Игорь Вереснев - Апановский инцидент

– Через окно уходим! – крикнул Колян и первым метнулся в глубь коридора.

В заваленную трупами приемную он не сунулся. Распахнул дверь соседней комнаты, юркнул туда. Глеб подтолкнул Шурика, заскочил следом.

Они угадали – окна выходили на противоположную от площади строну здания. Там виднелся какой-то сквер: жухлая буро-зеленая трава, понурый гипсовый солдат, выкрашенный бронзовой краской. Глеб рванул было к окну, не разглядывая по сторонам, но Колян успел схватить его за рубашку:

– Стой!

Если в приемной устроили расстрел, то здесь шел настоящий бой. Перевернутые столы, сломанные стулья, упавший шкаф, какие-то папки, бумаги, разбросанные по полу. Трупов было всего пять, но крови гораздо больше. И вылилась она вовсе не из простреленных черепов…

У дальнего простенка полулежал, привалившись спиной, давешний милиционер. Форменные брюки разодраны, от рубашки вообще одни клочья остались. И от самого милиционера не намного больше. Как будто стая волков его рвала когтями и зубами… Да, стая рвала. Но не волков – людей, этих вон, застреленных. Сомневаться не приходилось – у дебелой тетки, растянувшейся поперек перевернутого стола, кровавый шмат так и остался в скрюченных пальцах.

И все-таки милиционер был еще жив. Больше того – он, так же как накануне вечером, целил из своего «макарова» Глебу в лоб!

Ноги сразу сделались ватными, а губы и язык – деревянными. Глеб с трудом смог выдавить:

– Это мы… с-студенты…

Милиционер помедлил несколько секунд. Рука с пистолетом норовила упасть на пол, но он упрямо приподнимал ее. Просипел, чуть разлепил губы:

– Я же скз… нос…

Глеб хотел ответить. Не успел. Пистолет дернулся, и палец нажал спусковой крючок.

Выстрел был оглушительным! В полной уверенности, что убит, Глеб рухнул на пол. Но тут же заорал Колян, и стало ясно, в кого попала пуля. Глеб хотел оглянуться, посмотреть, приподнял голову – черный зрачок пистолета снова искал его лоб! Да за что?! Дико заорав, он схватил стул, запустил его в эту сжимающую пистолет руку…

Опять бахнуло, из стула полетели щепки. Но цели стул достиг, и Глеб прыгнул вслед за ним. Даже искромсанным, милиционер был сильнее, счастье, что у него осталась одна рука. Но эта рука упрямо ползла вверх. И не получалось ни остановить ее, ни разжать пальцы. Бах!

Глеб не подозревал, что от обычной пистолетной пули череп может так взрываться. Нет, входное отверстие под скулой получилось маленькое, зато темя милиционера брызнуло кровавыми сгустками, растеклось темной грязью по зеленой краске стены.

Рука сразу обмякла, пальцы выпустили оружие. И стало тихо. Глеб поднялся, сначала на колени, затем во весь рост, оглянулся. Колян молча корчился у двери, зажимая ладонью сочащуюся из бедра кровь, рядом сидел, закрыв голову руками, Шурик. И только из коридора доносилось упрямое шарканье множества ног. И что хотели от них эти «неправильные» аборигены, Глеб теперь знал. Они хотели их убить. Разорвать в клочья.

Он шагнул к окну, выбил закрашенный шпингалет из гнезда, распахнул. В скверике за правлением было пусто.

Прошел час, а Глеб с ребятами все не возвращались. Аня не знала, что ей делать. Эдику становилось все хуже и хуже. Сперва голова начала кружиться, потом температура поднялась. Изгрызенная рука его прямо-таки горела огнем. Она уложила Эдика на матрасы в большой комнате, а он бормотал что-то в горячечном бреду, просил пить. Питьевой воды у них больше не осталось, и пришлось набрать из колодца. Аня долго сомневалась, можно ли ее пить, но в конце концов не вынесла Эдиных стонов. Ну и что, что техническая? Вода, она и есть вода. Эдя пил жадно, захлебываясь и хекая. А напившись вволю, успокоился, вроде заснул. Аня понимала – это облегчение не надолго, парня нужно было срочно доставить в больницу или вызвать «Скорую»… Хотя какая в этой глуши «Скорая», какая больница! В город его нужно было везти, а то начнется заражение крови, гангрена, как у Мересьева. Не то что пальцы, руку отрежут… Нет, руку – это еще не самое страшное, без руки прожить можно, особенно без левой. От заражения и умирают иногда… И она, Аня, в этом будет виновата. Тем более, одного человека она уже убила. Пусть нечаянно, пусть оборонялась – все равно ведь посадят. Сколько за неумышленное убийство дают? Эх, «право» едва на «удочку» сдала, не вспомнить. Но если пойти и признаться, может, скостят? Только куда же идти, Эдика-то одного не оставишь?!

Она понимала, что должна отправить Эдю в больницу, должна прийти с повинной в милицию, но хотелось совсем другого. Хотелось бросить все, выскочить на дорогу и бежать, бежать, бежать до самого горизонта. Туда, где осталась невидимая отсюда Апановка, где ходили поезда из нормальной жизни. Бежать во вчерашний день!

Желание это становилось все сильнее и сильнее. Нестерпимым оно становилось. Аня чувствовала – если Глеб не появится еще полчаса, она так и сделает. И будь что будет!

Она схватила сковороду – вдруг еще один псих припрется, – выскочила из дома, побежала к тому месту, где дорога поворачивала, и от нее ответвлялась ведущая к оврагу тропинка. Она не знала, с какой стороны придет Глеб, поэтому и решила ждать на перекрестке.

За полчаса Глеб не вернулся. Вместо этого со стороны поселка вновь донеслись выстрелы. И это стало последней каплей. Бежать! Немедленно бежать на станцию, там – на поезд, и домой. Потом будет видно, что делать дальше.

Сразу же за сквером стояла школа. Гулкие коридоры, пустые классы. Главное, дверь в школе была не заперта, и они проскользнули в нее незамеченными. И еще очень важное – в школе был медкабинет. Рану Коляна залили йодом, забинтовали, как смогли. Рана, судя по всему, была не страшная, – пуля выдрала кусок мякоти из бедра, не задев ни кость, ни артерию. Часик отлежался – полегчало.

Еще в школе, в кабинете директора, они нашли телефон. Глеб обрадовался, кинулся к нему… Рано обрадовался – телефон не работал. Оставалось сидеть тихо и ждать. Только чего? Неизвестно ведь, что случилось в поселке.

– Ребята, может, война началась? А мы ничего и не знаем? – робко предположил Шурик. – Может, американцы какую-то химическую бомбу сбросили, зарин там или зоман?

– При чем тут зарин? – пожал плечами Глеб. – Ты хоть представляешь, как действуют нервно-паралитические газы?

– Во-во, – поддержал его Колян. – И на фиг бы американцам этот совхоз сдался?

– А может, они промахнулись? – не унимался Шурик. – Видели, вчера днем мы мимо труб каких-то проезжали? Неспроста же завод посреди степи построили, наверняка секретный. Может, в него и целили, а попали в село?

– Нет, вряд ли это бомба, – не согласился Глеб.