Дорога в обсерваторию - John Hall
Каким-то чудом я вошел в воду достаточно удачно. Даже не потерял сознания. Спустя несколько секунд даже всплыл, после чего лег на спину, поймав хрупкое равновесие.
«Удивительно, — подумал я, — здесь нет тумана… а небо на самом деле настолько чистое, что звезды видны не только невооруженным взглядом, а будто бы их ещё и специально подсвечивают изнутри самих звезд».
Несколько минут я лежал на воде, переводя дыхание и прижимая рюкзак к груди. Фонарик был потерян. Он остался где-то там, где была найдена сумка, и от этого чувство обиды кололо где-то под сердцем.
Вдалеке послышался протяжный крик. Он звучал так, словно кого-то звали, но кого именно, было не разобрать. Мне казалось, что ещё немного — и если духи есть, то они заберут меня к себе, погрузив на самое дно, но и этого не происходило. Я видел лишь звезды, где-то высоко в небе, и старался не смотреть по сторонам. Мне казалось, что на берегу я непременно увижу ту девушку, которая явно была не от мира сего и вряд ли вообще от мира… и, все же посмотрев, я ее там увидел смотрящей на меня таким образом, каким мне не хотелось бы, чтобы она на меня смотрела.
Вдалеке раздался бой колоколов. Он отвлек меня всего на мгновение, поэтому, когда я вновь посмотрел туда, где она стояла, там уже никого не было.
«Чертовщина какая-то! — подумал я. — Да, этот вечер будет вспоминаться мне исключительно в кошмарах… если я останусь в живых. Если не простыну до смерти». С этой мыслью я понял, что настал момент выбираться на берег.
Спустя минуту с меня потоками стекала вода. Холод лез под кожу. Туман окутывал собой. Фонарика не было, и единственное, что оставалось, — попробовать подняться по скале наверх.
Я думал, что не получится, но получилось. И даже лучше, чем я мог предполагать! А все потому, что я вышел на дорогу около указателя, который четко показывал в сторону обсерватории и даже говорил, что дотуда всего два километра.
Закинув рюкзак на спину и обняв себя руками, я пошел вперед. Было страшно и становилось страшнее. Все потому, что странный звук становился громче и приобретал какую-то странную материальность. Таковая складывалась в вой, а потом обрела форму моего имени и знакомого голоса. Когда это произошло, меня отпустило. Ощущение, словно за мной кто-то шел по пятам, не пропадало до того момента, пока в лицо не ударил свет фонаря и показался вышедший из тумана друг. Его глаза быстро бегали из стороны в сторону. Он судорожно осматривал меня, после чего наконец прокричал: «Я так волновался! Туман сегодня невероятно густой! Я хотел до тебя дозвониться, но со связью что-то неладное…»
— А я принёс малиновое варенье… — перебив, сказал я.
* * *
Мой друг проводил меня в обсерваторию и выдал полотенце. Это слабо помогло, но было лучше, чем ничего. Потом он заварил чай с можжевельником и открыл принесенное мной варенье. Все это время он рассуждал о тумане и о звездах, но я не слушал его. Мне было интересно узнать как можно больше о той девушке, которая словно охотилась на меня в тумане, о психопате-звонаре, что следовал за нами, увесившись гирляндами, а ещё я думал о том, как пойду обратно, и надеялся, что туман отступит… и что если нет, мне тоже придется обвеситься гирляндами, чтобы добраться домой. Но туман развеялся наутро, чтобы вечером вновь вернуться и чтобы оттуда на меня сквозь окна смотрели то ли тени, то ли существа, что боятся света и колокольного звона… А ещё я вот что заметил: смотритель и проповедник не всегда вел себя так странно во время тумана и обычно очень четко оповещал о времени. Может быть, он каждый раз пытался кого-то спасти, но не всегда мог, не всегда получалось?.. Может быть, он не такой уж и сумасшедший и на самом деле ведет страшную битву с той сущностью, что издавна приглядывает за этим местом?! Но вот что ещё странно… Все то время, пока меня здесь не было, говорили, что тумана нет, а как только я вернулся, он появился, и спустя время начали пропадать жители. Может ли это быть связано или нет? Кто знает?.. И, может быть, мне все же стоит вновь войти в пелену, но в этот раз последовав примеру старого психа из церкви?..
