Лана Синявская - Фиалки для ведьмы

– Конечно.

– Это была жуткая и странная история. Сара, не та, что умерла в часовне, а другая – рыжая потаскуха из музея, сыграла в ней немаловажную роль. Ты обратила внимание на висельника, прямо напротив фигуры девушки перед зеркалом?

– Да. Кажется, это был пастор. Неужели он тоже занимался колдовством?

– Нет. Джордж Барроус был честным и очень набожным человеком. Настоящим священником. Но он совершил грех – может быть, единственный грех в своей жизни, за что был жестоко наказан. И виновата в этом Сара Ингерсол.

Анна поняла, что он говорит о тезке сегодняшней Сары, современнице Барроуса – рыжей красотке Саре.

– Эта рыжая бестия осмелилась положить на пастора глаз, – продолжал Дикон. – И даже добилась взаимности. Она была молода и красива, в ее жилах текла горячая кровь, и пастор, который все же был живым человеком, мужчиной, не устоял. Всего лишь раз! Но чем все это обернулось!.. После грехопадения пастор не подпускал к себе девицу и на пушечный выстрел, и та, отчаявшись, обратилась за помощью к настоящей ведьме. Они поладили, но ведьма схитрила. Пообещав сладострастной дурочке вернуть любимого, она обратила ее в свою веру. Тем временем жена пастора начала чахнуть, болеть, перестала вставать с кровати. Но Барроус и не думал возвращаться к Саре, считая, что болезнь жены – наказание ему за грехи. Он почти не отходил от постели больной, и Сара, потеряв терпение, решила поторопить события. Она подкараулила пастора и потребовала объяснений. Тот догадался, что девушка имеет какое-то отношение к свалившимся на него несчастьям и вместо ожидаемой любви испытал к ней только отвращение. Возможно, выпущенные силы зла вышли из-под контроля, потому что очень скоро в городке началось настоящее сумасшествие. В двух девиц, которые часто бывали в доме пастора, вселился дьявол. Пока с ними бились, пытаясь понять причину, они принялись обвинять в колдовстве одного за другим самых уважаемых членов города. Закон тогда был очень строг, виновных казнили практически без суда и следствия. Их сжигали на кострах, вешали, топили, закапывали живьем в землю, а девицы называли все новых и новых подозреваемых.

Барроуз заподозрил, что девицы валяют дурака, ведь он знал, кто настоящая ведьма, а ее никто и не собирался обвинять.

– А он? Почему он молчал?

– Ну, у каждого свои слабости. Сейчас нам уже не узнать, почему он покрывал Сару, но, думаю, что просто боялся, что она обвинит его в прелюбодеянии. Ей было просто это сделать, достаточно назвать какую-нибудь приметную родинку на его теле. Вот он и молчал, но девиц решил вывести на чистую воду. Он был уверен, что они оговаривают людей намеренно, и пригрозил им. Но не понимал, с кем имеет дело. Девицы немедленно приняли меры, обвинив в сатанизме его самого. Сара, хоть и была отъявленной стервой, но любила пастора по-настоящему. Поэтому, узнав о предполагаемом аресте, бросилась его спасать. Она предложила ему выпить «смертельный фильтр», но он отказался.

– Я слышала, что она воспользовалась им сама немного позднее?

– Говорят. По крайней мере, ее нашли мертвой, когда пришли арестовывать, а через неделю после похорон ее могила оказалась пуста. Сара – живая или мертвая – исчезла бесследно.

– История действительно таинственная, но какая мне от нее польза? – спросила Анна. – Ведь это произошло так много лет назад!

– Да, но было там и кое-что еще. Говорят, что между Сарой и Барроусом перед смертью состоялся какой-то очень важный разговор. Он спрашивал ее, действительно ли казненные сношались с дьяволом. Сара якобы усмехнулась и ответила, что, конечно же, ведьмы там были, но самых сильных в такие дырявые сети не поймать. Что еще она ему рассказала, мне неизвестно, но после этого разговора пастор поседел за одну ночь, а наутро передал Саре поручение, которое она поклялась выполнить.

– И что это было за поручение?

– Не знаю. Кто-то донес о нем в инквизицию, но пастор не проронил ни слова даже под жестокими пытками. А Сара, как ты уже знаешь, «умерла».

– Она выполнила его?

– Возможно. По крайней мере, она была последней, кого обвинили в колдовстве. Охота на ведьм внезапно прекратилась.

– А что вы знаете о Черном Троне? – неожиданно спросила Анна.

В глазах Дикона мелькнул страх, но сказать он ничего не успел. С улицы послышался оглушительный вой сирен, и дом мгновенно наполнился людьми – полицейскими, пожарными, медиками…

Американские полицейские оказались не такими дотошными, они не слишком докучали Анне вопросами. Возможно, кандидатура Дикона на роль убийцы вполне их устраивала. Анна увидела его еще только раз, когда с руками, скованными за спиной наручниками, его заталкивали в полицейский фургон. В последний миг он обернулся, отыскал глазами Анну и едва заметно улыбнулся. Из окна последнего этажа музея клубами вырывался черный дым, Анне казалось, что она слышит завывания и стоны, ей виделись тени, мечущиеся в окне, но, возможно, это были всего лишь пожарные, которые безуспешно пытались справиться с бушующим огнем.

Когда Анна подошла к воротам, от них отделилась высокая мужская фигура и направилась ей навстречу.

– Аня… – пробормотал Макс, встревоженно глядя на нее. – Аня…

– Да? – слабо улыбнулась она.

– Аня…

– Что, Макс?

Ему хотелось отругать ее за безрассудство и обнять, оттого что он видел ее живой и невредимой, но он мог только повторять:

– Анна…

– Кажется, тебе надо выпить, – усмехнулась девушка.

– Точно! – воскликнул он обрадованно. – Господи, как мне надо выпить!

Глава 26

Была уже глубокая ночь, когда они вернулись домой. Военный совет общим решением был перенесен на утро. Несмотря на сильную усталость, Анна проснулась часов в шесть и, понимая, что больше не уснет, осторожно спустилась в кухню. Там ее ждал сюрприз в виде двух пар встревоженных и заинтересованных глаз. Очевидно, не ей одной выпала бессонная ночь: Нурия и Макс уже сидели перед дымящимися кружками кофе, ожидая ее пробуждения.

Анна рассказала друзьям все, что ей удалось узнать от Дикона, все, что случилось с Керри. Когда она дошла до истории в часовне, на лестнице, ведущей на второй этаж, скрипнула ступенька. Все трое обернулись и увидели Лельку, которая выглядела как-то странно.

– Я все слышала, – сразу же возвестила она, спустилась вниз и уселась на свободный стул, забросив ногу на ногу.

– Не могу сказать, что меня это радует, – призналась Анна.

Девочка хмыкнула и дернула плечом, отбрасывая за спину тяжелую копну спутанных волос.

– Вы все считаете, что я ни на что не гожусь, – сказала она, глядя куда-то в сторону, – и Вангелис мне, по-вашему, не пара, а между тем мы вчера добились успехов в этом, как его, НЛП. – Она посмотрела на всех, не скрывая своего торжества, и добавила: – Все именно так и было, как говорит Анна.