Таня Хафф - Дым и зеркала

— Она и на тени пописает, — хихикнула Эшли.

— Я на тебя пописаю, Прыщавая!

— Только попробуй, Сыриха!

Брианна рванулась из рук Тины.

— А ну прекратили!

Когда девочки притихли, все с уважением посмотрели на Зева.

А потом повернулись к Тони.

Тот вздохнул.

— В этом туалете что-то есть, — начал он.

— Ричард Каулфилд, — вмешалась Кэсси. — Единственный сын Крейтона Каулфилда. Он был малость того. Мы думаем, что он прожил там всю жизнь.

— И точно знаем, что там он умер, — добавил Стивен.

— Он не такой, как все остальные здесь. Он не… Мм… — Она нахмурилась и стала чертить в воздухе круги.

— Не проигрывается заново? — подсказал Тони.

— Да, не проигрывается. Он просто… — Ее голова оставалась на месте, когда она пожимала плечами — не то что у брата. — Он просто там.

— Тони? — Голос Ли поднялся на втором слоге. Актер сжал ладонь и, морщась, отвел от своей руки. — Больно.

Ее губы изогнулись в фальшивой извиняющейся улыбке.

— Извини.

Ответная улыбка Ли была такой же неискренней.

— Ничего.

И что только творилось с этой парочкой?

А потом Тони понял, что больше никто этого не заметил. Потому что все они, как и Ли, ждали его разъяснений насчет выкрикнутого Мэйсоном «нет».

— В смысле, это безопасно. Там просто многовато… — Он посмотрел на Мэйсона, который глубоко затянулся, — теней, но безопасно.

— Да подумаешь! — Брианна направилась к лестнице, таща за собой Тину.

— Стоп! — Эми взяла фонарь и три раза качнула им над линией из соли. — Вот теперь можно перешагивать.

Стивен ухмыльнулся и стал перелетать туда-обратно над чертой круга, пока Тони не бросил на него выразительный взгляд. Он знал, что Эми занималась ерундой, но участок соли, которой перешагивали женщины, казался тусклее, чем остальная поблескивающая полоска.

— Верить — значит видеть, — задумчиво пробормотал он.

— Что?

— Рождественский фильм, Уолт Дисней Пикчерз, 1999 год, режиссер Джон Пасквин, и… Ладно, неважно, это было уже после вас.

— Бренда? — Эми притормозила за кругом. — Ты идешь?

— Я останусь с Ли.

— Нет уж, — заявила Тина, дошедшая до подножия лестницы. — Иди сюда.

— Но…

— Сейчас же! Он ни с кем не сбежит, пока тебя не будет.

— А почему этот парень в шляпе так на тебя косится? — спросил Стивен, когда Бренда неохотно последовала за остальными.

Парень в чем? А, Зев. Тони понятия не имел.

— Кэсси?

Она улыбнулась брату с лестницы.

— Я сейчас вернусь.

— А теперь объясните, — сказал Питер, когда на втором этаже хлопнула дверь гримерки Мэйсона, — почему все женщины ходят в туалет группками.

Все мужчины в кругу пожали плечами.

Стивен поправил голову.

Генри слышал, как трейлере на краю лужайки разговаривают оставшиеся трое членов команды. Их сердца бились несколько чаще нормы. Его впечатлило, как спокойно они среагировали на такие сверхъестественные обстоятельства. Может, все телевизионщики привыкли к тому, что странности были в норме, а что-то выходящее за рамки было достойно того, чтобы попасть на камеру? Или заклинание Арры, стеревшее их память после битвы, оставило за собой какой-то успокаивающий эффект. Или нельзя было бурно реагировать в присутствие ЧБ?

Или не имело смысла бурно реагировать в присутствие ЧБ?

Исполнительный продюсер сериала стоял около заднего крыльца, сунув руки в карманы пальто и низко опустив голову. Если бы можно открыть дверь одной силой воли, то ее бы уже разнесло в щепки.

Он только повернул голову, когда Генри и смотритель вышли на свет.

— Итак?

— Грэхем поговорил с актером по имени Алистер МакКолл, — начал Генри.

— С актером? — ЧБ фыркнул. — Вот еще нам не хватало, еще одно проклятое ходячее эго.

— Это, судя по всему, и правда проклятое, причем в самом отрицательном смысле. — Заставив Грэхема замолчать быстрым жестом, Генри встретился с ЧБ взглядами — Принц людей против Принца людей. — Более того, при жизни Крейтона Каулфилда он приезжал в этот дом на проводимые сеансы.

Напряженные плечи слегка расслабились.

— Продолжайте.

— Он сказал, что Каулфилд начал собирать странные предметы — палец мнимой ведьмы, казненной во время Инквизиции, череп кота, который якобы был принесен в жертву в сатанинском ритуале, склянка с пеплом. Говорили, что это останки одного из бессмертных, питающихся кровью.

ЧБ приподнял бровь.

Генри пожал плечами.

— Скорее всего, нет.

И оба они проигнорировали сдавленные звуки, издаваемые Грэхемом.

— Как бы то ни было, в районе 1892 года Каулфилд переключился с предметов на книги. МакКолл сказал, что от некоторых становилось весьма не по себе.

— Он сказал, что часть этих книг была теплой. — Грэхем содрогнулся.

ЧБ снова приподнял бровь.

— Это возможно, — пояснил Генри. — Содержимое некоторых книг требует особого отношения.

В его личной коллекции находился гримуар, в котором было записано двадцать семь демонических имен. Имена были истинные — и он не хотел знать, как их разузнал автор. И пергаментные страницы, и кожаный переплет должны были иметь постоянную температуру, равную температуре человеческого тела. Температуре крови. Температуре кожи. Он забрал гримуар у человека, призывающего демонов в этот мир, примерно в то же время, кода Каулфилд начал собирать книги, от которых становилось не по себе МакКоллу. Его — был одним из трех, сохранившихся на земле. Ничто не помешало бы Каулфилду добраться до какого-нибудь из оставшихся двух.

— С книг, — продолжил он, — начались спиритические сеансы. Они, да и спиритизм в целом, были очень распространены в то время.

Грэхем фыркнул.

— Да, уж вы-то знаете.

Они снова его проигнорировали.

— Судя по словам МакКолла, Каулфилду хотелось связаться с чем-то, что он называл Арогот.

— Арогот? — с презрением по слогам повторил ЧБ.

Генри пожал плечами.

— Похоже, в этом имени нет силы. Наверно, Каулфилд просто придумал его. Чем бы это ни было, оно оставалось безымянным — пока Каулфилд не давал ему имя.

— И не особо оригинальное. Если такой вздор предложил один из моих сценаристов, я бы отобрал у него диск с Лавкрафтом.

— Ну не отличался Каулфилд оригинальностью, и что? — не выдержал Грэхем. — Он с головой ушел во тьму. — Сжав кулаки, он так быстро крутил головой между Генри и ЧБ, что растрепались зачесанные на лысину волосы. — И хватит меня игнорировать!

— Прошу прощения. Вы желаете продолжить?