Брайан Стэблфорд - Лондонские оборотни

Эти яркие синие глаза, прежде казавшиеся пустыми и невинными, теперь смотрели поразительно властно и внимательно.

— Все кончилось? — Спросил молодой человек, потянув руку и коснувшись плеча Лидиарда. — Сон полностью прошел?

— О, да, — ответил Лидиард с легким смешком. Ему показалось очень забавным, что их странный спутник, еще недавно такой беспомощный, сейчас беспокоится за него. — Я уже снова стал тем, кем был, и больше не в Преисподней. — Он отбросил покрывало, обнажив грудь, а синие глаза Шепарда деликатно уставились в иллюминатор.

— Что это за берег? — Спросил он.

— Северная Африка, — машинально ответил Лидиард. — Мы недалеко от Туниса на пути из Александрии в Гибралтар.

Собеседник кивнул, словно, испытав облегчение от того, что находится в части света, которую знает. Продолжая глядеть на далекий берег, он сказал:

— Там, где когда-то стоял Карфаген, а ныне обитают берберийские пираты.

— Где обитали берберийские пираты, — поправил его Лидиард. — Конечно, еще не перевелись разбойники на дхау [13], которые ищут добычи среди себе подобных, но «Эксельсиор» — это современное быстроходное судно, а дни пиратства все-таки уже миновали.

— Разумеется, миновали, — мягко отозвался Шепард. — Что было, то прошло, остались только легенды.

Лидиард сбросил влажную от пота простыню и спрыгнул с койки. Как ни странно, ему и в голову не пришло смущаться своей наготы. Вот уже несколько дней он делил каюту с их загадочным спутником, и вполне привык к зрелищу нагого тела соседа. Он без спешки оделся, тщательно, в строгом порядке натягивая на себя одежду. Неприятное беспокойство, вызванное кошмаром, еще не совсем улеглось, и ему требовалось время, чтобы полностью прийти в себя. Облачаясь, Лидиард снова почувствовал на своем лице взгляд ярко-синих глаз, полный напряженного, почти осязаемого любопытства. Он представил себе, как Шепард мучительно пытается вернуть сопротивляющиеся воспоминания, стараясь понять, что же с ним произошло на самом деле.

— Вы Уильям де Лэнси? — Спросил, наконец, молодой человек.

— Нет. — Коротко ответил Лидиард. — Де Лэнси исчез в пустыне к югу от Кины.

— Значит, вы должны быть Лидиардом. Так вы говорите, де Лэнси исчез? А что с Таллентайром и братом Фрэнсисом?

— Таллентайр в соседней каюте. — ответил Лидиард, — А священник мертв. Его сердце остановилось в той же Восточной Пустыне. А вы помните, что случилось с вами, мистер Шепард?

Удивительные глаза смотрели достаточно ясно, но взгляд, казалось, несколько утратил свою твердость в то время, когда, Шепард обдумывал вопрос. Наконец, он покачал головой.

— Нет, — произнес он. — Ничего не помню. Вы не могли бы мне рассказать?

— Мы нашли вас нагого и израненного, — объяснил Лидиард, продолжая упорно заниматься обыденными делами, он позвонил в колокольчик, и потребовал у вошедшего стюарда принести таз и кувшин с водой. — Мы обнаружили неподалеку вашего коня и кое-какие личные вещи. Вы были совершенно беспомощны и полностью потеряли память. Мы взяли вас с собой в Вади Халфа, а затем в Каир и Александрию, как загадочный трофей, чтобы напоминать нам о суровой пустыни.

Это замечание вызвало легкую усмешку и новый вопрос:

— Сколько времени прошло с тех пор, как вы меня нашли?

— Около сорока дней, — ответил Лидиард.

— Я задал вам много хлопот?

— Не очень. Нам удавалось кормить вас и поддерживать в чистоте с минимумом трудностей. Если бы я сам был в беспамятстве, уверен, это создало бы значительно больше затруднений для тех, кому пришлось бы за мной ухаживать.

— Но вы ухаживали за мной, — сказал Шепард. — Я благодарен вам за то, что не оставили меня в каком-нибудь египетском сумасшедшем доме. — Его голос был мелодичен, а дикция очень четкой. Речь его звучала, как у образованного англичанина, но Лидиард не мог отделаться от абсурдной мысли, будто этот язык и эта плоть только маска.

— Сэр Эдвард не желал об этом и слышать, — сказал Лидиард. — Мы знали, что вы не египтянин, и бумаги, которые нам удалось найти, говорили, что вы англичанин. И опять же, ваше появление означало загадку, для разрешения которой он не мог предложить никакой здравой гипотезы. Для человека вроде сэра Эдварда, это все равно, что красная тряпка для быка.

— Конечно, — ровно ответил Пол. — Я прочел одно или два эссе сэра Эдварда.

— Похоже, вы о нас немало знаете, — заметил Лидиард. — А вот мы вообще ничего не знаем о вас, кроме вашего имени. Вы следовали за нами так, чтобы мы не заметили? И если да, то почему?

— Да, я за вами следил. — Откровенно ответил Шепард. — Что до причин… — И тут внезапно умолк, потому что раздался стук в дверь. Когда вошел стюард, выразив некоторое удивление, увидев, что второй пассажир бодрствует, Пол продолжал молчать. Лидиард, воспользовавшись этим, вышел из каюты, и попросил стюарда, пока он будет отсутствовать, сообщить сэру Эдварду Таллентайру, что молодой человек проснулся, вполне бодр, и в состоянии разговаривать. Шепард с готовностью кивнул, и приготовился терпеливо ждать возвращения Лидиарда.

К тому времени, когда Лидиард вернулся, в каюте появился Таллентайр, и уже завязался оживленный разговор. Узнав о том, что Шепард следил за экспедицией, баронет немедленно потребовал объяснений.

— Я следовал за братом Фрэнсисом, — сказал молодой человек. — Он и я… у нас схожие интересы. Мне сказали, что он присоединился к вашей партии, и так я выяснил ваши имена, но в лицо никого не знал. Я надеялся встретить вас в долине, но, кажется, я до нее не добрался. Не знаю, что со мной случилось… Кажется, из моей жизни выпало сорок дней, а то и больше. И еще мне кажется…

Пока Шепард говорил, сбиваясь и постепенно умолкая в явном смущении, Лидиард внимательно наблюдал за Таллентайром. Черты баронета стали резче, а глаза потемнели и смотрели очень подозрительно. Сэр Эдвард, как понял Лидиард, спрашивал себя, не лжет ли молодой человек, и если да, то почему.

— Вы уже заказали завтрак? — Спросил Лидиард, начав умываться.

— Да, — сказал Таллентайр, присаживаясь к столику в ответ на приглашающий жест Дэвида. Шепард сел напротив, и они начали вежливо ждать, пока Лидиард свой утренний туалет. Впрочем, молчание вскоре оказалось непосильным бременем для Таллентайра, и он опять обернулся к Полу.

— Что привело вас в Египет, мистер Шепард? И что навело на след нашего друга священника?

— Полагаю, что я в своем роде любитель старины, — ответил молодой человек, — Как и священник. У нас обоих были причины думать, что в этой долине можно найти кое-что любопытное, столкнуться с чем-то необычным. Казалось, что там вот-вот должно что-то произойти.