Таня Хафф - Дым и зеркала

— Она и ребенка не слышит. — А потом наклонила голову. — Я тоже его не слышу.

— Может, мы слишком далеко?

— Нет, ребенка слышно всегда.

Кейт поджала губы.

— Только если Тони снова не играется в привидений.

— Да сколько ж можно! — не выдержала Эми. — Тони тут ни при чем. Ты же его не знаешь. До сегодняшнего вечера ты ему и пары слов не сказала. Совсем сдурела.

— Так, от этого лучше не будет, — предупредила Тина, когда девушки начали сходиться.

— Вы все с ума посходили! — Побелевшая Бренда высвободила руку и бросилась к выходу из спальни.

Тина ругнулась и побежала за ней.

Оставшаяся четверка могла только смотреть, как она пересекла гримерку и исчезла в темной спальне. И все дружно поморщились, когда раздался звук столкновения тела и мебели. Через несколько секунд Тина, прихрамывая, вернулась — одна.

— Я потеряла ее в темноте, но вроде она должна была добраться до холла — или по крайней мере увидеть свет фонаря с лестницы. Она направится прямо к нему.

— Она направится прямо к Ли, — фыркнула Эми.

Кейт согласно ухмыльнулась.

— Мы пойдем за ней?

— Я пойду.

Тина ухватила Брианну за руку.

— Никуда ты не пойдешь.

Эшли протиснулась мимо Эми, все еще стоящей около двери в туалет.

— Делайте что хотите, а я хочу писать. Если там появится какой-нибудь мальчик, я ему врежу.

— Врежет. — Брианна попробовала высвободиться, но, поняв, что это бесполезно, успокоилась. — Она так врезала Стивви, что у него кровь из носа пошла. Такая гадость.

— С Брендой все будет в порядке. — Голосу Тины ясно выражал, что костюмерше лучше и не задумываться об обратном.

Эми сунула руки в карманы черных штанов и привстала на носки.

— А звучит прямо как предсмертное настав… — Выражение лица Тины заставило ее замолчать. — Ладно, неважно.

Она не думала, что будет так темно. До боли распахнув глаза, Бренда оттолкнулась от двери в гримерку и выбежала в коридор. Раскинув руки, она попыталась понять, где находится.

Кто-то был здесь с ней!

Кто-то разъяренный!

Она развернулась и побежала, слишком напуганная, чтобы кричать.

Спотыкнулась.

Поймала равновесие.

Продолжила бежать.

Левым боком Бренда врезалась во что-то, не закрепленное на месте, и, падая, она в это вцепилась. Дерево. Гладкое дерево. И ручка. Дверь, ведущая к задней лестнице. Она побежала не в ту сторону, но можно было спуститься в кухню и найти остальных. Найти Ли. Тогда все будет в порядке.

Прищурившись, Эми подошла к краю светлого круга.

— Вы слышали?

— Это был туалет. — Тина скрестила руки и уставилась на своих спутниц. — Я же говорила, спускает последняя. Электричества нет, и у нас остается только вода, которая сейчас в трубах.

— Туалеты так не громыхают.

— Как будто что-то колют? — бодро спросила Брианна. — Чпок. Хрусть.

— Нет…

— Это был туалет, — повторила Тина. — Последите за девочками, пока я схожу.

— Никуда я не уйду, — пробормотала Эшли, когда Эми взяла Брианну за руку. — Не трогайте меня.

— Это был не туалет, — настаивала Брианна.

Кейт согласно кивнула.

— Больше походило на топор.

Лестница была такой узкой, что Бренда могла прикасаться к обеим стенам. Она спускалась так быстро, как только могла, учитывая крутые неровные ступеньки. Снова спотыкнулась внизу, когда они внезапно закончились. Ухватилась за стол. Прошла мимо него, ведя рукой по длинной стороне. Отпустила край. Не опуская руку, потянулась к стене.

Ее пальцы прикоснулись к чему-то твердому.

Чему-то холодному.

Дверь в подвал.

Оно было в подвале.

— Ли!

Тони отвлекся от звука смерти Стивена и Кэсси как раз тогда, когда Ли резко поднялся и подошел к краю круга, споткнувшись об ноги Адама и проигнорировав его изощренные ругательства.

— Бренда?

Из ниоткуда они услышали тихое перепуганное: «Ли!»

— Бренда! — Он прошел вдоль внутреннего края. — Да где ее носит?

— Не наверху.

— Да ну?!

Мэйсон пожал плечами и закурил еще одну сигарету.

— Ладно. Моя помощь тебе не нужна.

Развернувшись на одном каблуке, Ли снова пересек круг. Тони показалось, будто он пытается уловить ее запах.

Или я просто переобщался с Генри.

— Бренда! — И снова пересек. — Я иду к ней.

— Ты даже не знаешь, где она, — пробормотал Пэйвин.

— И фонарь ты не возьмешь. — Мэйсон одной ногой подтащил фонарь поближе к своему креслу.

— Ну и ладно. — Ли опустился на одно колено около коробки со свечами. — Черт с вашим фонарем. Но я пойду к ней.

— Никто никуда не пойдет, — начал Питер, успокаивающе подняв руки.

— Она в беде.

— Ты этого не знаешь. — Спокойствие начало перетекать в раздражение, но Питер смог взять себя в руки. — Она просто пошла в туалет.

— Да, и сейчас она зовет меня. Подозреваю, что она уже не в туалете! — Он выхватил у Мэйсона зажигалку и зажег свечу. — Я пойду в… эм… — Свет от свечи заставил его растерянное выражение превратиться во внезапное облегчение.

Тони понял его сомнения. Дом исказил голос Бренды так, что он мог доноситься откуда угодно.

Раздался звон бьющегося стекла.

— Столовая!

— Перешагни через соль! Над ней! О господи, ну не разбрасывайте же…

Тони схватил свечку и последовал за ним.

Она думала, что свет идет из холла. Но оказалось, что это была свеча, стоящая на полу и скрытая так, что выйди Бренда из кладовой в другом направлении, она бы ее не увидела.

Свет ярко блестел на стекле.

— Хартли?

Крановщик, устроившийся на полу около открытого шкафчика — дверца болталась на одной петле, — выпрямился и опустил опустевшую бутылку.

Прилив облегчения был настолько силен, что ей пришлось ухватиться за спинку одного из кресел. Да уж, если кто и мог найти выпивку в пустом доме, так это Хартли.

— Я так рада тебя видеть, — пробормотала Бренда, когда он поднялся, продолжая держать бутылку. — Я думала, что иду на голос Ли, но, похоже, ошиблась.

— Лиииш ждесь нет. — Он, пошатываясь, двинулся к ней. И хотя он стоял на самом краю маленького круга света, но, судя по всему, сконцентрировать взгляд он не мог.

— Ты надрался, что ли? Ты же знаешь, ЧБ сказал…

Ее фразу прервала бутылка, разбивающаяся о край стола.

— Бренда!

— Ли? — Она обернулась, не отпуская спинку кресла…

В столовой было так темно, что было похоже, будто Хартли просто провел тенью полоску вдоль горла Бренды. Тони не особенно любил теневые полосы, но он бы предпочел их отблеску огонька свечи на жидкости, заливающей грудь костюмерши.