Лана Синявская - Ночной крик

С деньгами Вика рассталась довольно легко, хотя это была для нее весьма значительная сумма. Но ведь она получила действительно ценные сведения: адрес санатория, номер комнаты, которую снимали Гаевская и ее сиделка, фамилия врача… Кроме того, выдумка с "наследством" заранее предупредило излишнюю болтливость женщины, Вика успела понять, что она не из тех, кто станет распространяться о неожиданно свалившихся деньгах кому попало, а значит, и о "нотариусе" наводить справки не будет.

Красивая зеленая бумажка перекочевала в цепкие лапки "наследницы", после чего дамы вежливо попрощались, весьма довольные друг другом.

На обратном пути Вика в-основном молчала, глубоко погруженная в свои мысли. Она даже не обратила внимания на то, что почти совсем уже стемнело, хотя в другое время тряслась бы от страха. Ее настроение, казалось, передалось Катерине, она шагала чуть позади и даже не пыталась приставать с расспросами.

Страх все-таки напомнил о себе, когда на горизонте нарисовался коттеджный поселок. Сиреневое жилище монстра уже не казалось в сумерках сиреневым, оно было мертвенно серым. Над его темной крышей зависла луна и многочисленные башенки теперь отбрасывали острые, как лезвия ножа, тени на дорогу. Эти тени напомнили Вике еще кое-что – черный дым с кладбища, который так упорно преследовал ее. Она невольно приостановилась, обхватив себя за плечи и пытаясь прогнать наваждение. Ей вдруг стало ясно, что она боится приблизиться к этому дому, который выглядел, словно кадр из гениального фильма Хичкока.

Эта незапланированная остановка позволила Вике услышать доносящийся из глубины леса хруст и шелест, который, как она с опозданием поняла, преследовал их довольно давно. Сейчас звуки тоже замерли. Девушка ничего больше не слышала, хотя отчаянно напрягала слух. Но стоило ей сдвинуться с места и сделать несколько шагов, как похрустывание возобновилось.

Дрожа от ужаса перед неизбежным, Вика попыталась съежиться, превратиться в маленький комочек, что с ее ростом в метр семьдесят было довольно затруднительно. Она вновь затормозила на какой-то прогалине, тщетно вглядываясь в густой подлесок. Кровь шумела в ушах и мешала ей прислушиваться.

– Ты слышала? – обернулась девушка к Кате, лицо которой в темноте стало похоже на отражение луны – такое же бледное, с темными провалами вместо глаз.

– Что?

– Там, в лесу. Что-то похрустывает.

– Так это, наверное, лисы, – предательская дрожь в голосе выдала Катино волнение, хотя она изо всех сил пыталась казаться спокойной.

– Нет. Слишком громко. Там кто-то более тяжелый. По-моему, нас преследуют.

Вика больше не осмеливалась смотреть в сторону леса, боясь увидеть приготовившуюся к нападению фигуру.

– Глупости, – успокоила ее Катя, – никого там быть не может, кроме безобидных мелких хищников. Просто в темноте все звуки кажутся громче.

Вика мотнула головой, соглашаясь, но совсем не успокоилась. Она попыталась ускорить шаг, слыша, что Катя семенит следом, пытаясь не отставать. Длинноногая Вика неслась вперед, как вспугнутая жирафа и Кате приходилось почти бежать. Дыхание ее сбилось и Вика, услышав это, вынуждена была сбавить темп, а потом и вовсе остановилась на хорошо освещенной опушке, тяжело дыша и озираясь по сторонам. Девушка затаила дыхание и прислушалась. Шаги в лесу – теперь она была уверена, что это именно шаги – были по-прежнему хорошо слышны. И они… приближались. Хруст хвороста и шорох раздвигаемых ветвей стал совсем громким. Теперь она даже слышала чье-то шумное дыхание. Она вдруг поняла, что ей не убежать. Поняла это и Катя. Она вдруг вцепилась в Викину руку и девушку пробрал озноб – такими ледяными показались ей Катины пальцы.

Все кончено, бежать и спасаться бесполезно. До деревни еще слишком далеко, а те, кто живут в коттеджах, вряд ли откликнутся на крики о помощи. Еще мгновение и их обеих схватят!

Вика зажмурилась.

– Эй, не бойтесь, это я!

От страха Вика не сразу поняла, что голос, окликнувший их, кажется ей знакомым. Больше того, это был детский голос.

– Ну, вы и носитесь! – раздалось совсем рядом. – Еле угнался, ей-богу, – прихрамывая сильнее обычного, из кустов выбрался запыхавшийся мальчик.

– Венька? – Вика распахнула удивленные глаза.

– Ты что тут делаешь? – набросилась на мальчишку Катя.

– Как что? Вас, глупых, охраняю. Поперлись в такую даль на ночь глядя. Совсем ума нет.

– Телохранитель, значит? – уперев руки в бока, прищурилась Вика.

– А что? – шмыгнул носом Венька, не понимая, чем они недовольны.

– Из-за тебя мы чуть от страха не окочурились!

– Оно и видно, – усмехнулся пацаненок, – до сих пор вон поджилки трясутся.

– Слава богу, что это всего лишь ты, – смягчилась Вика, вздохнув с облегчением. – Но лучше бы тебе не прятаться по кустам, а просто пойти вместе с нами.

– А вы бы разрешили? – усмехнулся тот.

– Ну-уу…

– Вот именно. Не мог я вас без пригляду оставить, я же все-таки мужчина.

– Ты, мужчина, лучше подумай, как с бабкой своей разбираться станешь, – насмешливо посоветовала Катерина. – Она тебя небось уже на крылечке поджидает. С ремнем и колотушками.

– Спит она, – буркнул Венька, глянув на нее с неприязнью. – Я вас в окно увидел и тихонько через это окно выбрался, так что она без понятия, что меня дома нету. Вы же меня не сдадите?

– Еще чего, – фыркнула Вика. – От нашего лица объявляю тебе благодарность за проявленное мужество. Шоколадная медаль и бутылка колы – за мной.

Глава 21 

Вика стояла на пыльной платформе и лениво следила за двумя мотыльками, гоняющимися друг за другом с завидной энергией. Что до нее, то стоящая с самого утра нестерпимая жара приводила ее в состояние полной прострации. Страшно хотелось спать. Чтобы успеть на станцию вовремя, Вика вскочила ни свет ни заря, потом тащилась пять километров по пустынной дороге и вот теперь оказалось, что расписание, которое она с таким трудом отыскала, устарело ровно на два года. Теперь нужную электричку предстояло ждать часа два.

Подобная оплошность была вызвана Викиной осторожностью: она не хотела, чтобы кто-то догадался о том, куда она направилась, хватит с нее сюрпризов, ох, как хватит. Ее затея удалась, если не считать бездарно проведенного времени на перроне.

Неожиданно она услышала голоса и неохотно обернулась. Брови ее встали домиком, так как по платформе, прямо ей навстречу уныло плелся Венька, волоча за собой объемистую сумку. Мальчишка выглядел мрачнее тучи и смотрел себе под ноги с видом каторжника.

– Венька, ты как тут оказался? – окликнула его Вика.

Реакция мальчика ее удивила. Он сильно вздрогнул и испуганно вскинул на нее страдальческие глаза. Девушка впервые заметила, что они у него – желто-карие, редкого медового оттенка, опушенные светлыми густыми ресницами. Она могла бы поклясться, что сейчас в них стояли слезы.