Вячеслав Денисов - Ярость Антитела

Вячеслав Юрьевич Денисов

Ярость антитела

Глава первая

— Спустить вас на землю?! — прокричал Гоша. — Посмотрите, темнеет. Это значит, скоро у нас зуб на зуб попадать не будет. На такой высоте холод просто невыносим. Хотя… — он на мгновение задумался. — Хотя, как мне кажется, мы уже давно замерзнуть могли и без ночи. Глупость, глупость. Я не верю глазам. Ничему не верю!

И он снова поднялся на ноги, чтобы подойти к краю пропасти. Он хотел в очередной раз вглядеться в расстилающийся перед ним пейзаж.

Уходя от погони, покидая странное чрево подземного города, Гоша и Гудзон оказались в тупике. Впереди сияла бесспорной вечностью, известной как смерть, пропасть. Позади было то, от чего они, потеряв все силы, бежали — смерть. Гоша искал выход, но не видел даже призрачного намека на его существование.

Гудзон потянул шпагу, и ее острие без труда вышло из шпалы.

— Но что-то ведь нужно делать, Гоша?..

Тот покачал головой:

— Я не могу собраться с мыслями.

Ветер шевельнул его волосы.

— Я стою выше Монблана, Эверест при таком положении дел — кочка на автостраде. Дороги назад нам нет. — Он оглянулся. — Или вы хотите осуществить спуск через лабораторию?

— Нет-нет, даже не думайте об этом! Продолжайте, я вас слушаю.

— Я не собираюсь продолжать, — огрызнулся Гоша. — Нужна или веревка длиною километров пятнадцать, или парашюты. У вас нет за пазухой такой веревки, Гудзон?

Едва Гоша успел проговорить это, в глубине тоннеля, за дверью, под которую уходили рельсы, послышался грохот. Словно встряхнули огромный лист жести.

— Что это? — произнес Гудзон.

— Сейчас узнаем…

Уходящий от края пропасти тоннель был похож на черный коридор. О том, что происходило в глубине его, можно было только догадываться. Пытаясь пронзить взглядом мрак, Гоша ступил на рельс и наклонился. И в этот момент почувствовал, как дрогнула его нога.

— Они что-то ставят на узкоколейку…

— Узкоколейка — это вот эти железные полосы, заканчивающиеся у края пропасти?

— Да.

Гоша посмотрел в проем, туда, где с облаков уже пропадал серебряный налет.

— Я знаю, как они хотят нас прикончить…

Гудзон шевельнулся. Сделав несколько шагов, он принял похожую на Гошину позу.

— О чем вы говорите?

Взгляд его дрожал.

— Они сейчас что-то пустят по рельсам.

— В каком смысле?

— Вот по этим двум железным полоскам ездят… как бы это вам объяснить… В общем, кареты. Один вагон — и нас нет.

— Какой вагон?

— Вагон, дрезина, цистерна, локомотив — что угодно! — Гоша лихорадочно оглядывался. — У нас даже нет возможности прижаться к стенам! На нас помчится железная махина весом в несколько тонн и размажет по каменной кладке тоннеля!

В темноте сначала раздался грохот, похожий на первый, а потом — скрежет.

— Дверь отъезжает в сторону! — крикнул Гоша. — Скорее к проему!..

Они добежали, и Гоша посмотрел себе под ноги.

— Странная, очень странная смерть…

— Вы глупости говорите! — вскипел Гудзон. Его необоснованный гнев был вызван полной растерянностью.

Рельсы дрогнули, и Гоша схватил Гудзона за руку.

— Сейчас мы выберемся наружу, вы поняли?

— Как это — наружу?.. — Гудзон бросил вниз стремительный взгляд. — Вы с ума сошли?

— Уже давно. С тех пор, как спустился в катер, отправляющийся на экскурсию. Слушайте и не перебивайте. — Выглянув, Гоша оценил состояние скалы. — Сейчас мы осторожно выберемся и закрепимся на камнях за проемом этого тоннеля. Через четверть часа или полчаса мы быстро вернемся. Пусть они считают, что нас смело вниз.

— Не знаю, справлюсь ли…

— Вспоминая, как вы влетели в комнату и прикончили шпагой троих мерзавцев, утверждаю — справитесь!.

— Владеть оружием и карабкаться по горам — не одно и то же…

— Жить хотите?

— Да!

— Тогда — вперед! — скомандовал Гоша.

Он и сам плохо представлял смысл предприятия. Уступы были не настолько широки, чтобы на них можно было стоять и ждать.

Выбросив руку и зацепившись за острый край скальной породы, Гоша перетащил свое тело на склон. Нащупывая ногой опору, он смотрел, как неуклюже переставляет ноги Гудзон. Их разделял проем тоннеля. И — пропасть.

Гоша услышал знакомый стук вагонных пар по рельсам первым. Пытаясь угадать, чем хотели убить двоих беглецов хозяева подземного города, он, не моргая, смотрел в строну проема.

— Что это?! — услышал он сквозь грохот вопль Гудзона.

Гоша смотрел, как, промчавшись между ними, сорвавшись с рельсов и закончив свой громкий бег по рельсам, далеко вперед улетела тяжелая вагонетка…

И снова наступила тишина, такая, что впору было оглохнуть.

Стремительно уменьшаясь в размерах, вагонетка уносилась вниз…

Вращаясь и переворачиваясь, она рассыпала, словно делилась с небом, искалеченные серые тела. Получив свободу, трупы летели вниз, сталкивались друг с другом и тоже уменьшались в размерах. Несколько сотен трупов, получив свободу, кружились, устремляясь вниз, и казалось Гоше, что безжизненные тела вдруг получили возможность двигаться и теперь, радуясь мгновенному освобождению, машут ему руками… И ногами.

На мгновение ему показалось, что среди обнаженных тел было одно — красивой девушки лет двадцати пяти, в офисном костюме и белой блузке. Окровавленная, она стремительно ушла вниз…

«Видения…»

Гоша облизал губы и уткнулся лбом в камень.

Видением это не было. Из ворот лаборатории, промчавшись по рельсам, улетел в бездонную пропасть огромный железнодорожный вагон, груженный человеческими останками и мусором.

Еще мгновение — и облака пожрали и вагон, и трупы, не оставив и следа. И только шум в ушах Гоши и Гудзона да потревоживший обоняние смрадный запах утверждали, что они — были.

— Мне плохо… — услышал Гоша.

— Крепитесь, Гудзон! Мы и не то видели!

— Сколько же там было тел?..

Гоша прижался грудью к отшлифованному ветрами камню. Интересно, думал он, а сколько трупов можно разместить в шестидесятитонном железнодорожном вагоне, если трупы уложить до верха?..

И тут случилось неожиданное.

Когда Гоша понял, что произошло, у него едва не остановилось от ужаса сердце. Как тогда, когда он понял, что на него с высоты полукилометра летит обломок металлической лестницы.

Откуда-то сверху, отрезав им дорогу обратно, рухнули, стукнувшись о бетонный пол, стальные ворота. Гладкие, как лысина Гудзона, и прочные, как броня танка, скользнув, они упали и выбили целый сноп искр.

«Упали под углом, коснулись рельсов», — мгновенно подумал Гоша, пытаясь этим отогнать помутнение сознание.