Луиза Хоффман - Дом интриг

— Не думаю, что у тебя пройдет все так гладко, как ты расписываешь!

— Все пройдет именно так. Всем известно, что я твоя мать. Не забывай об этом.

Я знала, что она права. Она все просчитала. Ее действительно никто не заподозрит. Не будет оснований для этого. Даже у Джефа.

Схватив за руку, она силой подняла меня со стула. Я попыталась было оттолкнуть ее, но не нашла для этого сил.

— Зачем тебе убивать меня? Возьми деньги, я обещаю, что никому не расскажу о том, что ты пыталась со мной из-за них сделать. Никому не расскажу, что на самом деле ты не мать мне.

Она презрительно рассмеялась:

— Ты что же, за последнюю дурочку меня держишь? Стоит мне тебя отпустить, как ты прямиком отправишься в полицию.

— Нет, клянусь!

Впрочем, я понимала, что все это глупо и мне уже ничто не поможет. Никакие мои клятвы и обещания не отвратят ее от задуманного злодейства. Я могла только молиться, чтобы, когда мы выйдем на улицу, свежий ветер стряхнул с дремотное состояние, из-за которого мое тело было уже наполовину парализовано.

Она крепко держала меня за руку.

— Пойдем, Дженни. Сейчас высокий прилив. Все кончится быстро, ты даже ничего не успеешь почувствовать. Сегодня ты совсем беспомощна и не сможешь бороться против волн.

Она сняла со спинки стула пальто и стала пропихивать мои руки в рукава.

— Кто ты, скажи? — услышала я свой собственный сонный голос.

Впрочем, мне было все равно, ответит она или нет.

Какой-то истеричный хохот исказил черты ее лица, и это неожиданно принесло мне удовлетворение. Я знала, что в глубине души она вовсе не так хладнокровна, какой хочет казаться. Под маской ледяного спокойствия скрывалась женщина, которая может вот-вот не выдержать и сорваться. Впрочем, чем это мне могло помочь?..

— Ты все так красиво разоблачила, а до этого не докопалась? Ну, Дженни, я разочарована в тебе.

Вдруг я почувствовала, как напряглось все ее тело. Я отчаянно заморгала, чтобы отогнать хоть на мгновение сонную пелену от глаз. Взглянув на Сару, я с изумлением увидела на ее лице выражение паники. Она неподвижно смотрела на дверь, глаза у нее были дикие, как у загнанного животного. И в ту же секунду я услышала тихий звук шагов в холле.

— Джеф… О, Джеф… Милый… — прошептала я, еле ворочая языком, чувствуя, как меня переполняет ощущение счастья и глубокого облегчения.

Что-то вызвало у него подозрения, и он решил приехать!

Дверь в комнату открылась, и я увидела на пороге… Нет, не Джефа. Кевина.

Глава одиннадцатая

Я едва узнала его. Лицо у него было измученное и белое как мел. Он выглядел постаревшим на несколько лет. Сара прерывисто и шумно вздохнула, и я увидела, с каким ужасом смотрит она на его бесстрастное лицо.

— Что ты здесь делаешь?! — хрипло выкрикнула она. — Я сказала тебе, чтобы ты не лез в мои дела!

— Отпусти ее, Сара, — резко ответил он.

Он сделал шаг к нам.

— Ты не понимаешь, Кевин!

— Понимаю. Я знал, что это ты тогда бросила ее погибать в море. Я видел, как ты вернулась с прогулки в том красном пальто с капюшоном. Но даже если бы я этого не видел, я все равно догадался бы, что это была ты. С той минуты я стал бояться, что ты выкинешь номер похлеще.

— О чем ты говоришь, Кевин? Ты все не так понимаешь.

— Я все понимаю так, как надо. Я не сразу вошел, стоял в холле минут пять и слушал. Я понял, что ты намереваешься убить ее.

— Кевин! Ты ослышался!

— Нет, не ослышался. После чая я не мог найти себе места от тревоги. Я знал, что у тебя что-то на уме, и я убедился в этом еще больше, когда ты заявилась в коттедж. Я чувствовал, что это касается Дженни. Потому и пришел. Чтобы предупредить тебя, что мне все известно. И если ты попытаешься причинить ей вред, я все выложу полиции. Почему ты бросилась в атаку, Сара? Ты испугалась, что она что-то заподозрила? Или тут всему виной обыкновенная жадность? Неужели тебе не хватило тех тридцати тысяч фунтов?

Она резко оттолкнула меня. Я споткнулась на ровном месте и, не удержав равновесие, рухнула на пол, прямо на содранные коленки. Дикая боль пронзила мою правую ногу и стряхнула сонное оцепенение.

— Кевин, милый, если ты любишь меня, доверься мне и уходи.

Я почувствовала в ее голосе горечь.

Она подошла к нему и попыталась обнять, но он резко оттолкнул ее от себя. На его лице появилась гримаса отвращения, и я заметила, как Сара отшатнулась, увидев ее.

— Милый, милый, не надо на меня так смотреть. Я этого не вынесу! Я же для нас стараюсь! Я люблю тебя, и ты любишь меня.

— Нет, Сара, я не люблю тебя. Уже не люблю. Ты сама убила во мне любовь к тебе. Это произошло тогда, когда я понял, что ты готова убить свою дочь… И я участвовал в этом! Не хотел потерять свою долю! Какой ужас!

— Но она не дочь мне. Она никто мне. Никто!

— Я понял это пять минут назад из того, что мне удалось разобрать в вашем разговоре, но это ничего не меняет. В тот вечер ты ушла и бросила ее на произвол судьбы, а теперь собираешься убить ее!

— Я не хотела доводить до этого, милый, честное слово! Я не хотела! — закричала она. — Но она слишком много знает! Она знает, что я тогда бросила ее в море. Она знает, что я не ее мать!

Кевин глянул на меня.

— Как же ей удалось поначалу заставить тебя поверить в эти сказки?

— У нее были бумаги моей матери и…

— Это долгая история, — перебила она. — Сейчас это неважно. Поверь мне, Кевин. Поверь мне и доверься. Либо она, либо мы.

— Все, Сара, я больше не хочу тебя слушать! Дженни пойдет со мной. Я отведу ее в «Юную русалку».

Он двинулся ко мне, но она втиснулась между нами и стала дергать его за руку.

— Послушай, Кевин, послушай! — дико закричала она. — Неужели ты не понимаешь, что у меня нет выбора?! Или она, или я!

— Прочь с дороги, Сара!

— Кевин, Кевин, любовь моя… Вспомни о наших планах. Вспомни, как мы мечтали. Ты не можешь наплевать на все это! Мы только вдвоем, и больше нам никто не нужен. Ты сам так часто говорил это! Мы… Мы заслуживаем хорошей жизни!

Он оттолкнул ее.

— Да, Сара, ты права. Я так говорил. И насчет хорошей жизни тоже. Только сейчас мне кажется, что я ошибся. На убийство ради этого я не пойду.

Она расхохоталась, но тут же оборвала свой смех.

— Ага, понятно! Ты просто влюбился в нее по уши! Влюбился, так и скажи! Все понятно!

— Нет, Сара. Я любил только тебя, и ты это отлично знаешь. Ты меня просто поработила. Я был одержим тобой. Из-за тебя я бросил жену и детей и приехал в эту глухомань. Люди считали, что я сумасшедший, глядя на мои поступки. Мои собственные родители так думали. Но теперь все кончено, Сара!