Последнее дело Гвенди - Стивен Кинг
– Муравьи! Они к нему приплыли! Адаптивное поведение! Поразительно!
Реджи Блэк сгибается пополам, и его рвет только что съеденным завтраком. Влажные кусочки рвоты расплываются в воздухе. Сэм Дринкуотер и Дэйв Грейвс тоже не могут сдержать тошноту. Сэм умудряется собрать в ладони почти все, что изверглось, но липкая жижа все равно просачивается между пальцами.
– Все на выход! – кричит Кэти. – Сейчас же! Мы запечатаем лабораторию! Если это какой-то вирус вроде штамма «Андромеда»…
– Это не вирус, – говорит Гвенди. – Он болел только жадностью. Она его и сгубила.
44
Часом позже девять оставшихся членов экипажа «Орла-19» собираются в конференц-зале. По настоянию Гвенди, подкрепленному из нижнего предела заместителем начальника ЦРУ Шарлоттой Морган, китайцев закрыли в их отдельном сегменте станции. У них по-прежнему есть доступ к внешнему кольцу, но теперь им не войти в остальные лучи. Ни Шарлотта, ни Гвенди не ждут от китайцев проблем, но Гвенди согласна с покойным Гаретом Уинстоном: лучше перестраховаться. Конечно, размышляет она, он не предвидел Бориса.
Пульт управления стоит на столе рядом с ноутбуком, на котором открыт (защищенный) канал связи с вашингтонским кабинетом Шарлотты. Кэти тянется к пульту, и Гвенди приходится сдерживаться, чтобы не оттолкнуть ее руку.
Едва прикоснувшись к пульту, Кэти сама убирает руку. Отдергивает, словно обжегшись. Ее глаза широко распахнуты.
– Что это такое? – Не дожидаясь ответа, Кэти продолжает: – Мне нужен полный отчет, Гвенди. Может быть, вы и сенатор США, но здесь, в верхнем пределе, командую я, и вот мой приказ: расскажите мне все. – Она обводит рукой всех собравшихся: – Расскажите нам всем.
Гвенди вовсе не возражает, и не только потому, что они имеют право знать. Чтобы выполнить свою последнюю задачу, ей понадобится их поддержка и помощь. Шарлотта молчит, но Гвенди знает, что она очень внимательно слушает.
– Я все расскажу, но сначала мне нужно кое-что прояснить. – Она обращается к Адешу: – Вы устроили ему ловушку, да?
Адеш кивает.
– Как вы поняли, что надо сделать? Вы видели человека? Примерно вашего роста, в маленькой черной шляпе?
Сама мысль, что Фаррис – больной или здоровый – мог оказаться на МФ-1, кажется совершенно нелепой. С другой стороны, Гвенди она представляется вполне разумной. Как показывает ее собственный опыт, Фаррис способен появляться где угодно и когда угодно – и так же внезапно исчезать. Ей вспоминается старая песня рок-группы «Heart». Песня о волшебнике.
– Я никого не видел, – говорит Адеш, – но слышал голос. У себя в голове. Понимаете… извините, мне очень неловко.
– Нет причин для неловкости, – говорит Гвенди и берет его за руку. – Сегодня вы спасли мир.
Сэм Дринкуотер насмешливо фыркает. Кэти, которая прикоснулась к пульту управления и почувствовала его силу, молчит. Все ее внимание приковано к Гвенди и Адешу Пателю, повелителю жуков.
– Вы говорили, что нельзя нажимать кнопки, нельзя даже к ним прикасаться. Я обещал, что не буду, и сдержал обещание. Поверьте мне, Гвенди.
Гвенди кивает. Конечно, она ему верит.
– Но… вы ничего не сказали о маленьких рычажках по бокам.
Теперь Гвенди все понимает. И улыбается.
Адеш расстегивает карман и достает Моргановский серебряный доллар. Передает его Гвенди, запустив над столом. Монета лениво крутится в воздухе то вверх орлом, то вверх решкой. Гвенди не нужно смотреть на дату, она и так знает, что это будет 1891 год.
