Клайв Баркер - Сотканный мир

– Я вижу пустыню, – сказала Иммаколата, прервав его мысли. – Яркое солнце. Беспощадное. Это самое пустое место на земле.

– И там сейчас Бич?

Она кивнула.

Он спит. По-моему... он забыл.

– Так он там и останется, разве не так? Кто его может разбудить?

Но эти слова не убеждали даже его самого.

– Послушай, – сказал он, – мы найдем Фугу и продадим прежде чем Бич повернется во сне. Незачем об этом сейчас думать.

Иммаколата молчала, по-прежнему глядя в никуда.

Шэдвелл лишь очень смутно сознавал, что она делает. В конце концов он был только Кукушонком – человеческим существом – и многого не видел, чему иногда был даже рад.

Он понимал одно: за Фугой тянулся длинный хвост легенд. За годы поисков он выслушал их немало, от колыбельных до предсмертных исповедей. Все, что он смог заключить – что многие пытались достичь этого места, не веря до конца в его реальность. И он может получить очень много, если выложит Фугу перед ними на стол. Поэтому отступать он не собирался.

– Он знает,Шэдвелл. Даже во сне он знает.

Он знал, что утешать ее бесполезно и вместо этого попытался сыграть прагматика.

– Чем скорее мы найдем ковер и распорядимся им, тем лучше для нас, – заявил он.

Эта мысль, казалось, привела ее в чувство.

– Может быть, – она, наконец, посмотрела на него. – Может и так.

Истечение менструма внезапно прекратилось. Сомнения прошли, и вернулась былая уверенность. Он знал, что она доведет дело до конца, и никакой Бич не отвлечет ее от ее мести.

– Мы потеряем след, если не поспешим.

– Нет, – сказала она. – Подождем. Пусть жара спадет.

Он понял, что это его наказание. Она имела в виду егожар, а не уличный. Ему придется обуздывать себя – не только потому, что только она знала путь к Фуге, но и затем, чтобы лишнее время провести с ней, купаясь в аромате ее дыхания.

Этого ритуала преступления-наказания ему хватило, чтобы оставаться в напряжении до конца дня.

Ее же его желание, как всегда, привело в недоумение. Все орудия, живые и неживые, без питания прекращают работать. Даже звезды гаснут через миллионы лет. Но похоть Кукушат опровергает все законы. Чем меньше ее питают, тем сильнее она разгорается.

V

До темноты

1

В общей сложности Сюзанна видела свою бабку по матери раз десять. Еще ребенком она инстинктивно чувствовала, что этой женщине нельзя доверять – похоже, так считали и ее родители. Теперь, когда ей было 24, она могла критически посмотреть на это и пришла к выводу, что причиной такой подозрительности была завеса тайны, окружавшая всегда Мими Лащенски.

Саму ее фамилию было трудно выговорить, и для детского уха она звучала скорее как сказочное заклинание, чем как имя реального человека. И не только это. Сюзанна хорошо помнила маленькую женщину с черными (похоже, крашеными) волосами, туго стянутыми вокруг никогда не улыбающегося лица. У Мими были причины горевать. Ее первый муж, который, кажется, работал в цирке, исчез перед первой мировой войной; сбежал, как шептались в семье, не выдержав странностей Мими. Второй муж, дедушка Сюзанны, умер от рака легких в начале 50-х. С тех пор она жила в изоляции, вдали от детей и внуков, в своем доме в Ливерпуле, куда теперь, по ее странной прихоти, держала путь Сюзанна.

По пути на север она вспоминала Мими и ее дом. В детстве этот дом казался ей огромным, куда больше их дома в Бристоле, и всегда мрачным. Чем больше она вспоминала, тем мрачнее он представлялся ей.

В потайной книге ее воображения эта поездка к Мими была возвращением в мир детства – но не безоблачного, беззаботного детства, а тех его страхов и опасностей, от которых освободило взросление. Ливерпуль был столицей этих страхов, с его вечной промозглой сыростью и запахом холодного дыма. Сама мысль о нем нагоняла на нее тоску.

Конечно, она давно забыла эти свои страхи. Какую власть они могут иметь над ней? Она сидела за рулем своей машины – взрослая, современная женщина, воплощение энергии и независимости.

Она подумала о своей студии в Лондоне и о керамике, которую оставила сушиться и ждать своего возвращения.

Потом вспомнила Финнегана и ужин с ним два дня назад. Потом своих друзей, любому из которых могла бы доверить все или почти все. Имея все это за спиной, она легко могла встретиться с мрачными призраками детства. Она прибавила скорость и выехала на шоссе.

Но воспоминания не отпускали.

Одно из них вдруг выплыло из какой-то темной ниши в памяти, не по частям, как это обычно бывает, а сразу, с удивительной четкостью.

Ей было тогда шесть лет. Они с матерью приехали к Мими – редкий визит вежливости, от каких отец всегда уклонялся. Стоял холодный и сырой ноябрь.

Мими сидела у камина, едва обогревающего большую комнату. Лицо ее, как всегда печальное, было белым от пудры, глаза странно отсвечивали в полутьме.

Потом она заговорила, медленно и как-то механически.

– Сюзанна.

Она и теперь отчетливо слышала этот голос из прошлого.

– У меня для тебя подарок.

Сердце девочки подпрыгнуло и провалилось куда-то в желудок.

– Скажи спасибо, Сюзи, – прошептала мать.

Она сказала.

– Он наверху, —продолжала Мими, – в спальне. Иди возьми сама, ладно? Это сверток в нижнем отделении шкафа.

–Иди, Сюзи.

Она почувствовала, как рука матери подталкивает ее к двери.

– Ну, давай.

Она оглянулась на мать, потом на Мими. Пощады от них ждать не приходилось. Она вышла и пошла к лестнице, которая нависала над ней темной громадой, вызывая безотчетный ужас. В любом другом доме она не боялась бы, но это был дом Мими.

Она поднялась, цепляясь за перила и каждый миг ожидая чего-нибудь страшного. Но ничего не случилось, и она уже смелее направилась к бабушкиной спальне.

Шторы там, как и в других комнатах, были закрыты; пробивающийся через них свет окрашивал все в цвет старого камня. На полке тикали часы – гораздо медленнее, чем ее пульс. На стене над кроватью висело большое овальное фото мужчины в глухом сюртуке. И слева от двери высился огромный шкаф, вдвое выше ее.

Она быстро подбежала к нему, торопясь взять подарок прежде чем ее сердце разорвется от страха. Рванула холодную ручку. Изнутри пахнуло нафталином и лавандовой водой. Не обращая внимания на насмешливый шорох теней по углам, она стала рыться в коробках и свертках, разыскивая обещанный пакет.

Чтобы было светлей, она приоткрыла дверцу пошире – и тут из темноты выскочило что-то со злобными желтыми глазами. Она закричала, и неведомая тварь закричала в ответ, передразнивая ее. Тогда она кинулась к двери, в коридор и вниз по ступенькам. Внизу ее ждала мать.