Абрахам Меррит - Корабль Иштар

— Они могут вернуться с пустыми руками! — воскликнул Кентон. — Нет, Сигурд, у нас есть еще шанс. Никто, кроме Кланета, не учуял нас. Дадим ему бой.

— Нас только семеро, а их на биреме много раз по семеро, Волк, — сказал с сомнением Джиджи, но его маленькие глазки сверкнули.

— Я больше не убегаю от черной свиньи! — горячо воскликнул Кентон. — Я устал от уклонения и укрывания. Давайте сыграем игру сейчас! А что ты думаешь, Шарейн?

— Я думаю так же, как и ты, — спокойно ответила она. — Как ты хочешь, так и будет, любимый!

— А ты, северянин? — спросил Джиджи. — Нужно решать.

— Я с Волком, — ответил Сигурд. — Лучшей возможности не будет. В старые времена, когда я был хозяином деккара, у нас была хитрость, которую мы использовали, когда нас преследовали. Видели ли вы собаку, к которой оборачивается кошка? Хо! Хо! — захохотал Сигурд. — Быстро бежит кошка, пока ее не загонят в угол. И здесь она прячется, пока пес не пробежит мимо. И тут выпрыгивает кошка, глубоко вонзает когти, выцарапывает глаза, рвет бока. Хо! Хо! — рассмеялся он. — Мы бежим быстро, как кошка, пока не находим место, где можно затаиться. И вот, когда преследователь проплывает мимо, мы выскакиваем из засады; как собака, громко кричит он, тогда мы рвем его на части! Хо! Найдем такой угол, где мы могли бы подождать, пока адская собака не проползет мимо. И тогда выпрыгнем. Дайте мне двух девушек, чтобы они защищали меня, пока я правлю кормовым веслом. А вы трое с остальными девушками стойте у самострелов, а когда я срежу их весла, выпускайте на них огненные стрелы.

— А тем временем, — спросил, сморщив лицо, Джиджи, — как насчет их стрел?

— Придется полагаться на удачу, — сказал Кентон. — Джиджи, я с Сигурдом, если только ты не предложишь лучший план.

— Нет, ответил Джиджи. — Нет, у меня нет плана, Волк, — он приподнял свое большое тело, потряс длинными руками.

— Клянусь святыми садами и Исхаком, их хранителем! — взревел Джиджи. — Я тоже устал от бегства! Я убежал от принцессы из-за своей лысой головы — и что мне это дало? Клянусь Наззуром, поедателем сердец, клянусь Зубраном, — тут голос его смягчился, — который отдал за нас жизнь, больше не бегу! Занимай свое место, Волк, и ты Сигурд! Будем драться!

Он, переваливаясь, пошел от них, потом обернулся.

— Конец канала близко, — сказал он. — Шарейн, между сердцами, твоим и твоих девушек, и концами их стрел только мягкие груди и тонкая ткань. Наденьте кольчуги, как наши, наденьте шлемы и ботинки с наколенниками. Я иду надеть еще одну кольчугу и взять свою булаву.

Он спустился по ступеням; Кентон кивнул и вслед за Джиджи велел Шарейн и ее девушкам снять свои одежды и надеть кольчуги, потом оделся сам.

— А после того, как ты срежешь их весла — если, конечно, это удастся? — спросил он, задержавшись возле Сигурда.

— Повернем и протараним их, — ответил Сигурд. — Так мы поступали в старые дни. Наш корабль легче их галеры и может повернуть гораздо быстрее. Когда мы их протараним, вы на носу должны постараться помешать им перебраться к нам на борт. После того как галера Кланета лишится весел и будет протаранена, мы можем рвать ее, как кошка.

Конец канала был близок, сзади, на расстоянии в полумили, двигалась бирема.

Из розовой каюты вышли Шарейн и три ее девушки — четыре стройных воина в кольчугах. Волосы их были скрыты под шлемами, кожаные ботинки и наколенники защищали ноги. Они приготовили стрелы на носу и на корме; вместе с Джиджи подготовили к стрельбе самострелы, кремень, масло, бечеву.

Корабль выплыл из канала, задержался на гребущих против движения веслах, пока Кентон и викинг осматривались. Слева и справа двумя большими арками тянулись высокие стены из сплошной красной скалы. Гладкие, неприступные, продолжаясь, они могли бы сомкнуться и образовать круг диаметром в милю и больше. Но смыкаются ли они, Кентону не было видно.

Они вздымались из воды вертикально, а в центре круга, если они действительно образовали круг, возвышалась огромная скала; ее острая, как игла, вершина втрое превышала высоту скал, закрывая перспективу. Основанием ее был единый блок, восьмиугольный, в форме звезды. Из центра звезды расходились лучи, длинные и узкие, как титанические крылья, их края высотой в пятьдесят футов были острыми, как ножи.

— Идем налево, — сказал Сигурд. — Пусть черный пес знает, куда мы движемся.

Кентон впрыгнул на крышу каюты, замахал оскорбительно руками, услышал ответные крики.

— Хорошо! — сказал Сигурд. — теперь пусть придут. Здесь, Волк, мы устроим засаду. Смотри, — корабль проплывал мимо первого луча звезды, — между концами лучей и стеной едва хватит места, чтобы разойтись кораблю с галерой. Камень высок и скроет нас. Да, это место подходит! Но не здесь, не за первым лучом, мы спрячемся. Кланет будет ожидать этого, его галера проплывет медленно и осторожно. И не за вторым — потому что он опять пойдет медленно, хотя и не так медленно, как раньше. Но, не найдя нас там, он поверит, что наша единственная мысль — убежать. Поэтому он пройдет третий луч как можно быстрее. И тут мы прыгнем на него!

— Хорошо! — ответил Кентон и спрыгнул с крыши каюты, став рядом с Шарейн и Джиджи.

Джиджи выразил одобрение и пошел еще раз проверить самострелы. Но Шарейн обвила руками шею Кентона, прижала его лицо к себе и печальными глазами смотрела на него, не могла насмотреться.

— Это конец, любимый? — прошептала она.

— Для нас не будет конца, о мое сердце, — ответил он.

Так они стояли молча, а мимо проплывал второй луч звезды. И вот они поравнялись с концом третьего, и Сигурд приказал сушить весла. И когда корабль проплыл около ста ярдов, резко развернул его. Он подозвал к себе надсмотрщика.

— Мы ударим по левому борту биремы, — сказал он. Но я не хочу, чтобы корабль налетел на скалу. Когда я крикну, втяни левые весла. А когда мы срежем их весла и пройдем, пусть рабы опять гребут изо всех сил. Когда протараним бирему, изо всех сил гребите в обратном направлении, чтобы освободиться. Понятно?

Глаза чернокожего сверкнули, он обнажил белые зубы и побежал обратно в яму.

Теперь из-за края камня послышался плеск весел, скрип такелажа. Две девушки подбежали к Сигурду и присели со стрелами наготове к прорезям высоких щитов. Напряжение охватило корабль.

— Один поцелуй, — прошептала Шарейн. Глаза ее затуманились. Губы их слились.

Ближе слышались звуки, ближе, ближе, быстрее…

Негромкий свист викинга, и гребцы согнули спины под ударами бича. Десяток гребков, и корабль, как дельфин, выпрыгнул из-за луча звезды.

Пролетел острие луча, наклонился, когда викинг резко положил кормовое весло вправо.