– Я потянул за один рычажок и получил этот доллар. Я собирался отдать его вам, Гвенди. Надеюсь, вы мне верите.
– Да, – говорит она и отправляет монету обратно, щелкнув по ней пальцем. – Но я хочу, чтобы он остался у вас. На память. Потом вы потянули за второй рычажок, да? И получили маленькую шоколадку.
– Это было что-то невообразимое, – говорит Адеш чуть ли не с благоговением. – Крошечный шоколадный скорпион. Вылитый Борис.
– Pandinus imperator.
Он улыбается и кивает.
– И кто теперь скажет, что у вас плохо с памятью? А та шоколадка… было жалко есть такую красоту, но…
– Вы все равно ее съели.
– Да. Что-то мне подсказало: так надо. Я не смог устоять. И вот тогда я услышал голос. Он был старый, усталый и какой-то далекий… но очень уверенный. Он сказал, вы увидите… и поймете, что надо делать… когда придет время.
Глаза Гвенди щиплет от слез. Да, это был Фаррис, ее персональный deus ex machina[16]. Старый, усталый, может быть, даже мертвый, но все равно существующий где-то там. И если кому-то и положен свой deus ex machina, так это ей. Тем более что ее личный бог из машины как раз и втянул ее в это безумие.
– Может, вернемся к началу? – говорит Берн Стэплтон. – Мне, например, было бы интересно послушать, как один из богатейших людей на земле превратился в лужу слизи, облепленную муравьями.
– Да, отличная мысль, – говорит Кэти. – Мы внимательно слушаем. Говорите, сенатор. С самого начала.
Пока я еще в состоянии, думает Гвенди, потому что Адеш ошибается. У нее очень плохо с памятью. В голове снова клубится туман. Гвенди знает, где она находится. Знает, что эти люди, сидящие за столом, – ее товарищи по экипажу… но она напрочь забыла, как их зовут. Помнит только Адеша Пателя и Кэти Лондон. Точно ли Лондон? Впрочем, не важно. Она тянется через стол, сдвигает маленький рычажок на правой боковой стороне пульта и отправляет в рот крошечную шоколадную коалу. Туман отступает. Но он, конечно, вернется, и уже совсем скоро все волшебные шоколадки безвозвратно отправятся в дальний космос.
– Все началось в том году, когда мне было двенадцать, – говорит Гвенди. – Тогда я впервые увидела пульт управления, и его дали мне на хранение…
Она говорит сорок пять минут без перерыва, лишь иногда делая паузы, чтобы глотнуть воды. Никто не перебивает, все внимательно слушают, в том числе и Шарлотта Морган, которая раньше не слышала всю историю.
45
Когда она завершает рассказ, еще секунд тридцать все сидят молча, переваривают услышанное. Наконец Реджи Блэк говорит, прочистив горло:
– Я хочу убедиться, что понял все правильно. Вы утверждаете, что несете ответственность за Джонстаун, где погибли девятьсот человек. Та женщина из Канады вызвала пандемию коронавируса, убившего более четырех миллионов человек…
– Ее звали Патриция Вашон, – говорит Гвенди. Сейчас у нее нет никаких проблем с памятью. – И это была не ее вина. В самом конце у нее уже не было сил сопротивляться давлению пульта. Вот поэтому он и опасен.
Реджи неопределенно машет рукой – то ли да, то ли нет.
– И еще вы уничтожили землетрясением пирамиду Хеопса, где погибли шестеро человек.
Впервые за весь сеанс связи в беседу вступает Шарлотта. Ее голос в динамике звучит так четко и ясно, словно она сидит за столом вместе со всеми.
– Землетрясения не было, сэр. Причина обрушения не установлена.
– Я не хотела, чтобы кто-то погиб, – говорит Гвенди. У нее дрожит голос, и тут ничего не поделаешь. Она думает о своей
