Вячеслав Денисов - Бермудский артефакт

– Я твой должник, я уже сказал. До конца жизни. Запомни это.

В двадцати метрах от них снова началось движение.

– Убирайтесь на свой эсминец, дайте мне передохнуть! Я ни в чем не виноват! Ты лжешь, Макаров! Я всадил Левше нож в живот по самую рукоятку. Примет ли он мои извинения?!

По очевидной противоречивости речи Макаров понял, что нужно действовать. Иначе, чего доброго, Лису придет в голову выстрелить себе в голову. И появится на этом острове еще один неразговорчивый свидетель.

Артур нервничал. Он это понимал, поэтому, отложив в сторону пистолет, растирал себе лицо. После этого выступления о сдаче Лиса в плен не могло быть и речи.

Но его опередил Макаров. Оставив на траве пистолет, он одним рывком забросил свое тело в чащу.

– Куда?! – яростным шепотом прошипел Артур. – Он через час отключится и без штурма!..

– У меня нет часа, – донеслось из кустарника. – Буду признателен, если ты с этим отморозком заведешь беседу…

По едва заметному шевелению верхушки кустарника, того самого, с огромными белыми цветами, было видно, что Макаров ползком обходит место лежки Лиса. Поняв, что спорить бесполезно, Артур вернулся на прежнее место и гаркнул:

– Лис! Ты только одно ответь, только одно! Зачем тебе понадобилось убивать Катю? Мы хотим знать обстоятельный ответ! Пока ты еще в состоянии соображать, я хотел бы тебе кое-что объяснить…

Он старался говорить, не прерываясь на логичные паузы. Обстоятельства требовали, чтобы он без остановки забивал голову Лиса бестолковой информацией. Его внимание нужно было отвлечь от Макарова, который сейчас был всего в нескольких метрах от своей цели…

Лис прижимался к земле и слушал Артура, пытаясь сообразить, что от него хотят. Умом он прекрасно понимал, что за убийство Левши его вряд ли простят, такое не прощается. Однако сердце умоляло: «Обманись, Лис! А вдруг Левша и вправду жив? Царапнул его по животу, а показалось в запале, что чуть не насквозь проткнул! А за девку эту вообще предъявить нечего – жива, значит, не убил!..»

Но едва Артур закончил говорить, как из кустов на Лиса набросилось что-то страшное. Не издавая ни звука, теперь уже хорошо узнаваемый Макаров одним ударом выбил из его руки пистолет, а вторым…

Какие разрушения произвел второй кулак, Лис уже не помнил. Голова его после страшного по силе удара дернулась в сторону, и он потерял сознание.

Лежа рядом с бесчувственным Лисом, Макаров и Артур жадно сдирали зубами с обструганных веток куски жареного мяса и, почти не жуя, глотали.

– Когда мы уходили, Левша еще дышал… – глядя куда-то в просвет между пальм, проговорил Макаров.

Глава восемнадцатая

Он дышал и сейчас…

Уложенный на стол и хрипящий, он обливался потом, а рядом с ним, держась за подбородки, стояли Нидо и Донован.

– А я говорю, вынимать нож смерти подобно. У него пневмоторакс, повреждение внутренних органов! Изъятие лезвия приведет к обильному внутреннему кровоизлиянию!

– Я живу в предместье Манилы, мистер Донован, – отвечал ему Нидо. – Там втыкают ножи в животы чаще, чем режут ими лук. Я спас троих таких.

– Гм! А скольких вы не спасли?

– Восьмерых.

– Гениально, коллега! – Слово «коллега» Донован постарался произнести как можно язвительнее. – Семьдесят пять процентов смертности. У вас фантастические показатели.

– Но я выполнял операции без инструментов и оборудования, мистер Донован.

– То есть вы – шарлатан?

Скрипнула дверь. Уставшая Дженни вошла и, не скрывая слез, подошла к доктору.

– Этот человек спас Берту. Пусть он спасет и его…

– Это сумасшествие, Дженни! – запротестовал Донован. – Вы хотите, чтобы я, врач, позволил человеку без медицинского образования оперировать голыми руками находящегося в коме больного?

– Док…

В каюте повисла оглушительная тишина.

– Док… Пусть он делает…

Стиснув зубы так, что на лбу и висках, и даже под закрытыми глазами вздулись вены, Левша выдавливал каждое слово.

– Это я… зата… щил его… на этот… проклятый… Пусть… делает… Это мне… там и видно… бу… дет…

Не выдержав, Дженни, чтобы с губ не сорвался крик, закрыла рот ладошкой и выбежала.

Она мчалась по коридору к каюте, где до сих пор на полу лежал труп пленившего Питера мужчины. Дверь в каюту была закрыта, Питер и Дженни давно находились в другой, но Дженни, обезумев и рыдая, бежала к той, куда они входили вчера вместе с Макаровым…

Она еще не знала, что произойдет через минуту…

Левша слышал каждое слово молитвы. Он видел руки Нидо, он чувствовал во рту вкус собственной крови.

Сознание его то улетало куда-то вверх, оставляя его одного на столе, то с силой втискивалось обратно. И тогда он снова видел Нидо.

В ту минуту, когда хилер взялся за рукоять торчащего из него ножа, Левша подумал о том, сполна ли он заплатил за свой грех. Макаров проронил мысль о том, что все здесь отбывают наказание. За что отбывает он?

Мари…

Все эти месяцы без нее он винил в ее смерти только себя.

Нож вышел из его тела, Левша дернулся и открыл глаза.

Руки Нидо по самые запястья были погружены в его тело…

Его ждали, несмотря на опоздание. Темно-синий «Лексус» с совершенно черными от тонировки стеклами кособоко замер на краю дымящейся ямы и всем своим видом опровергал теорию о том, что есть вещи, которые не могут находиться рядом по определению.

Левша остановил «Мерседес» за полста метров от джипа, заглушил двигатель и вышел. В ноздри моментально ударил отвратительный запах тлеющих тряпок, плавящегося целлофана и гнилой рыбы. Яма, которой не было видно конца, напоминала врата ада. Одна из свалок на окраине Парижа. Все правильно. Такие дела в таких местах и должны решаться. Левше на миг показалось, что где бы грешник ни отдавал богу душу, после приговора Высшего суда его поволокут обязательно сюда.

По всей видимости, в машине сидел некто, кто знал его в лицо, так как из машины вышел невысокий парень в черной рубашке и, переваливаясь с ноги на ногу, направился в его сторону. Крепыш, каких в обойме Дебуа, очевидно, видимо-невидимо. Тем временем траурного вида атлет подошел к «Мерседесу» и взглядом профессионального угонщика оценил его.

– Я должен тебя осмотреть.

– Ты терапевт?

– Побереги свои шуточки для других идиотов.

– Для других идиотов у меня другие шуточки. – Вынув из кармана «беретту», Левша положил ее на капот «Мерседеса». Позволил похлопать себя по бокам.

– Мсье Дебуа велел взять у тебя кое-что, – спокойно бросил атлет.

Да, после того как у Левши даже не спросили имени, можно было смело утверждать, что в машине сидит человек, знающий его лично. Скорее всего один из тех, кто дубасил его в «Бристоле».