил на ноги и подхватил Марину.

– Не выйдет, – равнодушно возразил егерь. – Раз он потратил на вас столько сил, то не станет сидеть сложа руки и смотреть, как вы уходите. Он вас не отпустит. Придется ему помешать.

– Но как?! – Марина ощутила, как её вновь начинает бить истеричная дрожь. – Его пули не берут!

– Он боится огня, – невозмутимо напомнил егерь. – Нужен бензин. – Он посмотрел на Макса: – У вас в машинах есть канистры?

– У Эдика были, – вспомнил тот. – В багажнике. Это самый первый к выезду джип.

– Пошли! – егерь не стал надевать лыжи и прицепил их к поясу. – Идем все. Вам друг от друга не отходить, факел держать вместе, от меня не отставать.

– Может, зажжем ещё один? – спросил Макс. – У вас же есть, в рюкзаке…

– Не сейчас, – оборвал его егерь. – Выходим, пока всё снегом не засыпало.

Идти через погруженную во мрак территорию отеля под сыплющим снегопадом было страшно, и Марина жалась к Максу, сжимая рукой факел вплотную к его руке. Подрагивающие языки пламени отбрасывали на снег жуткие извивающиеся тени, и из-за близкого источника света окружающая темнота выглядела совсем непроглядной. Марине постоянно казалось, что вот-вот за спиной раздастся булькающее сипение мертвеца, и она старалась ни на шаг не отставать от идущего впереди егеря. Тот уверенно продвигался через доходящий до пояса снег, пробивая для них тропу, словно таран, и она подумала, что ему, вероятно, не раз приходилось так ходить. Добравшись до засевших в глубоких сугробах внедорожников, они направились к самому дальнему. У его багажника егерь остановился, перехватывая оружие, и Марина вскрикнула, прижимаясь к Максу. Прямо на багажнике было закреплено тело Оли. Труп висел головой вниз в форме буквы «Х», почти касаясь вывалившихся в снег внутренностей, свисающих из распоротого живота. Замерзшие струи крови, вытекающие из перерезанного горла, обрамляли искореженное мучительной болью лицо, делая остекленевший взгляд мертвеца ещё более жутким. Марина всхлипнула, пытаясь сдержать истерику, и в этот миг егерь подошел к мертвому телу. Он широко замахнулся и несколько раз ударил по заледеневшему трупу прикладом, сбивая примерзшие к автомобилю конечности. Раздался хруст костей, брызнула ледяными осколками кровавая корка, и тело Оли рухнуло в снег. Егерь бесцеремонно оттолкнул труп ногой и распахнул багажник. Покопавшись внутри, он достал две канистры с бензином и поставил их перед Максом.